Тридентский Собор / Каноны и декреты

Угодно ли вам, высокочтимые и досточтимые отцы, во хвалу и славу Пресвятой и нераздельной Троицы, Отца, и Сына, и Святого Духа, ради укрепления и утверждения веры и религии христианской, ради искоренения ересей, ради мира и единства церковного, ради реформы клира и народа христианского, ради подавления и уничтожения врагов имени христианского, постановить и провозгласить начало священного и всеобщего Тридентского Собора?

Поскольку же близится празднование Рождества Господа нашего Иисуса Христа и следующих за ним иных праздников завершающегося и начинающегося года, угодно ли вам, чтобы первая будущая Сессия состоялась в четверг после Богоявления, то есть седьмого января лета Господнего 1546-го?

ДЕКРЕТ ОБ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ И О ПРОЧЕМ, ЧТО НА СОБОРЕ СЛЕДУЕТ СОБЛЮДАТЬ

Священный Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством трех легатов Апостольского Престола^[1], признавая вместе с блаженным апостолом Иаковом, что всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов (Иак 1, 17)^[2], Который всем, кто просит у Него мудрости, дает просто и без упреков (Иак 1, 5), и также зная, что начало мудрости есть страх Господень (Пс 110(111), 10; ср. Прит 1, 7; Сир 1, 15), установил и предписал, что всех и каждого верных христиан, собравшихся в городе Тренто^[3], следует призвать (что настоящим и делается) очиститься от злодеяний и грехов, совершенных доныне, и впредь ходить в страхе Господнем и, воздерживаясь от плотских желаний, усердно молиться, чаще исповедоваться, принимать таинство Евхаристии, посещать церковь и исполнять воскресную обязанность (кто насколько может), а также каждый день частным образом молиться о мире между христианскими государями и единстве Церкви; епископы же и все остальные, поставленные в священнический сан, участвующие во вселенском Соборе в сем городе, пусть постоянно воздают хвалу Богу, возносят жертвы хвалы и молитвы и где только можно совершают жертвоприношение Мессы хотя бы в день воскресный (в каковой Бог создал свет, восстал из мертвых и послал ученикам Святого Духа), стараясь совершать, как Тот же Святой Дух предписал через апостола, молитвы, прошения, моления, благодарения за святейшего господина нашего Папу, за императора, за королей и за всех начальствующих и за всех людей, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную (1 Тим 2, 1−2), наслаждаться миром и увидеть возрастание веры.

^[1] Кардинал Джованни Мария Чокки дель Монте (10 сентября 1487 — 23 марта 1555 г.), с 1521 г. — епископ Болоньи, в 1536 г. возведен Папой Павлом III в кардинальское достоинство, с 1543 г. — кардинал-епископ Палестрины, в 1545 г. назначен первым из трех папских легатов на Тридентском Соборе. Председательствовал на заседаниях Собора. После смерти Павла III (10 ноября 1549 г.) избран Папой (7 февраля 1550 г.) и принял имя Юлий III.

Марчелло Червини (6 мая 1501 — 1 мая 1555 г.), с 1539 г. — кардинал-пресвитер Санта-Кроче, один из легатов Папы Павла III на Тридентском Соборе. В 1550 г. под давлением императора Священной Римской империи Карла V Папа Юлий III отозвал Марчелло Червини с должности легата на Соборе и назначил его префектом Ватиканской Апостольской Библиотеки. После смерти Юлия III избран 9 апреля 1555 г. Папой под именем Марцелла II, однако его понтификат продлился меньше месяца. Умер 1 мая 1555 г.

Реджинальд Пол (12 марта 1500 — 17 ноября 1558 г.), английский ученый, по материнской линии — потомок династии Плантагенетов. С 1536 г. — кардинал. Отказался поддержать притязания Генриха VIII на главенство в Церкви и одобрить развод короля. В 1539 г. осужден заочно за измену короне. В 1549 г. назначен аббатом монастыря в Гавелло (ок. Венеции). На конклаве 1549−1550 гг. Реджинальду Полу не хватило нескольких голосов для избрания Папой. После избрания Папой Юлия III большую часть времени проводил в монастыре. В 1554 г. королева Мария Тюдор отменила заочное осуждение кардинала Пола, после чего он торжественно вернулся в Лондон. С 1556 г. — архиепископ Кентерберийский.

^[2] Отсылки к отдельным стихам из Священного Писания в тексте здесь и далее добавлены переводчиком.

^[3] В русском переводе используется уже сложившееся ко времени проведения Собора современное итальянизированное название города Тренто, однако сам Собор называется Тридентским в соответствии с латинским названием места его проведения.

Далее, подобает, чтобы они постились хотя бы каждую пятницу в воспоминание страстей Господних и уделяли милостыню бедным.

В кафедральном соборе каждый четверг пусть служится Месса Святому Духу с литаниями и другими молитвами, установленными по сему поводу; в других же церквях в тот же день пусть читаются хотя бы литании и молитвы.

Во время же совершения священнодействий пусть не будет бесед и разговоров, но устами и душой пусть все сопутствуют служителю.

И поскольку подобает епископам быть непорочными, трезвыми, целомудренными, хорошо управляющими домом своим (1 Тим 3, 2−4), мы требуем также, чтобы прежде всего во всякой трапезе соблюдались трезвость и умеренность в пище; а поскольку за столом часто возникают праздные разговоры, пусть отныне введут в обычай, чтобы во время трапезы самих епископов читались Священные Писания^[4].

^[4] Повторение практики, введенной кан. 7 Третьего Толетанского поместного собора (589 г.).

Слуг же своих пусть каждый подготовит и воспитает так, чтобы они не были склонными к ссорам и питию вина, бесстыдными, жадными, надменными, богохульниками и любителями удовольствий; пусть они избегают пороков и лелеют добродетели, пусть в одежде, в облике и во всех своих поступках являют себя достойными, как подобает служителям служителей Божьих.

А поскольку первоочередной заботой, тревогой и намерением сего священного Собора является, чтобы, благодаря Иисусу Христу, Который есть свет истинный (Ин 1, 9), сверкающий свет, сияние и чистота католической истины развеяли тьму ересей, столько лет покрывавших землю, и то, что нуждается в реформе, было реформировано, сей Собор побуждает всех католиков, здесь собравшихся, и тех, которые соберутся в будущем, а особенно тех, кто обладает знаниями в Священных Писаниях, чтобы в усердном размышлении рассуждали, какими путями и способами лучше всего может быть определена цель сего Собора и достигнут желаемый результат, чтобы скорее и разумнее было осуждено то, что следует осудить, и одобрено то, что следует одобрить, и чтобы по всему миру все едиными устами и исповеданием одной и той же веры прославляли Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа (Рим 15, 6).

При произнесении же суждений, как установлено Толетанским собором^[5], никто из священников Господних, восседающих на месте благословения, не должен ни шуметь нескромным голосом, ни устраивать возмущения, ни вести каких-либо ложных, пустых или затянувшихся споров. Но пусть все, что произносится, умеряется множеством мягчайших слов, чтобы и слушателей не оскорбить, и остроту правых суждений не унизить возмущенной душой.

^[5] Одиннадцатый Толетанский поместный собор (675 г.), кан. 1.

Более того, сей священный Собор установил и предписал, что, если во время работы Собора кто-то случайно займет не положенное ему место, произнесет суждение, даже одобренное, примет участие в собрании или совершит какое-то иное деяние, пусть из-за этого не будет никакой преюдиции и никакого нового права не приобретается.

Во имя святой и нераздельной Троицы, Отца, и Сына, и Святого Духа.

Сей священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же трех легатов Апостольского Престола, рассмотрел множество вопросов, подлежащих разрешению, в особенности относящихся к двум его главным целям, а именно — искоренению ереси и исправлению нравов, ради достижения которых он прежде всего и был созван. Признавая же вместе с апостолом, что его брань не против крови и плоти, а против духов злобы поднебесных (ср. Еф 6, 12), Собор вместе с ним, во-первых, побуждает всех и каждого по отдельности, чтобы они укреплялись в Господе и в могуществе силы Его, а паче всего взяли щит веры, которым возмогут угасить все раскаленные стрелы лукавого, и шлем надежды спасения, и меч духовный, который есть Слово Божие (ср. Еф 6, 14−17).

Итак, дабы по благодати Божьей положить начало сему благочестивому делу и обеспечить его развитие, прежде всего Собор постановил и решил, что следует принять исповедание веры отцов, следуя в этом примеру священных Соборов, имевших обычай выставлять в начале своих деяний сей щит веры против всех ересей, чтобы им одним сразу и неверных привлечь к вере, и еретиков изгнать, и верных укрепить.

Собор счел, что это исповедание следует выразить теми же словами, какие читаются во всех церквях, а именно Символом веры, которым пользуется Римская Церковь, как своего рода основой, в которой все, исповедующие веру Христову, неизбежно соглашаются, а также твердым и единым основанием, которое врата ада не одолеют. Символ же этот следующий:

Верую во единого Бога, Отца Всемогущего,

Творца неба и земли, видимого всего и невидимого.

И во единого Господа Иисуса Христа,

Сына Божия Единородного,

от Отца рожденного прежде всех веков,

Бога от Бога, Свет от Света,

Бога истинного от Бога истинного,

рожденного, не сотворенного, единосущного Отцу,

через Которого все сотворено.

Ради нас, людей, и ради нашего спасения сошедшего с небес

и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы

и ставшего Человеком;

распятого за нас при Понтии Пилате,

страдавшего и погребенного,

воскресшего в третий день по Писаниям,

восшедшего на небеса и сидящего одесную Отца,

вновь грядущего со славою судить живых и мертвых,

и Царству Его не будет конца.

И в Духа Святого, Господа Животворящего,

от Отца и Сына исходящего,

Которому вместе с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава,

Который вещал через пророков.

И во единую Святую Вселенскую и Апостольскую Церковь.

Исповедую единое Крещение во отпущение грехов.

Ожидаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь.

Тот же священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же трех легатов Апостольского Престола, рассудил, что многие прелаты из разных краев собираются в дорогу, а некоторые уже в пути сюда, и что все, что сему священному Собору надлежит решить, тем большими сможет пользоваться среди всех уважением и честью, чем больше отцов своим присутствием и рассуждением освятят и укрепят его. Посему Собор установил и предписал следующую за этой сессию собрать в четверг после воскресенья Laetare^[6].

Тем временем не следует откладывать обсуждение и изучение всего того, что Собору предстоит обсудить и изучить.

Сей священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же трех легатов Апостольского Престола, постоянно пред своими очами имеет цель: устранив заблуждения, сохранить в Церкви чистоту того Евангелия, которое Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, прежде обещая через пророков в Священных Писаниях, затем провозгласил собственными устами и, наконец, через своих апостолов повелел проповедовать всей твари (Мф 28, 19) как источник всякой спасительной истины и дисциплины нравов. Собор ясно видит, что эти истина и дисциплина содержатся в писаных книгах и неписаных преданиях, которые или приняты апостолами из уст Самого Христа, или по велению Святого Духа передавались от тех же апостолов как бы из рук в руки вплоть до нашего времени. Следуя примеру православных отцов, Собор с равным благочестием, любовью и почтением принимает и почитает все книги Ветхого и Нового Заветов, ибо оба Завета исходят от одного и того же Бога, а также все предания, сохраненные постоянной практикой Католической Церкви, относящиеся к вере или ко нравам, продиктованные устами Христа или Святым Духом.

Также Собор постановил приложить к сему декрету список священных книг, чтобы не могло возникнуть сомнения, какие же из них были приняты сим Собором.

Из Ветхого Завета: пять книг Моисея, а именно книги Бытия, Исхода, Левита, Чисел и Второзакония; книги Иисуса [Навина], Судей, Руфи, четыре книги Царств, две книги Паралипоменон, книги Ездры, первая и вторая, называемая также книгой Неемии, книги Товита, Иудифи, Есфири, Иова, псалтирь Давида, содержащая сто пятьдесят псалмов, книги Притчей, Экклезиаста, Песни Песней, Премудрости, Экклезиастика^[7], Исаии, Иеремии, а также Варуха, Иезекииля, Даниила и двенадцати малых пророков, а именно: книги Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Ионы, Михея, Наума, Аввакума, Софонии, Аггея, Захарии, Малахии; две книги Маккавеев, первая и вторая.

Из Нового Завета: четыре книги Евангелий, а именно от Матфея, Марка, Луки, Иоанна; Деяния Апостолов, написанные евангелистом Лукой; четырнадцать Посланий апостола Павла: к Римлянам, два послания к Коринфянам, к Галатам, к Ефесянам, к Филиппийцам, к Колоссянам, два послания к Фессалоникийцам, два послания к Тимофею, к Титу, к Филимону, к Евреям; два послания апостола Петра, три послания апостола Иоанна, одно — апостола Иакова, одно — апостола Иуды и Откровение апостола Иоанна.

Если же кто не примет как священные и каноничные сии книги, целиком, со всеми их частями, как их принято читать в Католической Церкви и как они содержатся в издавна общепринятом латинском издании^[8], или презрит, зная и понимая, вышеназванные предания, — да будет анафема.

^[8] Общепринятое издание — editio vulgata. Латинское прилагательное vulgata [дословно — общепринятая] нередко используется без каких-либо уточнений для обозначения перевода, выполненного св. Иеронимом.

Итак, пусть все понимают, каким порядком и каким путем сей Собор, положив основание исповедания веры, будет действовать дальше, какими свидетельствами и чьей поддержкой он будет преимущественно пользоваться для утверждения догматов и возрождения нравов в Церкви.

ДЕКРЕТ ОБ ИЗДАНИИ И ИСПОЛЬЗОВАНИИ СВЯЩЕННЫХ КНИГ

Затем тот же священный Собор, сочтя, что немало пользы может быть для Церкви Божьей, если он сделает известным, какие именно из всех существующих латинских изданий священных книг следует считать достоверными, постановил и объявил, чтобы то древнее и общепринятое издание, которое за долгие века использования одобрено самой Церковью, считалось достоверным при публичных чтениях, дискуссиях, проповедях и изъяснениях и чтобы никто не дерзал отвергать его под каким-либо предлогом.

Затем, дабы подавить врожденное своеволие, Собор предписал, чтобы в вопросах веры и нравов, относящихся к построению христианского учения, никто, основываясь на собственном разумении, не перетолковывал Священные Писания по-своему, вопреки тому смыслу, которого держалась и держится святая матерь Церковь, коей принадлежит право судить об истинном смысле и истолковании Священных Писаний, и даже не дерзал истолковывать Священные Писания вопреки единодушному согласию Отцов; и чтобы такие толкования никогда не издавались.

О нарушителях сего следует сообщать Ординариям и наказывать согласно установленному закону.

Собор желает установить в этом вопросе правила и для книгопечатников, что справедливо, ибо они, без ограничений полагая дозволенным себе все, что угодно, печатают без разрешения церковных властей книги Священного Писания и вместе с ними любые примечания и толкования без разбора, часто — без указания типографии или даже с указанием вымышленной и, что еще серьезнее, без указания имени автора, и также продают книги, напечатанные таким образом в другом месте.

Собор определил и постановил, что отныне Священное Писание, преимущественно же старое и общепринятое издание, подобает печатать с наивысшей точностью и что никому не позволено ни печатать или делать возможным печать каких-либо анонимных книг, относящихся к священным предметам, ни в будущем продавать их, ни даже хранить при себе, если только прежде они не будут рассмотрены и одобрены Ординарием. В противном случае да будут наказаны анафемой и штрафом, установленным каноном последнего Латеранского Собора^[9].

^[9] Пятый Латеранский (XVIII вселенский) Собор (1512−1517 гг.), Сессия X (4 мая 1515 г).

А если книгопечатники являются монашествующими^[10], то, кроме указанного изучения и одобрения, им следует получить также разрешение от своих настоятелей, которые должны одобрить эти книги согласно своим установлениям.

^[10] В латинской традиции монахами [monachi] называют только представителей общин, живущих созерцательной жизнью внутри монастыря. При этом существуют также общины, живущие по иным уставам [regulae], члены которых называются regulares. Устоявшийся русский перевод — монашествующие.

Кто же распространяет или обнародует рукописи, прежде не рассмотренные и не одобренные, подлежит такому же наказанию, как и книгопечатники.

И кто имеет или читает подобные книги, если не укажет автора, будут считаться автором.

Само же указанное одобрение книг пусть дается в письменном виде и достоверно указывается в начале книги, как рукописной, так и напечатанной.

И все это — и рассмотрение, и одобрение, — пусть будет бесплатным, чтобы одобрить достойное одобрения и осудить достойное осуждения.

Затем Собор желает сдержать такое легкомыслие, когда слова и суждения Священного Писания обращают и переиначивают ради чего-либо нечистого, а именно ради шутовства, пустословия, лести, злословия, нечестивого суеверия и диавольских заклинаний, гаданий, жребиев и пасквильных книжек. Собор велит и предписывает избегать подобного нечестия и пренебрежения и, чтобы впредь никто не дерзал никоим образом использовать слова Священного Писания для этих и подобных им целей, предписывает епископам всех людей подобного рода, осквернителей слова Божьего, по закону и приговору подвергать каре.

Также сей священный Собор постановил и предписал торжественно собрать следующую сессию в четверг после священнейшего праздника Пятидесятницы.

Чтобы наша католическая вера, без которой невозможно угодить Богу (Евр 11, 6), очищенная от ошибок, оставалась полностью целой и неповрежденной, и чтобы народ христианский не увлекался всяким ветром учения (ср. Еф 4, 14), поскольку древний змий, вечный враг человеческого рода, среди многих зол, которыми Церковь Божья в наши дни приводится в беспорядок, возбудил — как старые, так и новые — раздоры, касающиеся первородного греха и исцеления от него, священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же трех легатов Апостольского Престола, ныне желает обратиться к свидетельствам Священных Писаний, Святых Отцов и досточтимейших Соборов, чтобы призвать обратно заблуждающихся и укрепить сомневающихся, и, следуя суждению и согласию самой Церкви, постановил, исповедал и объявил о первородном грехе следующее.

Если кто не исповедует, что первый человек Адам, преступив в раю заповедь Божью, тотчас же утратил святость и праведность, в которых был поставлен, и навлек на себя этим преступным вероломством гнев и негодование Божьи, и, как следствие, смерть, о которой его прежде предупреждал Бог, и вместе со смертью пленение под власть того, кто с тех пор имеет державу смерти, то есть диавола (Евр 2, 14), и что Адам по причине этого преступного вероломства полностью, телом и душой, претерпел изменение к худшему, — да будет анафема.

Если кто полагает, что вероломство Адама повредило лишь ему одному, а не всему его потомству, или говорит, что он лишь сам утратил полученную от Бога святость и праведность, а не передал утрату и нам, или считает, что он, запятнанный грехом непослушания, передал всему роду человеческому только лишь смерть и страдания тела, а не передал вместе с ними и грех, который есть смерть души, — да будет анафема, поскольку он противоречит апостолу, говорящему: «как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим 5, 12).

Если кто сей грех Адама, каковой от начала был един и передан всем через происхождение, а не подражание так, что присутствует в каждом человеке как собственный, считает возможным преодолеть или силами человеческой природы, или каким-либо другим средством, кроме заслуг единого посредника Господа нашего Иисуса Христа (1 Тим 2, 5), который примирил нас с Богом Своей кровью и сделался для нас праведностью, освящением и искуплением (1 Кор 1, 30); или если кто отрицает, что эта заслуга Иисуса Христа через таинство Крещения, преподанное в соответствии с обрядом Церкви, передается как взрослым, так и детям, — да будет анафема.

«Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян 4, 12).

Оттого и голос: «вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин 1, 29).

И следующее: «все вы, крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал 3, 27).

Если кто отрицает, что младенцы, недавно вышедшие из утробы матери, нуждаются в Крещении, даже если они происходят от крещеных родителей, или говорит, что на самом деле их крестят во отпущение грехов (Деян 2, 38), но они не переняли от Адама никакого первородного греха, который требовалось бы очистить баней возрождения (Тит 3, 5) ради будущей вечной жизни, из чего следует, что в их случае, как можно понять, форма Крещения во отпущение грехов является не истинной, а ложной, — да будет анафема.

Поскольку не иначе следует понимать то, что сказал апостол: «одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим 5, 12), чем так, как всегда понимала это Католическая Церковь, распространенная по всему свету.

В соответствии же с правилом веры апостольского предания младенцы, которые не могли до тех пор совершить сами по себе никаких грехов, по той причине истинным образом крестятся во отпущение грехов, что они возрождением очищаются от того, что навлекли на себя рождением.

«Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин 3, 5).

Если кто отрицает, что благодатью Господа нашего Иисуса Христа, которая сообщается в Крещении, отпускается вина первородного греха, или же утверждает, будто ею не отменяется все, что составляет подлинное и истинное основание греха, а только изглаживается или не вменяется в вину, — да будет анафема.

В тех же, кто возрожден, ничего нет ненавистного Богу, поскольку нет никакого осуждения тем, кто воистину погреблись со Христом Крещением в смерть и не по плоти живут, но совлекшись ветхого человека и облекшись в нового, созданного по Богу (Рим 6, 4; (Рим 8, 1; Эф 4, 24; (Кол 3, 9−10), стали невинными, непорочными, чистыми, незапятнанными, возлюбленными детьми Божьими, наследниками Божьими, сонаследниками же Христу (Рим 8, 17), чтобы абсолютно ничто не помешало им достичь неба.

Однако, сей священный Собор признает, что в крещенных остается похоть или склонность ко греху, и считает, что, хотя она и остается для борьбы с ней, но не может причинить вреда не соглашающимся с грехом и мужественно отвергающим его по благодати Иисуса Христа.

И те, кто будет законно сражаться с грехом, получат венец.

Священный Собор объявляет, что, хотя апостол иногда называет эту похоть грехом (Рим 6, 12; 7, 8), Католическая Церковь никогда не считала, что она называется грехом в том смысле, будто в возрожденных подлинно и буквально есть грех, но потому, что она от греха происходит и ко греху склоняет.

Кто же утверждает обратное, — да будет анафема.

Также сей священный Собор объявляет, что он не намерен затрагивать в этом декрете, касающемся первородного греха, Блаженную и Непорочную Деву Марию, Матерь Божью, а желает, чтобы соблюдались установления блаженной памяти Папы Сикста IV под угрозой содержащихся в этих установлениях прещений, которые Собор обновляет^[11].

^[11] Папа Сикст IV (род. в 1414 г., Папа Римский с 1471 по 1484 гг.). Апостольским Посланием Cum preexcelsa от 27 февраля 1476 г. ввел в церковный календарь праздник Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии 8 декабря. Позднее Апостольской Конституцией Grave nimis от 4 сентября 1483 г. запретил сторонникам и противникам учения о Непорочном Зачатии Пресвятой Девы Марии обвинять друг друга в ереси, поскольку вопрос этот не решен Апостольским Престолом. Окончательное суждение о Непорочном Зачатии Пресвятой Девы Марии Католическая Церковь вынесла только в 1854 г., когда Папа Пий IX объявил это учение догматом.

ДЕКРЕТ ВТОРОЙ: В ОБОСНОВАНИЕ ЧТЕНИЯ СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ. О ПРОПОВЕДНИКАХ СЛОВА БОЖЬЕГО И СОБИРАТЕЛЯХ МИЛОСТЫНИ

Тот же священный Собор, придерживаясь благочестивых конституций верховных Понтификов и досточтимых Соборов, подтверждая и расширяя те из них, которые заботятся о том, чтобы не была в пренебрежении небесная сокровищница священных книг, Духом Святым с величайшей щедростью переданная людям, определил, установил и предписал, чтобы в тех церквях, в которых учреждены пребенды^[12], выплаты или как угодно еще называющиеся стипендии, предназначенные для преподавателей священной теологии, епископы, архиепископы, примасы и другие местные Ординарии принудили и заставили, — даже, если надо, лишением денег, — тех, кто обладает пребендами, выплатами или стипендиями подобного рода, самим изъяснять и толковать Священное Писание, если они к тому пригодны, иначе же поручить это пригодному помощнику, выбранному епископом, архиепископом, примасом или другим местным Ординарием.

В дальнейшем же пребенды, выплаты или стипендии подобного рода пусть предоставляются только лицам, пригодным к тому, чтобы исполнять эту обязанность самостоятельно. Установленное вопреки этому да будет признано не имеющим силы и недействительным.

^[12] Пребенда — право на часть коллективного бенефиция. Бенефиций — право на доход от собственности, переданной Церкви для обеспечения исполнения конкретной должности.

В церквях же митрополичьих или кафедральных, если город значимый или многолюдный, а также в коллегиальных церквях^[13], находящихся в сколько-то заметном городке, даже изъятых из епархий^[14], если там, где есть многочисленный клир, не учреждены пребенды, выплаты или стипендии подобного рода, пусть предусмотрят, чтобы сразу же, как только в первый раз по любой причине, кроме отречения от должности, освободится пребенда, не связанная с обязанностями, несовместимыми с этим, место было навечно предназначено и определено для изъяснения Священного Писания.

^[13] Коллегиальная церковь — церковь, находящаяся в коллегиальном управлении капитула епархиальных каноников.

^[14] Принадлежащих территориальным аббатствам.

Если же в этих церквях не будет хватать средств для пребенды, митрополит или епископ пусть, посоветовавшись с капитулом, позаботится, чтобы чтение Священного Писания имело место, или сам направив для этого доходы от какого-либо простого бенефиция (должным образом обеспечив исполнение связанных с ним обязанностей), или с помощью благотворителей из своего города и епархии, или иным удобным способом. При этом, однако, и любыми другими чтениями, установленными или в силу обычая, или по другой причине, не следует пренебрегать.

В тех же церквях, где годовой доход или количество клира и мирян недостаточно, чтобы в них могли быть теологические лекции, пусть хотя бы будет наставник, выбранный епископом, выслушавшим мнение капитула, который будет даром учить грамоте других клириков и бедных учеников, чтобы впоследствии они могли, с помощью Божьей, перейти к изучению Священного Писания. Ради этой цели пусть названный наставник или пользуется доходами от какого-либо простого бенефиция до тех пор, пока учит (но так, чтобы этот бенефиций всегда поддерживал исполнение связанных с ним обязанностей), или пусть он получает достойное жалование из средств епископа либо капитула, или пусть епископ самостоятельно придумает иной способ, подходящий его Церкви и епархии, но чтобы сие благочестивое, полезное и плодотворное начинание не оказывалось в пренебрежении по как-либо обоснованным причинам.

В тех монастырях, где это возможно, пусть кто-либо из монахов также будет способен читать лекции о Священном Писании. Если аббаты проявят в этом вопросе небрежение, местные епископы как представители Апостольского Престола пусть понудят их найти подходящие способы исправить ситуацию. В обителях же других монашествующих, где есть возможность для процветания исследований, пусть подобным же образом преподается Священное Писание, ради чего генеральные или провинциальные капитулы пусть назначат достойных наставников.

В публичных же гимназиях, где сей почетный и всех прочих многократно полезнейший курс до сих пор отсутствовал, пусть он будет учрежден благочестием и заботой христианнейших королей и общественных властей ради защиты и возрастания католической веры и ради сохранения и распространения здравого учения. И всюду, где он был учрежден и оставлен, пусть будет возрожден.

А чтобы под видом благочестия не распространялось нечестие тот же священный Собор постановил, чтобы никто не допускался к чтению подобных лекций — как публично, так и приватно — прежде, чем местный епископ, проверив, не одобрит его жизненный нрав и знания. Однако, сие не относится к преподавателям для монахов в монастырях.

Преподаватели Священного Писания, пока публично учат в школах, и ученые, которые проводят в них исследования, пусть, даже и отсутствуя [в месте своего обычного проживания], полностью сохраняют все привилегии, связанные с получением доходов от пребенд и бенефициев, положенные им по общим законам.

Поскольку же христианскому обществу проповедь Евангелия ничуть не менее необходима, чем изучение его, и поскольку она является преимущественной обязанностью епископов, сей священный Собор постановил и предписал всем епископам, архиепископам, примасам и всем другим церковным прелатам самостоятельно проповедовать святое Евангелие Иисуса Христа, если к тому нет законных препятствий. Если же окажется, что епископам или другим вышеназванным препятствует законная причина, то согласно постановлению Всеобщего Собора^[15] пусть позаботятся назначить подходящих мужей для исполнения должным образом сей обязанности проповедовать. Если же кто презрит исполнение сей обязанности, пусть будет подвергнут строгой каре.

^[15] Кан. 10 Четвертого Латеранского (XII вселенского) Собора, состоявшегося в 1215 г. при Папе Иннокентии III (род. ок. 1160 или 1161 г., Папа Римский с 1198 по 1216 гг.).

Архипресвитеры, настоятели и все те, кто каким-либо образом отвечает за заботу о душах в приходской или какой-либо иной церкви, пусть питают вверенный им народ спасительными словами, в меру своей и его способности, хотя бы по воскресеньям и торжественным праздникам, самостоятельно или, если им препятствует законная причина, посредством другого пригодного [мужа], уча тому, что всем необходимо знать для спасения, и возвещая в краткой и доступной проповеди, каких пороков следует избегать и к каким добродетелям стремиться, чтобы избежать вечной кары и достичь небесной славы. Если же кто-то из них будет пренебрегать этой обязанностью, то, даже если он заявляет, что по какой-либо причине изъят из-под юрисдикции епископа, или если церковь каким-либо образом изъята или присоединена к монастырю, пусть даже существующему вне епархии, все же, если сама церковь находится на территории епархии, пусть не будет недостатка в пастырской заботе епископа и пусть не исполнится сказанное: «дети просят хлеба, и никто не подает им» (Плач 4, 4).

Итак, кто, будучи предупрежден епископом, в течение трех месяцев не прекратит пренебрегать этой своей обязанностью, пусть будет подвергнут церковной цензуре или другим мерам по усмотрению епископа. Так что даже если епископ сочтет уместным, пусть выплачивает доход настоятеля другому лицу, которое будет честно исполнять сию обязанность, до тех пор, пока тот, раскаявшись, не возьмется за нее сам. Если же обнаружится, что в приходской церкви, подчиненной монастырю, не находящемуся ни в одной епархии, аббаты и монашеские настоятели пренебрегают проповедью, пусть их принудят к этому митрополиты, в чьей провинции находятся соседние епархии, действуя как делегаты Апостольского Престола. И пусть исполнению этого декрета не имеет силы воспрепятствовать ни обычай, ни изъятие, ни апелляция, ни рекламация, ни обжалование, до тех пор, пока компетентный судья без проволочек, изучив только факты, не вынесет определения и решения.

Монашествующие же какого бы то ни было ордена не имеют права проповедовать даже в церквях своего ордена, пока их начальствующие не изучат и не одобрят их жизнь, нравы и знания, и не дадут разрешение; с этим разрешением пусть сначала предстанут лично пред лицом епископа и попросят о благословении, а после этого начинают проповедовать. В церквях же, не принадлежащих к их ордену, помимо разрешения орденского настоятеля им следует иметь также разрешение епископа, а без него в церквях, не принадлежащих их ордену, они никоим образом не имеют права проповедовать. Но пусть епископы охотно дают это разрешение.

Если же (чего да не будет!) проповедник распространяет в народе ошибки и соблазны (даже если он проповедует в монастыре своего или другого ордена), пусть епископ запретит ему проповедовать. Если же кто будет проповедовать ереси, пусть с ним поступят сообразно положениям закона и местному обычаю, даже если проповедник будет утверждать, что имеет общую или особую привилегию изъятия. В таких случаях епископ действует апостольской властью и как делегат Апостольского Престола. Но пусть епископы позаботятся о том, чтобы проповеднику не препятствовали ложными обвинениями или иной клеветой, или пусть имеют справедливую причину для их преследования.

Пусть епископы также позаботятся, чтобы никому из тех, кто, называясь монашествующими, живут вне монастырей и в непослушании своим орденам, или из епархиальных пресвитеров (разве только если они сами известны, а их добрые нравы и учение подтверждены), даже под предлогом каких-либо привилегий, не было позволено проповедовать в их городе или епархии, до тех пор пока епископ лично не проконсультируется по сему вопросу со святым Апостольским Престолом, поскольку невероятно, чтобы недостойные лица могли получить от сего престола подобную привилегию, разве что умолчанием истины или прямой ложью.

Собиратели же милостыни, которые также в народе зовутся сборщиками, какого бы они ни были статуса, никоим образом не должны продолжать проповедовать ни сами, ни через других лиц. Нарушителей же сего, несмотря ни на какие привилегии, епископы и местные Ординарии пусть удержат любыми подходящими средствами.

Также сей священный Собор определил и постановил торжественно собрать следующую сессию в четверг после праздника блаженного апостола Иакова.

^[16] Созыв шестой сессии Собора не состоялся в июле 1546 г., как было запланировано, из-за начала Шмалькальденской войны.

Поскольку в наше время, в погибель многим душам и в тяжкий вред для церковного единства, распространилось ошибочное учение об оправдании, священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством высокочтимых господ кардиналов Святой Римской Церкви и апостольских легатов de latere^[17] господина Иоанна Марии де Монте, кардинала-епископа Палестрины, и Марцелла, кардинала-пресвитера церкви Святого Иерусалимского Креста^[18], а в их лице — святейшего во Христе отца и господина нашего, Божьей милостью Папы Павла III, во славу и хвалу всемогущему Богу, ради спокойствия Церкви и спасения душ пожелал изложить всем верным христианам истинное и здравое учение об оправдании, каковое Христос Иисус, Солнце правды (Мал 4, 2), начальник и совершитель нашей веры (Евр 12, 2), сообщил, апостолы — передали, а Католическая Церковь, побуждаемая Духом Святым (Ин 14, 26), вечно сохраняла. [Собор] строжайше запрещает кому-либо впредь верить, проповедовать или учить иначе, чем установлено и провозглашено настоящим декретом.

^[17] Legatus de latere [легат от ребра] — в папской дипломатической практике кардинал, выполняющий от лица Папы ту или иную важную миссию.

^[18] Третий из папских легатов, кардинал Реджинальд Пол, отсутствовал в это время на Соборе из-за болезни.

О НЕСПОСОБНОСТИ ПРИРОДЫ И ЗАКОНА ОПРАВДАТЬ ЧЕЛОВЕКА

Прежде всего святой Собор провозглашает: дабы правильно и искренне постичь учение об оправдании, подобает всякому познать и исповедать, что, поскольку все люди утратили невинность из-за непослушания Адама (Рим 5, 12; 1 Кор 15, 22), стали нечистыми (Ис 64, 6) и, как сказал апостол, по природе чадами гнева (Еф 2, 3) (что изложено в декрете о первородном грехе^[19]), а потому — рабами греха, находящимися под властью дьявола и смерти, то не только язычники силой природы, но и иудеи посредством самого начертания закона Моисеева не могли освободиться и подняться из этого состояния; однако их свободная воля, хотя и ослабла и была подавлена, не исчезла вовсе.

О ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВЕ И ТАЙНЕ ПРИШЕСТВИЯ ХРИСТА

Потому сделалось так, что Отец небесный, Отец милосердия и Бог всякого утешения (2 Кор 1, 3), когда пришла блаженная полнота времен (Гал 4, 4), послал к людям Христа Иисуса, Своего Сына, прежде закона и во времена закона предвозвещенного и обещанного многим святым праотцам, чтобы Он искупил иудеев, бывших под законом, и язычников, которые, не ища праведности, получили праведность (Рим 9, 30), и чтобы все обрели усыновление. Его Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его через веру (Рим 3, 25) за грехи наши, и не только наши, но всего мира (1 Ин 2, 2).

Хотя Христос и умер за всех (2 Кор 5, 15), но не все приняли сие благодеяние Его смерти, а только те, кто приобщился к заслугам Его страстей. Ибо, как люди, если бы они не рождались происходящими из семени Адама, не рождались бы неправедными, поскольку чрез происхождение от Адама в момент зачатия принимают неправедность как свою, — так же, если бы они не возрождались во Христе, никогда не оправдались бы, поскольку чрез сие возрождение по заслугам Его страстей им дается благодать быть праведными. Ради этого благодеяния апостол увещевает нас всегда благодарить Отца, «призвавшего нас к участию в наследии святых во свете, избавившего нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов» (Кол 1, 12−14).

Вводится следующее определение оправдания^[20] нечестивых: переход из такого состояния, в котором человек рождается сыном первого Адама, в состояние благодати и усыновления детей Божьих чрез второго Адама, Спасителя нашего Иисуса Христа, каковой переход после провозглашения Евангелия не может совершаться без бани возрождения (Тит 3, 5) или желания ее, как и написано: «если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин 3, 5).

^[20] Оправдание [лат. justificatio] — возвращение в состояние праведности, утраченное Адамом и Евой после грехопадения.

О НЕОБХОДИМОСТИ ПОДГОТОВКИ ВЗРОСЛЫХ К ОПРАВДАНИЮ И ЕЕ ПРИЧИНАХ

Далее Собор провозглашает, что во взрослых людях началу сего оправдания должно предшествовать принятие благодати от Бога через Иисуса Христа, то есть призвание Им, зовущим не по каким-либо существующим заслугам, чтобы те, кто по грехам были отвращены от Бога, благодаря Его побуждающей и помогающей благодати, коей они отвечают свободным принятием и соработничеством, обратились к своему оправданию. Итак, Бог касается сердца человеческого просвещением Святого Духа, но не так, как будто сам человек вовсе ничего не делает для принятия сего просвещения, поскольку он может его и отвергнуть, и не так, как будто сердце может своей свободной волей без благодати Божьей направить себя к праведности. Посему, когда в Священном Писании говорится: «обратитесь ко Мне, и Я обращусь к вам» (Зах 1, 3), это напоминает нам о нашей свободе; а когда мы отвечаем: «Обрати нас к Тебе, Господи, и мы обратимся» (Плач 5, 21), то исповедуем, что благодать Божья предшествует нам.

Те же, кто расположен к сему оправданию, покуда побуждает их божественная благодать и помогает восприятие веры от слышания (Рим 10, 17), свободно движутся к Богу, веря в истинность того, что открыто и обещано Богом, и прежде всего в то, что нечестивые оправданы Богом по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе (Рим 3, 24). И поскольку они понимают, что являются грешниками, страх пред божественной справедливостью потрясает их, благотворно направляя к созерцанию милосердия Божьего, так что они укрепляются в надежде, веря, что Бог будет благосклонен к ним ради Христа. Они начинают любить Его как источник всякой правды и потому обращаются против грехов, ненавидя их и отрекаясь от них, что составляет покаяние, кое подобает совершить прежде Крещения. И наконец они решают принять Крещение, начать новую жизнь и соблюдать заповеди Божьи.

О сем расположении написано: «надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евр 11, 6), и: «дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мф 9, 2), и: «страх Господень отгоняет грехи» (Сир 1, 21), и: «покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа» (Деян 2, 38), и: «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф 28, 19−20), и, наконец: «расположите сердце ваше к Господу» (1 Цар 7, 3).

ЧТО ТАКОЕ ОПРАВДАНИЕ НЕЧЕСТИВЫХ И КАКОВЫ ЕГО ПРИЧИНЫ

За этим расположением или приготовлением следует само оправдание, состоящее не только в отпущении грехов, но и в освящении и обновлении внутреннего человека через добровольное принятие благодати и даров, благодаря которому человек из нечестивого становится праведным и из врага другом, чтобы по упованию соделаться наследником вечной жизни (Тит 3, 7).

Причины сего оправдания следующие^[21]: целевая — слава Бога и Христа и жизнь вечная; действующая же — милосердный Бог, Который даром очищает и освящает (1 Кор 6, 11), запечатлевая и помазывая обетованным Святым Духом, Который есть залог наследия нашего (Еф 1, 13−14); причина-заслуга же — возлюбленный единородный Его Сын, Господь наш Иисус Христос, Который, когда мы были еще врагами (Рим 5, 10), по Своей великой любви, которою возлюбил нас (Еф 2, 4), Своими святейшими Страстями на древе Креста заслужил для нас оправдание и умилостивил за нас Бога-Отца; инструментальная причина — таинство Крещения, кое есть таинство веры, без которой никого и никогда не коснулось оправдание.

^[21] Далее используется классификация причин, разработанная Аристотелем (Phys. II, 3; Metaphys. V 2) и принятая в схоластике, в частности — св. Фомой Аквинским (De principiis naturae 3, 20; STh. I-II. Q. 72. Art. 3; Ibid. Q. 75. Art. 4. et al.). Причины подразделяются на материальную, формальную, действующую и целевую [лат. causa materialis, formalis, efficiens, finalis]. Целевая причина — это цель движения или изменения; действующая — тот, кто производит изменение; формальная — форма вещи, в соответствии с которой вещь изменена; материальная — материя, из которой вещь состоит. Подробнее см.: Апполонов А.В. Введение: Некоторые важнейшие принципы философии святого Фомы Аквинского // Фома Аквинский. Сумма Теологии: пер. с лат. Т. 1. М.: Издатель Савин С. А., 2006. С. xxxiv-xxxvi. В данном случае материальная причина пропущена, поскольку оправдание — понятие не материальное, но зато добавлены причина-заслуга и инструментальная причина — инструмент, используемый действующим лицом.

И, наконец, единственная формальная причина — это праведность Бога, не которой Он Сам праведен, но которой Он делает праведными нас, а именно, благодаря дарованию Им которой мы обновляемся духом ума нашего (Еф 4, 23) и не только считаемся, но справедливо называемся и являемся праведными, приняв каждый сообразно своей мере праведность, которую Святой Дух разделяет каждому особо, как Ему угодно (1 Кор 12, 11), и сообразно расположению и сотрудничеству каждого.

Хотя никто не может быть праведным, если заслуги Страстей Господа нашего Иисуса Христа не сообщатся ему, но все же при оправдании нечестивых происходит так, что по заслугам этих святейших Страстей любовь Божья изливается Духом Святым в сердца (Рим 5, 5) оправданных и укрепляется в них.

По каковой причине при своем оправдании человек вместе с отпущением грехов принимает от Иисуса Христа, к Коему прививается, все, одновременно влитое: веру, надежду и любовь. Ведь вера, если к ней не присовокупляются надежда и любовь, не соединяет совершенным образом со Христом и не делает живым членом Его Тела. В этом смысле вернейше говорится, что вера без дел мертва (Иак 2, 20) и ленива и что во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью (Гал 5, 6). Эту веру согласно апостольскому Преданию при таинстве Крещения катехумены просят у Церкви, когда просят веру, дающую жизнь вечную, каковую без надежды и любви вера дать не может. Потому они и слышат слова Христа: «Если же хочешь войти в жизнь, соблюди заповеди» (Мф 19, 17)^[22].

^[22] Ср. Ordo baptismi adultorum, 4. В переработанном после Второго Ватиканского Собора «Чине Крещения» взрослых, утвержденном в 1972 г., эти слова отсутствуют.

Итак, принимающие сразу же по возрождении истинную христианскую праведность получают повеление сохранить ее, словно первое одеяние, белое и непорочное, дарованное им через Христа Иисуса, вместо того, которое Адам своим непослушанием запятнал себе и нам, чтобы облаченными в него явиться на суд Господа нашего Иисуса Христа и иметь жизнь вечную.

КАКИМ ОБРАЗОМ ПОНИМАТЬ, ЧТО НЕЧЕСТИВЫЕ ВЕРОЮ ПОЛУЧАЮТ ОПРАВДАНИЕ ДАРОМ

Когда же апостол говорит, что человек оправдывается верою (Рим 3, 28), получая оправдание даром (Рим 3, 24), эти слова следует понимать в том смысле, какого извечно единодушно держалась и какое выражала Католическая Церковь, а именно — что мы называемся оправданными верой потому, что вера есть начало спасения человека, основание и корень всякого оправдания, а без веры угодить Богу невозможно (Евр 11, 6) и невозможно получить долю с сынами Его. Оправданными же даром мы называемся потому, что ничем из того, что предшествует оправданию — ни верой, ни делами, — нельзя заслужить благодать оправдания. Но если по благодати, то не по делам; иначе, как говорит тот же апостол, благодать не была бы уже благодатью (Рим 11, 6).

Однако, сколь бы ни было необходимо верить, что грехи не отпускаются и никогда не отпускались, кроме как даром, по божественному милосердию, ради Христа, но все же никому не следует хвалиться упованием и уверенностью в прощении своих грехов и на это лишь уповать, утверждая, что [его] грехи отпускаются или были отпущены, каковое утверждение может быть, и, действительно, в наше время встречается у еретиков и схизматиков. С великой неприязнью к Католической Церкви проповедуется ими сие пустое и далекое от всякого благочестия упование.

Но не следует также и заявлять, что подобает тем, кто воистину оправдан, без какого-либо сомнения полагать в мыслях своих, что они оправданы и что никто не очищен от грехов и не оправдан, если твердо не верует, что он очищен и оправдан, и что только такая вера дарует очищение и оправдание, как будто тот, кто не верует в это, сомневается в Божьих обетованиях и действенности Христовых смерти и воскресения.

Ибо хотя ни один благочестивый человек не должен сомневаться в милосердии Бога, заслугах Христа, силе и действенности таинств, но всякий, видя себя самого и свои собственные слабость и несовершенство, может бояться и переживать о своем [пребывании в] благодати, поскольку никто не может знать с уверенностью веры, не способной ошибиться, получил ли он благодать Божью.

Этим способом оправдавшись и соделавшись друзьями и своими Богу (Еф 2, 19), [люди] приходят от силы в силу (Пс 83(84), 8), обновляются, как сказал апостол, со дня на день (2 Кор 4, 16), то есть, умертвляя члены плоти своей (Кол 3, 5) и представляя их в орудия праведности (Рим 6, 13) для освящения через соблюдение заповедей Бога и Церкви. Они возрастают в праведности, принятой по благодати Христа, содействуя вере добрыми делами, и еще больше оправдываются, как и написано: «праведный да оправдывается еще» (Откр 22, 11)^[23] и снова: «Не бойся оправдываться даже до смерти» (Сир 18, 22)^[24] и еще: «Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою только?» (Иак 2, 24).

^[23] В этом месте латинская Вульгата и Синодальный перевод расходятся по тексту. Переведено по Вульгате. В синодальном переводе: «праведный да творит правду еще».

^[24] Неточная цитата. В Вульгате: «Не препятствуй покаянию до смерти», в Синодальном переводе: «Не откладывай покаяния до смерти».

Сего возрастания праведности просит святая Церковь в молитве: «Боже, умножь в нас веру, надежду и любовь»^[25].

^[25] Римский миссал. Коллекта 13 воскресенья после Пятидесятницы (в миссале, утвержденном после литургических реформ XX века, — 30 воскресенья рядового времени).

О СОБЛЮДЕНИИ ЗАПОВЕДЕЙ, О ЕГО НЕОБХОДИМОСТИ И ВОЗМОЖНОСТИ

Однако никто, хоть сколько-нибудь оправданный, не должен считать себя свободным от соблюдения заповедей. И никто не должен делать сего поспешного и запрещенного Отцами под страхом анафемы суждения, что для оправданного человека невозможно соблюсти заповеди Божьи. Ибо Бог не повелевает невозможного, но, повелев, побуждает [человека] делать то, что он может, и просить о том, чего не может^[26], и помогает, чтобы он мог. Заповеди Бога не тяжки (1 Ин 5, 3), иго Его благо и бремя Его легко (Мф 11, 30). Те же, кто суть сыны Божии, возлюбили Христа, а те, кто возлюбили Его, как Он Сам и свидетельствует, соблюдают заповеди Его (Ин 14, 15), на что они с Божьей помощью, несомненно, способны.

Ибо хотя в сей смертной жизни люди, сколь угодно святые и праведные, порой и совершают повседневные грехи, называемые также простительными, они из-за этого не перестают быть праведными. Но сей голос праведных смирен и правдив: «прости нам долги наши» (Мф 6, 12). И посему праведные еще более должны чувствовать себя обязанными ходить путем праведности, ведь, освобожденные от греха, ставшие рабами Божьими (Рим 6, 18), они могут удержаться на сем пути, живя целомудренно, праведно и благочестиво (Тит 2, 12) через Христа Иисуса, в Котором имеют сию благодать. Ибо Бог однажды оправданных не оставляет Своей благодатью, если прежде они не оставят Его.

Итак, никто да не льстит себе, что ради одной только веры он соделался наследником и получит наследие, даже если со Христом не страдает, чтобы с Ним и прославиться (Рим 8, 17). Ведь и Сам Христос, как говорит апостол, хотя Он и Сын Божий, однако страданиями навык послушанию, и, совершившись, сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного (Евр 5, 8−9). Посему тот же апостол и убеждает оправданных, говоря: «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор 9, 24, 26−27). Также и князь апостолов Петр: «старайтесь добрыми делами делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь» (2 Петр 1, 10)^[27].

^[27] В Синодальном переводе отсутствуют слова «добрыми делами», присутствующие в Вульгате.

Отсюда ясно, что те противятся учению православной религии, кто говорит, что праведный грешит, хотя бы простительно, во всяком добром деле или (что еще более неприемлемо) что он заслуживает вечной кары^[28]; а также и те, кто утверждает, что праведные грешат во всех делах, если при этом, чтобы принудить свою беспечность и побудить себя бежать на ристалище (1 Кор 9, 24), вместе с тем, чтобы, прежде всего остального, прославлять Бога, также рассчитывают и на вечную награду^[29], как написано: «Я приклонил сердце мое к исполнению уставов Твоих ради вечного воздаяния» (Пс 118(119), 112)^[30], и о Моисее говорит апостол, что «он взирал на воздаяние» (Евр 11, 26).

^[30] В этом месте латинская Вульгата и Синодальный перевод расходятся по тексту. Переведено по Вульгате. В Синодальном переводе: «Я приклонил сердце мое к исполнению уставов Твоих навек, до конца».

О ТОМ, ЧТО СЛЕДУЕТ ИЗБЕГАТЬ ОПРОМЕТЧИВОЙ УВЕРЕННОСТИ В ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИИ

Также никто, покуда остается в сей смертной юдоли, не должен предвосхищать дивную тайну божественного предопределения до такой степени, чтобы уверенно утверждать, что он точно относится к числу предопределенных [ко спасению], как будто бы было истинным, что оправданный [человек] или больше не может грешить, или, если согрешит, должен обещать себе некое возрождение. Ибо никто не может знать, кроме как из особого откровения, кого Бог избрал Себе.

То же касается и дара постоянства, о котором написано: «претерпевший же до конца спасется» (Мф 24, 13) — ведь никто не может его иметь, кроме как от Того, кто имеет силу и стоящего укрепить, чтобы стоял твердо, и упавшего поднять, — пусть никто не обещает себе ничего с абсолютной уверенностью, хотя все должны самую твердую надежду полагать на помощь Божью. Бог же, начав доброе дело, будет совершать его, производя и хотение, и действие (Флп 1, 6; 2, 13), если только люди сами не отрекутся от Его благодати. Однако те, кто думают, что они стоят, пусть берегутся, чтобы не упасть (1 Кор 10, 12), и со страхом и трепетом совершают свое спасение (Флп 2, 12) в трудах, бдениях, в творении милостыни, в молитвах и приношениях, в посте и воздержании.

Ибо подобает тем, кто знает, что они возрождены в уповании славы, но пока не в славе, бояться остающейся им битвы с плотью, с миром и с дьяволом; битвы, в которой они не могут победить, если только по Божьей благодати не послушаются апостола, сказавшего: «мы не должники плоти, чтобы жить по плоти; ибо если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете» (Рим 8, 12−13).

Кто же из-за греха лишится принятой им благодати оправдания, вновь могут быть оправданы, если, побуждаемые Богом, позаботятся вернуть утраченную благодать посредством таинства Покаяния по заслугам Христа. Сей же образ оправдания — восстановление падших, которое Святые Отцы верно называют доской после кораблекрушения утраченной благодати^[31]. Ибо для тех, кто после Крещения впал в грех, Иисус Христос установил таинство Покаяния, когда сказал: «примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20, 22−23). Посему и учит [Церковь], что покаяние крещеного человека после падения сильно отличается от покаяния при Крещении: оно состоит не только в том, чтобы прекратить грешить и отречься от греха с сердцем сокрушенным и смиренным (Пс 50(51), 19), но также и в том, чтобы таинственно исповедать грех (хотя бы, пообещать и в свой срок сделать это), получить отпущение священника и совершить возмещение посредством поста, милостыни, молитвы и других благочестивых упражнений духовной жизни, однако не за вечную кару, которая отпускается вместе с виной или чрез таинство, или чрез обещание таинства, но за кару временную, которая, как учит Священное Писание, не всегда отпускается полностью, как в Крещении, тем, кто, неблагодарные за принятую Божью благодать, оскорбили Святого Духа (Еф 4, 30) и не побоялись разорить храм Божий (1 Кор 3, 17). Об этом покаянии написано: «вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела» (Откр 2, 5), и еще: «печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению» (2 Кор 7, 10), и вновь: «покайтесь» (Мф 3, 2) и: «сотворите достойные плоды покаяния» (Лк 3, 8).

О ТОМ, ЧТО ПРИ ВСЯКОМ СМЕРТНОМ ГРЕХЕ ТЕРЯЕТСЯ БЛАГОДАТЬ, НО НЕ ВЕРА

Против же лукавой изобретательности некоторых людей, которые ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных (Рим 16, 18), до́лжно подтвердить, что не только из-за неверия, когда теряется и сама вера, но из-за всякого смертного греха, хотя вера и остается, но теряется принятая благодать оправдания, защитив тем самым учение божественного закона, что из Царства Божьего изгоняются не только неверные, но и верующие блудники, прелюбодеи, малакии, мужеложники, воры, лихоимцы, пьяницы, злоречивые, хищники (1 Кор 6, 9−10) и все прочие, кто совершает смертные грехи, от которых с помощью Божьей благодати может воздерживаться и которыми отделяет себя от благодати Христовой.

О ПЛОДЕ ОПРАВДАНИЯ, ТО ЕСТЬ О ЗАСЛУГЕ ДОБРЫХ ДЕЛ И ПОРЯДКЕ ЭТОЙ ЗАСЛУГИ

Посему оправданному человеку — как сохранившему навечно принятую благодать, так и восстановившему утраченную — апостол обещает сими словами: «всегда преуспевайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом, ибо не неправеден Бог, чтобы забыл дело ваше и труд любви, которую вы оказали во имя Его, и не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние» (1 Кор 15, 58; Евр 6, 10; Евр 10, 35). И потому хорошо поступающим до конца (Мф 10, 22) и уповающим на Бога обещана жизнь вечная и как благодать, милосердно обещанная Иисусом Христом сынам Божьим, и как награда, данная по верному обещанию самого Бога за их добрые дела и заслуги. Ибо это есть венец правды, который после своего подвига и течения апостол ожидал получить от праведного Судии, и не только себе, но и всем, возлюбившим явление Его (2 Тим 4, 7−8).

Поскольку Сам Иисус Христос, как глава в члены и как лоза в ветви (Ин 15, 5), постоянно вливает добродетель в сих оправданных, каковая добродетель их добрым делам всегда предшествует, сопутствует и следует и без коей сии дела никоим образом не могут быть приятны Богу и иметь заслугу в очах Его, следует верить, что сии оправданные сверх того не испытывают недостатка ни в чем, что сими делами, кои совершены в Господе, они полностью удовлетворяют божественному закону в сей жизни и что в свой срок (если только пребудут в благодати) они будут сочтены воистину заслужившими жизнь вечную, которую и унаследуют. Ибо Спаситель наш Христос сказал: «кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную» (Ин 4, 14).

Итак, наша собственная праведность не поставляется, будто от нас самих (Рим 10, 3), но и Божья праведность не пренебрегается и не отрицается, ибо та самая праведность, коя зовется нашей, поскольку мы оправдались тем, что она укоренилась в нас, есть в то же время праведность Божья, поскольку излита в нас от Бога по заслугам Христа.

И не следует упускать, что, хотя в Священном Писании и приписывается столько значения добрым делам, что даже «кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды», обещает Христос, «не потеряет награды своей» (Мф. 10, 42), и апостол свидетельствует, что «кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу» (2 Кор 4, 17), но все же не следует, чтобы христианин на себя самого уповал или самим собой хвалился. Но следует уповать на Господа и хвалиться им (1 Кор 1, 31; 2 Кор 10, 17), ибо такова Его доброта ко всем людям, что Он желает, чтобы их заслугой было то, что Им самим даровано.

И поскольку «все мы много согрешаем» (Иак 3, 2), каждому следует помнить как о милосердии и доброте, так и о строгости и суде, и не следует никому судить себя, даже если он ничего не знает за собою (1 Кор 4, 3−4), поскольку жизнь каждого человека надлежит исследовать и судить не человеку, а Богу, «Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога» (1 Кор 4, 5), Который, как написано, «воздаст каждому по делам его» (Мф 16, 27).

После сего католического учения об оправдании, которого если кто не принимает верно и твердо, оправдаться не может, угодно было святому Собору присоединить сии каноны, чтобы каждый знал не только, чего он должен держаться и чему следовать, но и что отвергать и чего избегать.

1. Если кто-либо говорит, что человек может без божественной благодати, полученной через Христа Иисуса, оправдаться в глазах Божьих своими делами, совершенными или благодаря силам человеческой природы, или благодаря учению закона, — да будет анафема.

2. Если кто-либо говорит, что божественная благодать дается через Христа Иисуса для того только, чтобы человеку было легче жить праведно и заслужить жизнь вечную, как будто он может, хотя реже и с большим трудом, своей свободной волей, без благодати, достичь того и другого, — да будет анафема.

3. Если кто-либо говорит, что человек может без предшествующего вдохновения Святого Духа и Его помощи верить, надеяться и любить или каяться, как это подобает, чтобы ему была дана благодать оправдания, — да будет анафема.

4. Если кто-либо говорит, что свободная воля человека, движимая и побуждаемая Богом, соглашаясь на Божье побуждение и призыв, никоим образом не соработничает, чтобы расположить и приготовить себя для получения благодати оправдания; или что она не может ответить Богу отказом, если захочет того, но, как будто нечто неодушевленное, ничего не делает и лишь пребывает пассивной, — да будет анафема.

5. Если кто-либо говорит, что свободная воля человека после греха Адама была утрачена и исчезла или что от нее осталось одно лишь название, то есть, название без содержания, вымысел, привнесенный сатаной в Церковь, — да будет анафема.

6. Если кто-либо говорит, что не в силах человеческих сделать свои пути злыми, но что злые дела делаются Богом так же, как и добрые, не попущением только, но как Его собственные; и что, таким образом, предательство Иуды не в меньшей степени собственное Его дело, чем призвание Павла, — да будет анафема.

7. Если кто-либо говорит, что любые дела, каким-либо образом совершенные прежде оправдания, воистину греховны или заслуживают ненависти Божьей и что, чем сильнее кто-либо стремится достичь благодати Божьей, тем тяжелее грешит, — да будет анафема.

8. Если кто-либо говорит, что страх геенны, благодаря которому мы или прибегаем к милосердию Божьему, сожалея о грехах, или воздерживаемся от грехов, сам греховен или делает грешников еще хуже, — да будет анафема.

9. Если кто-либо говорит, что нечестивый оправдывается только верой, в том смысле, что никакого другого соработничества для получения благодати оправдания не требуется и что никоим образом не является необходимым приготовить и расположить себя движением собственной воли, — да будет анафема.

10. Если кто-либо говорит, что люди формально являются праведными без праведности Христа, благодаря которой Он заслужил для нас оправдание, или благодаря ей одной, — да будет анафема.

11. Если кто-либо говорит, что люди оправдываются или только привнесением праведности Христа, или только отпущением грехов, без благодати и любви, кои изливаются в их сердца Духом Святым (Рим 5, 5) и становятся им присущи; или даже говорит, что благодать, коей мы оправдываемся, есть простая благосклонность Бога, — да будет анафема.

12. Если кто-либо говорит, что оправдывающая вера есть не что иное, как уверенность в отпущении Божественным милосердием грехов ради Христа, или что только этой уверенностью мы и оправдываемся, — да будет анафема.

13. Если кто-либо говорит, что всякому человеку для получения отпущения грехов необходимо верить твердо и без всякого сомнения, вызванного его слабостью и несовершенством, что его грехи отпущены, — да будет анафема.

14. Если кто-либо говорит, что человек освобождается от грехов и оправдывается потому, что твердо верит, что он освобожден от грехов и оправдан, или что никто не оправдан истинным образом, кроме тех, кто верит, что оправдан, и что только сей верой совершается отпущение и оправдание, — да будет анафема.

15. Если кто-либо говорит, что человеку возрожденному и оправданному следует твердо верить, что он находится в числе предопределенных к спасению, — да будет анафема.

16. Если кто-либо говорит, что он с абсолютной и безошибочной уверенностью несомненно будет иметь великий дар постоянства до самой смерти, если только он не узнал это из особого откровения, — да будет анафема.

17. Если кто-либо говорит, что благодать оправдания объемлет лишь тех, кто предопределен к жизни, все же остальные, кто призван, хоть и призываются, но благодати не получают, поскольку Божественной властью предопределены ко злу, — да будет анафема.

18. Если кто-либо говорит, что человеку, даже оправданному и укрепленному в благодати, невозможно соблюсти Божьи заповеди, — да будет анафема.

19. Если кто-либо говорит, что в Евангелии не содержится никаких заповедей, кроме веры, остальное же безразлично, то есть не предписано и не запрещено, но предоставлено свободе; или что десять заповедей не касаются христиан, — да будет анафема.

20. Если кто-либо говорит, что человеку оправданному и, насколько это возможно, совершенному не обязательно соблюдать заповеди Бога и Церкви, а достаточно верить, как если бы Евангелие было неприкрытым и абсолютным обетованием жизни вечной без условия соблюдения заповедей, — да будет анафема.

21. Если кто-либо говорит, что Иисус Христос был послан от Бога к людям только как Искупитель, Которому им надлежит верить, а не также и как Законодатель, Которому надлежит повиноваться, — да будет анафема.

22. Если кто-либо говорит, что оправданный может удержаться в принятой праведности без специальной помощи Божьей или что не может с нею, — да будет анафема.

23. Если кто-либо говорит, что однажды оправданный человек больше уже не может ни грешить, ни утратить благодать, и поэтому тот, кто падает и грешит, никогда не был по-настоящему оправдан; или, наоборот, что однажды оправданный человек может всю жизнь избегать любых грехов, даже простительных, причем не по особой Божьей милости, как Церковь учит о Пречистой Деве^[32], — да будет анафема.

24. Если кто-либо говорит, что принятая праведность не сохраняется и даже не возрастает в очах Божьих через добрые дела, но что сами эти дела — суть плод и признак полученного оправдания, а не причина его возрастания, — да будет анафема.

25. Если кто-либо говорит, что праведный человек грешит во всяком добром деле хотя бы простительным грехом или (что еще более неприемлемо) смертным, что за это он заслуживает вечной кары и потому лишь не осуждается, что Бог его дела не вменяет в погибель, — да будет анафема.

26. Если кто-либо говорит, что праведные люди за добрые дела, совершенные в Боге, не должны ожидать и надеяться, если пребудут до конца (Мф 24, 13) в делании добра и соблюдении Божьих заповедей, получить от Бога вечное воздаяние по Его милосердию и по заслугам Иисуса Христа, — да будет анафема.

27. Если кто-либо говорит, что нет смертных грехов, кроме неверности, или что никакой другой грех, кроме неверности, сколь бы он ни был тяжек и велик, не лишает однажды полученной благодати, — да будет анафема.

28. Если кто-либо говорит, что при утрате благодати из-за греха всегда одновременно теряется и вера или что остающаяся вера не является настоящей, поскольку не является живой, или что те, кто имеет веру без любви, не являются христианами, — да будет анафема.

29. Если кто-либо говорит, что падший после Крещения не может по благодати Божьей вновь подняться; или что он может вернуть утраченную праведность, но только верой, а не при помощи таинства Покаяния, как доселе исповедовала, веровала и учила Святая Римская и Вселенская Церковь, — да будет анафема.

30. Если кто-либо говорит, что после принятия благодати оправдания всякому кающемуся грешнику отпускается вина и изглаживается приговор вечной кары таким образом, что не остается никакого приговора временной кары, от которой ему надлежало бы освободиться или в веке сем, или в будущем в чистилище^[33], прежде чем он сможет войти в Царство Небесное, — да будет анафема.

31. Если кто-либо говорит, что оправданный грешит, когда творит добро, обращая взор к вечной награде, — да будет анафема.

32. Если кто-либо говорит, что добрые дела оправданного человека таким образом являются дарами Божьими, что не являются его добрыми заслугами, а сам оправданный воистину не заслуживает ни возрастания благодати, ни вечной жизни, ни достижения сей вечной жизни (если в благодати и покинет сей мир), ни даже возрастания славы теми добрыми делами, кои им совершены по благодати Бога и по заслугам Иисуса Христа (чьим живым членом он является), — да будет анафема.

33. Если кто-либо говорит, что сей католической доктриной об оправдании, провозглашенной святым Собором в настоящем декрете, скорее некая часть славы Божьей или заслуг Господа нашего Иисуса Христа умаляется, чем возвещается истина нашей веры и, следовательно, слава Бога и Христа Иисуса, — да будет анафема.

ДЕКРЕТ О МЕСТОПРЕБЫВАНИИ ЕПИСКОПОВ И ДРУГИХ НИЖЕСТОЯЩИХ

ПРЕЛАТЫ, НЕ ПРОЖИВАЮЩИЕ В МЕСТЕ СВОЕГО СЛУЖЕНИЯ, НЕ МОГУТ ЕГО ИСПОЛНЯТЬ; ВОЗОБНОВЛЯЮТСЯ КАНОНЫ ПРОТИВ НЕ ПРОЖИВАЮЩИХ НА МЕСТЕ ПРЕЛАТОВ И ДАЕТСЯ СПОСОБ ДЕЙСТВИЙ ПРОТИВ ОТСУТСТВУЮЩИХ ЕПИСКОПОВ

Тот же священный Собор под председательством тех же легатов Апостольского Престола, желая подготовиться к тому, чтобы возродить серьезно пошатнувшуюся церковную дисциплину и исправить развращенные нравы клира и народа христианского, рассудил уместным начать с предстоятелей крупнейших церквей.

Ибо безупречность предстоящих — залог спасения подчиненных.

Итак, уповая, что по милосердию Господа и Бога нашего и по мудрой предусмотрительности Его викария на земле, в будущем всегда к управлению церквями — воистину сего бремени испугались бы и ангельские плечи! — будут призываться, сообразно c досточтимыми установлениями блаженных отцов, в высшей степени достойные, чья прежняя жизнь во всяком возрасте от мальчишества и до зрелых лет свидетельствует об их заботе о церковной дисциплине и достохвальных деяниях, Собор напоминает и желает, чтобы они помнили, всем, возглавляющим под каким бы то ни было именем и титулом патриаршие, приматские, митрополичьи и кафедральные церкви, что им следует внимать себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил их блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею (Деян 20, 28) и быть бдительными, как предписал апостол, во всем трудиться и исполнять свое служение (2 Тим 4, 5).

Пусть же они знают, что никоим образом не смогут исполнить сие, если подобно наемникам покинут вверенное им стадо (Ин 10, 12) и не будут заботиться о своих овцах, чью кровь Высший Судия взыщет от руки их (Иез 33, 6), ибо несомненно, что не будет иметь извинения пастырь, не знавший, что волк пожирает овец.

И поскольку, тем не менее, в наше время обнаруживаются — что весьма прискорбно — некоторые, кто, забыв о собственном спасении и предпочтя земное небесному, а человеческое — божественному, странствуют по разным делам или пребывают погруженными в заботы века сего, бросив овчарню и не заботясь о вверенных им овцах, то угодно священному Собору возобновить древние каноны, изданные против не находящихся на месте [своего служения клириков], которые из-за несправедливости времени и людей почти пришли в бездействие, посему он их настоящим декретом возобновляет, и, сверх того, ради укрепления местопребывания таковых [клириков] и реформы нравов в Церкви, угодно Собору постановить и предписать следующее:

Если кто-либо, каким бы он ни выделялся достоинством, званием и превосходством, шесть месяцев подряд оставаясь вне своей епархии без законного препятствия или справедливой и разумной причины, будет отсутствовать в патриаршей, приматской, митрополичьей или кафедральной церкви, порученной ему в силу какого бы то ни было титула, причины, имени или права, он самим этим фактом навлечет на себя штраф в размере четвертой части годового дохода, взыскиваемый на устроение Церкви и в пользу нищих этого места. Церковный начальствующий должен этот штраф взыскать.

Если же его отсутствие затянется на другие шесть месяцев, он в силу этого утратит еще одну четвертую часть дохода подобным же образом.

В случае же дальнейшего упорства, дабы подвергнуть его более строгой каре священных канонов, по прошествии трех месяцев, дабы не навлечь на себя самим фактом кару запрета вхождения в церковь, митрополит обязан посредством письма или вестника сообщить Римскому Понтифику об отсутствующем епископе-суффрагане, а старейший из присутствующих епископов-суффраганов — об отсутствующем митрополите. Римский Понтифик же может властью своего верховного престола вынести суждение о сих отсутствующих, как того требует большая или меньшая вина каждого, и дать этим церквям более полезных пастырей, как он во Господе сочтет сообразным поступить.

ОБ ОБЛАДАНИИ БЕНЕФИЦИЕМ, ТРЕБУЮЩИМ ПРОЖИВАНИЯ

Подчиненные епископов, имеющие во владении или в комменде^[34] какой-либо церковный бенефиций, требующий по закону или обычаю личного проживания, пусть будут при помощи подходящих правовых средств принуждены своими Ординариями — тем способом, какой они, учитывая особенности мест и лиц, сочтут подходящим для блага церковного управления и развития божественного культа — проживать [в месте служения]. Никакие постоянные привилегии или индульты, разрешающие не проживать [на месте] или, отсутствуя, пользоваться доходами, не должны одобряться.

^[34] Комменда — практика назначения приходу или монастырю внешнего опекуна, коммендатора. Изначально возникла для управления делами приходов или монастырей, слишком бедных, чтобы полностью содержать настоятеля. Со временем стала источником злоупотреблений, особенно в случаях, когда коммендаторами назначались светские лица. Такие коммендаторы зачастую не были заинтересованы исправить положение дел вверенных им монастырей, но регулярно получали свою долю дохода от них.

Временные же индульгенции и диспенсации, если только они предоставлены по действительной и разумной причине, должны быть законным образом одобрены Ординарием, и тогда они остаются в силе. Тем не менее в этом случае является обязанностью епископов, как делегатов Апостольского Престола в этом вопросе, позаботиться, чтобы благодаря назначению пригодных викариев и выделению подобающей части дохода забота о душах никоим образом не оказывалась в пренебрежении, не смотря ни на какие предоставленные кому бы то ни было привилегии или изъятия.

ПРОСТУПКИ СЕКУЛЯРНЫХ КЛИРИКОВ И МОНАШЕСТВУЮЩИХ, НАХОДЯЩИХСЯ ВНЕ МОНАСТЫРЕЙ, ДОЛЖНЫ ИСПРАВЛЯТЬСЯ

Церковные прелаты пусть заботятся благоразумно и старательно исправлять проступки подчиненных. Никакой секулярный клирик под предлогом какой-либо персональной привилегии и никакой монашествующий, находящийся вне монастыря, даже под предлогом привилегии своего ордена, не должны считаться защищенными, так что, если они провинятся, местный Ординарий, как делегат Апостольского Престола в этом вопросе, имеет право их наказывать, карать и исправлять согласно каноническим постановлениям.

КАПИТУЛЫ ЛЮБЫХ КРУПНЫХ ЦЕРКВЕЙ ПОДЛЕЖАТ ВИЗИТАЦИИ, ИСПРАВЛЕНИЮ ИЛИ УСМИРЕНИЮ

Капитулы кафедральных соборов и других крупных церквей, а также их члены, не имеют права защищать себя никакими изъятиями, обычаями, суждениями, клятвами, конкордатами, — которые обязывают только своих авторов, но не их преемников, — от своих епископов и других старших прелатов, которые имеют право сами или в сопровождении тех, кого сочтут для этого подходящими, так часто, как будет нужно, совершать визитацию, исправлять и усмирять их даже апостольской властью.

ЕПИСКОПСКИЕ БОГОСЛУЖЕНИЯ ПУСТЬ НЕ СОВЕРШАЮТСЯ

Никому из епископов не разрешается под предлогом какой-либо привилегии совершать епископское богослужение в епархии другого [епископа], кроме как с явного разрешения местного Ординария и только в отношении лиц, подчиненных этому Ординарию. Если епископ поступит вопреки этому, то в силу самого факта будет запрещен в совершении епископских богослужений, а рукоположенные таким образом — будут запрещены в исполнении свойственного их сану.

Угодно ли вам, высокочтимые и досточтимые отцы, собрать следующую сессию в четверг после первого воскресенья грядущего Великого поста, то есть в третий день месяца марта?

Дабы завершить спасительное учение об оправдании, единодушным согласием всех Отцов провозглашенное на предыдущей сессии, представляется сообразным перейти к святейшим таинствам Церкви, посредством которых всякая истинная праведность или возникает, или, возникнув, умножается, или, будучи утраченной, восстанавливается.

Посему священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, последуя переданному от апостолов учению Священных Писаний и единомыслию других Соборов и Отцов, для исправления ошибок и искоренения ересей, кои по поводу сих святейших таинств в наше время или пробудились, будучи некогда осуждены как ересь нашими отцами, или измышлены заново и кои чинят великое препятствие чистоте Католической Церкви и спасению душ, рассудил определить и установить следующие каноны, дабы соделать, уповая на помощь Святого Духа, то, чего все еще недостает для завершения начатого труда.

1. Если кто-либо говорит, что таинства Нового Завета не были все установлены Господом нашим Иисусом Христом или что их больше или меньше, чем семь, а именно Крещение, Миропомазание, Евхаристия, Покаяние, последнее Помазание^[35], таинство Сана^[36] и Брак, или даже что какое-либо из этих семи не является истинным и настоящим Таинством, — да будет анафема.

2. Если кто-либо говорит, что эти таинства Нового Завета не отличаются от таинств Ветхого Завета, а различны только церемонии и внешние обряды, — да будет анафема.

3. Если кто-либо говорит, что эти семь таинств равны между собой так, что никоим образом одно не является более достойным, чем другое, — да будет анафема.

4. Если кто-либо говорит, что таинства Нового Завета не являются необходимыми для спасения (хотя не все таинства необходимы каждому человеку), но избыточными, и что без них и без их желания, одной только верой, человек получает от Бога благодать оправдания, — да будет анафема.

5. Если кто-либо говорит, что эти таинства были учреждены только лишь для поддержания веры, — да будет анафема.

6. Если кто-либо говорит, что таинства Нового Завета не содержат в себе той благодати, которую означают, или отрицает, что они сообщают сию благодать человеку, если только сам он не воздвигнет ей препятствия, или говорит, что они якобы являются только внешними знаками принятой по вере благодати или праведности и некими метками христианского исповедания, посредством которых отличаются среди людей верные от неверных, — да будет анафема.

7. Если кто-либо говорит, что Бог дает посредством этих таинств благодать не всегда и не всем, даже принявшим их согласно правильному обряду, но только иногда и некоторым, — да будет анафема.

8. Если кто-либо говорит, что благодать не сообщается чрез сии таинства Нового Завета в силу совершенного действия^[37], но одной только веры в божественные обетования достаточно для обретения благодати, — да будет анафема.

^[37] Ex opere operato [из делаемого дела]. В католическом богословии этим выражением обозначается действенность таинств по причине действующего в них Христа, вне зависимости от святости и веры служителя и получателя. Противопоставляется выражению ex opere operantis [дословно — из дела делающего], которое обозначает получение благодати в зависимости, хотя бы частичной, от настроя души служащего.

9. Если кто-либо говорит, что три таинства, а именно Крещение, Миропомазание и таинство Сана не отпечатывают в душе неизгладимую печать, то есть некий духовный и неустранимый знак, из-за коего они не могут быть повторены, — да будет анафема.

10. Если кто-либо говорит, что все христиане имеют власть слова и совершения всех Таинств, — да будет анафема.

11. Если кто-либо говорит, что от служителей, когда они совершают и преподают таинства, не требуется намерение, хотя бы — сделать то, что делает Церковь, — да будет анафема.

12. Если кто-либо говорит, что служитель, находящийся в состоянии смертного греха, соблюдя все существенное, что относится к совершению и преподанию таинства, не совершает и не преподает его, — да будет анафема.

13. Если кто-либо говорит, что принятые и одобренные Католической Церковью обряды, привычные к употреблению при торжественном совершении таинств, могут быть или осуждены, или без греха пропущены служителем по его желанию, или заменены на новые каким угодно церковным пастырем, — да будет анафема.

1. Если кто-либо говорит, что крещение Иоанново имело ту же силу, что и крещение Христа, — да будет анафема.

2. Если кто-либо говорит, что настоящая и натуральная вода не является необходимой для Крещения, и потому низводит до некой метафоры сии слова Господа нашего Иисуса Христа: «если кто не родится от воды и Духа..» (Ин 3, 5), — да будет анафема.

3. Если кто-либо говорит, что у Римской Церкви (коя есть мать и наставница всех Церквей) неверное учение о таинстве Крещения, — да будет анафема.

4. Если кто-либо говорит, что Крещение во имя Отца и Сына и Святого Духа с намерением сделать то, что делает Церковь, пусть даже преподанное еретиками, не является истинным Крещением, — да будет анафема.

5. Если кто-либо говорит, что Крещение необязательно, то есть не является необходимым для спасения, — да будет анафема.

6. Если кто-либо говорит, что крещеный, если только не перестанет верить, не может, сколько бы он ни грешил, утратить благодать, даже если захочет, — да будет анафема.

7. Если кто-либо говорит, что крещеные посредством Крещения становятся обязанными только в отношении веры, но не в отношении соблюдения всеобщих законов Христовых, — да будет анафема.

8. Если кто-либо говорит, что крещеные свободны от всех предписаний Святой Церкви, записанных или содержащихся в Предании, так что обязаны их соблюдать, только если по собственной воле захотели им подчиниться, — да будет анафема.

9. Если кто-либо говорит, что люди так должны помнить о полученном Крещении, чтобы считать все обеты, данные после него, недействительными в силу обещаний, данных при самом Крещении, как будто, принеся эти обеты, они совлеклись и веры, ими исповеданной, и самого крещения, — да будет анафема.

10. Если кто-либо говорит, что все грехи, совершенные после Крещения, силой только лишь веры и воспоминания о полученном Крещении или отпускаются, или делаются простительными, — да будет анафема.

11. Если кто-либо говорит, что истинное и правильно совершенное Крещение следует повторять над теми, кто, будучи среди неверных, отрекся от веры в Христа, когда они обращаются к покаянию, — да будет анафема.

12. Если кто-либо говорит, что крестить должно только тех, в чьем возрасте крестился Христос, или находящихся при смерти, — да будет анафема.

13. Если кто-либо говорит, что младенцы, принявшие Крещение, не имея действия веры, не должны числиться среди верных, а потому они должны быть перекрещены, когда войдут в возраст рассуждения; или что предпочтительнее оставить их без Крещения, чем крестить не верующих собственным действием по одной лишь вере Церкви, — да будет анафема.

14. Если кто-либо говорит, что крещеных таким образом младенцев, когда они вырастут, следует спросить, желают ли они подтвердить то, что от их имени обещали крестные при Крещении, и, если они ответят отказом, их следует предоставить своей воле и не подвергать никаким наказаниям для побуждения к христианской жизни, а только лишь лишить участия в Евхаристии и других таинствах, пока не обратятся, — да будет анафема.

1. Если кто-либо говорит, что Миропомазание крещеных — пустая церемония, а не настоящее и подлинное таинство; или что некогда оно было не чем иным, как катехезой, во время которой вступающие в юношеский возраст давали отчет в своей вере пред лицом Церкви, — да будет анафема.

2. Если кто-либо говорит, что приписывающие какую-либо добродетель священному помазанию оскорбляют Святого Духа, — да будет анафема.

3. Если кто-либо говорит, что ординарным служителем святого Миропомазания является не только епископ, но всякий обычный священник, — да будет анафема.

Тот же священный Собор под председательством тех же легатов, намереваясь продолжить ради славы Божьей и укрепления христианской религии начатый труд, связанный с местопребыванием [клириков] и реформой, счел нужным установить следующее, соблюдая всегда и во всем власть Апостольского Престола.

1. Никто не должен допускаться к управлению кафедральными церквями, кроме рожденных в законном браке, зрелых по годам, достоинству нравов и знанию наук, в соответствии с конституцией Александра III, начинающейся со слов Cum in cunctis и принятой на Латеранском Соборе^[38].

^[38] Александр III (род. ок. 1100 г., Папа Римский с 1159 по 1181 гг.). При нем в 1179 г. состоялся Третий Латеранский (XI вселенский) Собор. кан. 16 этого Собора, начинающийся со слов Cum in cunctis ecclesiis [Поскольку во всех церквях], устанавливает порядок избрания на церковные должности.

2. Никто, какими бы достоинством, рангом и исключительностью он ни отличался, пусть не дерзает вопреки установлению священных канонов принимать или одновременно удерживать руководство многими митрополичьими или кафедральными церквями ни во владение, ни в комменду, ни под каким-либо иным названием, но пусть почитает большим счастьем для себя хорошо, плодотворно и во спасение вверенных ему душ править одной церковью.

Те же, кто ныне вопреки содержанию сего декрета удерживает несколько церквей, пусть будут обязаны оставить одну, которую они предпочитают, а остальные освободить — в течение шести месяцев, если они подлежат свободному решению Апостольского Престола, а в ином случае — в течение года. В противном случае эти церкви (кроме полученной ими в управление последней) автоматически будут считаться вакантными.

3. Церковные бенефиции меньшего ранга, особенно связанные с заботой о душах, пусть предоставляются лицам достойным, компетентным и готовым жить на месте и лично осуществлять сию заботу о душах, в соответствии с конституцией Александра III, начинающейся со слов Quia nonnulli и принятой на Латеранском Соборе, и с другой конституцией Григория X, начинающейся со слов Licet canon и принятой на вселенском Лионском Соборе^[39].

^[39] См. прим. 38. кан. 13 Третьего Латеранского Собора, начинающийся со слов Quia nonnulli [Поскольку некоторые], запрещает одному человеку числиться настоятелем нескольких церквей. Блаж. Григорий X (род. ок. 1210 г., Папа Римский с 1271 по 1276 гг.). При нем в 1274 г. состоялся Второй Лионский (XIV вселенский) Собор. кан. 13 этого Собора, начинающийся со слов Licet canon [Канон устанавливает], вводит дополнительные санкции за нарушение канона Quia nonnulli.

Сделанное же вопреки сему соединение обязанностей пусть считается полностью недействительным, и Ординарий, соединяющий их, пусть знает, что навлекает на себя наказание конституции вселенского Собора, начинающейся со слов Grave nimis^[40].

^[40] Кан. 30 Четвертого Латеранского Собора, начинающийся со слов Grave nimis [Весьма серьезно], устанавливает обязанность провинциального собора рассматривать вопрос о достоинстве назначенных настоятелей и, в случае если епископ после первого и второго предупреждения продолжит назначать недостойных настоятелей, отстранять епископа от должности.

4. Всякий, кто в дальнейшем вопреки характеру священных канонов и особенно конституции Иннокентия III, начинающейся со слов De multa^[41], дерзнет принять или одновременно удерживать несколько связанных с заботой о душах или по иным причинам несовместимых церковных бенефициев или путем пожизненного объединения, или вечной комменды, или под любым другим именем либо титулом, пусть будет лишен сих бенефициев согласно распоряжению сей конституции, силой самого факта и настоящего канона.

^[41] Кан. 29 Четвертого Латеранского Собора, начинающийся со слов De multa providentia [С великой предусмотрительностью], устанавливает наказание для епископа или другого Ординария за несоблюдение запрета поручать одному лицу два бенефиция, связанных с заботой о душах.

5. Местные Ординарии пусть строго принуждают всех, имеющих несколько связанных с заботой о душах или по иным причинам несовместимых церковных бенефициев, предъявить свои диспенсации^[42] и делают иное, что предписано конституцией Григория X, изданной на вселенском Лионском Соборе и начинающейся со слова Ordinarii^[43], кою сей священный Собор счел требующей подтверждения и подтвердил, добавив сверх того, чтобы сии Ординарии во всем позаботились, чтобы забота о душах никоим образом не оказалась в небрежении и чтобы сии бенефиции не были ни в малейшей степени отделены от связанных с ними обязанностей, если потребуется даже назначив подходящих викариев и определив им подобающую часть доходов бенефиция. В данном вопросе пусть не делается никаких обжалований, привилегий и исключений, даже назначения специальных судей и приостановки разрешения сего вопроса.

^[42] Диспенсация — термин католического канонического права, означающий данное законной властью освобождение от обязанности соблюдения тех или иных требований.

^[43] Кан. 18 Второго Лионского Собора (см. прим. 39).

6. Вечные объединения [бенефициев], сделанные в течение последних сорока лет, могут быть исследованы Ординариями как делегатами Апостольского Престола, и те, кои получены в результате обмана или интриг, объявлены недействительными. Те же из них, кои сделаны в течение указанного срока и еще не обрели силу, полностью или частично, а также те, кои впредь будут сделаны по чьему-либо настоянию — если только местный Ординарий не установит, выслушав заинтересованных лиц и проверив факты, что они основаны на законной или иной разумной причине — должны считаться полученными в результате обмана и (если только Святой Престол не распорядится иначе) лишенными всякой силы.

7. В церковных бенефициях, связанных с заботой о душах, которые окажутся навечно объединенными и присоединенными к кафедральным, коллегиальным или иным церквям, монастырям, бенефициям, коллегиям или любого рода священным местам, местными Ординариями должна каждый год совершаться визитация. Пусть они со всем тщанием позаботятся, чтобы пригодные викарии, которых им следует туда назначить, причем на неограниченный срок (если только сами Ординарии ради блага управления церквями не решат иначе) и с выделением для них третьей части доходов бенефиция (или, по решению Ординариев, большей или меньшей части), получаемой от определенной собственности, похвальным образом осуществляли заботу о душах. В данном вопросе пусть не делается никаких обжалований, привилегий и исключений, даже назначения специальных судей и приостановки разрешения сего вопроса.

8. Местные Ординарии должны каждый год совершать визитацию с апостольской властью всех церквей, каким-либо образом изъятых [из общего порядка управления], и обеспечивать при помощи подходящих правовых средств, чтобы исправлялось то, что нуждается в исправлении, и чтобы ни забота о душах, если она с ними сопряжена, ни другие обязанности, которые должно соблюдать, не были в пренебрежении. Всякие обжалования, привилегии и обычаи, даже предписанные с незапамятных времен, назначение специальных судей и приостановка разрешения сего вопроса должны быть полностью исключены.

9. Те, кто назначен в крупные церкви, да примут рукоположение в установленный законом срок. Пусть никто не пользуется отсрочкой свыше шести месяцев.

10. Церковным капитулам не дозволяется, в случае если епископская кафедра вакантна менее года, предоставлять разрешения принять рукоположение, или отпускные грамоты, или (как их некоторые называют) реверенды, ни по установлению общего права, ни в силу каких-либо привилегии или обычая никому, кто не был определен к этому по причине полученного или назначенного к получению бенефиция; в противном случае да будет нарушивший сие капитул подвергнут церковному интердикту, а получившие таким образом рукоположение, если они были поставлены в меньшие саны, пусть не пользуются никакими привилегиями клира, особенно же — в судебных делах; если же они были поставлены в бо́льшие саны^[44], то в силу самого факта пусть будут временно запрещены в священнослужении, а их дело оставлено на усмотрение будущего прелата.

^[44] Меньшие саны — остиарии, чтецы, экзорцисты, аколиты. Бо́льшие саны — субдиаконы, диаконы, священники, епископы.

11. Возможностью поставления кем-либо пусть пользуются только те, кто имеет законную причину, по которой они не могут быть рукоположены своим епископом, которая должна быть изложена в грамоте. Но и тогда пусть их рукополагает только епископ, находящийся в своей епархии или осуществляющий по его поручению епископские богослужения, причем после тщательного исследования.

12. Возможностью не получать поставление пусть никто не пользуется более года, кроме случаев, когда это разрешено ясным указанием закона.

13. Представленные, выбранные или назначенные кем-либо из церковных должностных лиц — даже нунциями Апостольского Престола — для получения какого-либо церковного бенефиция [кандидаты] пусть не поставляются, не утверждаются и не допускаются — пусть даже под предлогом какой-либо привилегии или обычая, хотя бы и существующих с незапамятных времен — прежде, чем местный Ординарий их проверит и сочтет пригодными. И никто пусть не может посредством апелляции избежать сей проверки. Исключение, однако, составляют те, кто представлен, выбран или назначен университетами или всеобщими учебными коллегиями^[45].

^[45] Дома для совместного проживания студентов, происходящих из различных стран.

14. В делах лиц, изъятых [из общего порядка судопроизводства], должна соблюдаться конституция Иннокентия IV, изданная на вселенском Лионском Соборе и начинающаяся со слова Volentes^[46], кою сей священный Собор счел требующей подтверждения и подтвердил, добавив сверх того, что в гражданских делах, касающихся жалования и лиц, достойных призрения, даже если на одной из сторон дела находится специальный судья, назначенный Святым Престолом, и в других делах, такого судью не затрагивающих, епархиальные или пребывающие вне монастырей монашествующие клирики, каким бы образом они ни были изъяты [из общего порядка судопроизводства], должны быть приведены пред лицо местного Ординария, действующего в данном случае как делегат того же Святого Престола, и могут быть силой закона заставлены и принуждены заплатить то, что должны. Никакие привилегии, исключения, назначения блюстителей и приостановки их полномочий не имеют никакой силы против вышеуказанного.

^[46] Иннокентий IV (род. ок. 1195 г., Папа Римский с 1243 по 1254 гг.). При нем в 1245 г. состоялся Первый Лионский (XIII вселенский) Собор. Конституция Volentes [Те, кто желает] опубликована в сборнике декреталий Liber Sextus Папы Бонифация VIII (Liber V. Titulus VII. Caput I) и посвящена вопросу епископского суда над обладателями привилегии изъятия из общего порядка судопроизводства.

15. Пусть Ординарии позаботятся, чтобы любыми госпиталями, даже сочтенными каким-либо образом изъятыми [из общего порядка], верно и тщательно управляли свои администраторы, как бы они ни назывались, соблюдая форму, предписанную конституцией Вьеннского Собора, начинающейся со слов Quia contingit^[47].

^[47] Булла Климента V (род. ок. 1264 г., Папа Римский с 1305 по 1314 гг.). При нем в 1311—1312 гг. состоялся Вьеннский (XV вселенский) Собор. кан. 17 этого Собора, начинающийся со слов Quia contingit [Это случается], устанавливает порядок надзора за госпиталями, лепрозориями и другими благотворительными церковными учреждениями.

Также сей священный Собор определил и постановил торжественно созвать следующую сессию в четверг после ближайшего воскресенья in albis^[48], то есть 21 апреля текущего 1547 года.

^[48] Dominica in albis [воскресенье белых одежд]: название первого воскресенья после Пасхи, полностью — in albis depositis [воскресенье снятых белых одежд], поскольку в древности крещеные на Пасху неофиты в течение недели носили белые одежды [albae], а в следующее воскресенье впервые снимали их.

Угодно ли вам решить и объявить, что из-за некоего рода эпидемии, как стало очевидным и явным благодаря доводам, озвученным ранее и теперь, прелаты не могут без риска для жизни оставаться в сем городе и по сей причине не могут и не должны удерживаться в нем вопреки их воле?

И также, учитывая отъезд многих прелатов после последней из состоявшихся сессий и сделанные на всеобщих заседаниях протесты многих других, всецело желающих из-за страха перед сей эпидемией уехать, кого по справедливости невозможно удерживать; и то, что в случае их отъезда Собор или окажется распущен, или его доброе развитие окажется затруднено из-за малости числа прелатов; и учитывая также угрожающую их жизни опасность и другие причины, очевидно истинные и законные, заявленные некоторыми из Отцов на сих заседаниях, — угодно ли вам подобным же образом ради сохранения и продолжения сего Собора и ради безопасности жизни сих прелатов решить и объявить, что сей Собор следует отныне временно перенести в город Болонию, сиречь в более подготовленное, здоровое и пригодное место, и там же следует собрать уже объявленную сессию в установленный день 21 апреля, а в дальнейшем продолжать до тех пор, пока святейший господин наш Папа и священный Собор, обменявшись также суждениями с непобедимейшим Императором и христианнейшим королем^[49] и другими христианскими королями и герцогами, не сочтут возможным и должным обеспечить возвращение сего Собора сюда или в иное место?

^[49] Карл V Габсбург, император Священной Римской Империи, настаивал на том, что Собор должен происходить на территории Империи, поскольку это должно было облегчить ему задачу добиться от протестантских правителей подчинения решениям Собора; в то же время Франциск I, король Франции («христианнейший король»), враждовавший с Габсбургами, настаивал на переносе Собора во Францию. О своей готовности подчиниться решениям Собора, если тот пройдет во Франции, заявлял несколько раз и английский король Генрих VIII, однако эти заявления Папа Павел III считал не более, чем дипломатической игрой. После смерти Генриха VIII 28 января 1547 г. и воцарения его сына Эдуарда VI, которому было лишь девять лет, требовалось время на то, чтобы оценить перспективы возвращения Англии в католическую веру.

Сей священный вселенский и всеобщий Собор, некогда собранный в городе Тренто, а ныне — в Болонии, законным образом созванный во Святом Духе под председательством высокочтимых господ кардиналов Святой Римской Церкви и апостольских легатов de latere , господина Иоанна Марии де Монте, епископа Палестрины, и Марцелла, титулярного пресвитера церкви Святого Иерусалимского Креста, а в их лице — святейшего во Христе отца и господина нашего, Божьей милостью, Папы Павла III, рассудил, что в день одиннадцатый месяца марта нынешнего года на всеобщей публичной сессии в том же городе Тренто, в соответствующем обычаю месте, соблюдя все, что следует сделать согласно установленному порядку, по причинам на тот момент настоятельным, неотложным и законным, по вмешательству власти Святого Апостольского Престола, каковая указанным высокочтимым председателям особым образом делегирована, сей Собор предписал и постановил, что его следует из того места перенести в сей город, и перенес, так что сию сессию, назначенную на нынешний день 21 апреля, дабы установить и обнародовать каноны о таинствах и вопросах реформы, каковые были заранее назначены к рассмотрению, следует созвать в сем городе Болонии.

Собор так же рассудил, что некоторые из Отцов, ранее принимавших в нем участие, в сии предшествовавшие дни великой недели^[50] и пасхальных торжеств должны находиться в своих церквях, а также удерживаются некими другими препятствиями, в силу чего еще не присоединились к нему, но, следует надеяться, в скором будущем прибудут. Посему установлено, что сии вопросы таинств и реформы не могут изучаться и обсуждаться с участием того числа прелатов, какового желал бы священный Собор. Сей Собор, дабы все делалось по зрелом суждении, с должным достоинством и строгостью, счел благим, уместным и полезным решение сих вопросов подготовить, отложить и отсрочить, а потому постановил отложить и отсрочить до четверга в октаве будущей Пятидесятницы назначенную ранее сессию, коя должна была бы (что предпочтительно) состояться в сей день. Собор счел и считает, что в названный день обсуждать дела более уместно и удобно, в особенности ныне отсутствующим Отцам. К сему прибавлено, что сей святой Собор по своему суждению и воле, даже и на частном заседании, может и имеет право сей срок уменьшить и ограничить, как он сочтет уместным для соборного дела.

^[50] Великая неделя — Страстная неделя перед Пасхой.

Хотя сей священный вселенский и всеобщий Собор и постановил по некоторым причинам, в особенности же — по причине отсутствия немалого числа Отцов, кои, как надеялись, скоро прибудут, отложить и отсрочить до нынешнего дня сессию, коя должна была, согласно декрету, опубликованному на публичном заседании одиннадцатого дня месяца марта в городе Тренто, состояться для обсуждения вопросов таинств и реформы в день двадцать первый прошедшего месяца апреля в сем знаменитом городе Болонии, но, однако, желая обойтись благосклонно с теми, кто не прибыл даже до сего дня, тот же священный Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же кардиналов Святой Римской Церкви и легатов Апостольского Престола, дабы решение вышеназванных и иных вопросов подготовить, отложить и отсрочить, постановил и предписал ту сессию, кою ранее было предписано собрать в сей день второй месяца июня нынешнего года 1547-го, отложить и отсрочить на четверг после праздника Рождества Блаженной Девы Марии, то есть на шестнадцатый день будущего месяца сентября, таким, однако, образом, чтобы продолжение обсуждения и исследования того, что относится к догматам и к реформе, тем временем не прекращалось, и что сей святой Собор по своему суждению и воле, даже и на частном заседании, может и имеет право сей срок сократить и продлить.

14 сентября 1547 г. на всеобщем заседании в Болонье сессия, которая должна была состояться вскоре, была вновь отсрочена.

Угодно ли вам, высокочтимые и сиятельные господа и досточтимые отцы, чтобы во хвалу и славу Пресвятой и нераздельной Троицы — Отца, и Сына, и Святого Духа, ради укрепления и утверждения веры и религии христианской, священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор сообразно с формой и содержанием грамот святейшего господина нашего Папы был возобновлен и продолжил заседания далее?

Угодно ли вам, высокочтимые и сиятельные господа и досточтимые отцы, чтобы ближайшая будущая Сессия состоялась в календы грядущего сентября?

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же апостольского легата и нунциев^[51], на предыдущей сессии постановивший, что следующая за ней Сессия должна состояться в сей день и рассмотреть следующие по порядку вопросы, все же по причине отсутствия [представителей] славной германской нации (кою преимущественно и затрагивает рассматриваемое дело) и небольшого числа других присутствующих Отцов отложил на данный момент дальнейшее рассмотрение вопросов. Возрадовавшись в Господе о прибытии только что, в сей самый день, наших досточтимых братьев и сынов во Христе, архиепископов Майнцского и Трирского, князей-выборщиков Священной Римской империи^[52], и многих епископов из сих и других провинций, вознеся Ему, Богу Всемогущему, достойное благодарение, и восприняв твердую надежду, что многие другие прелаты как германской, так и других наций, побуждаемые долгом своего служения и сим примером, прибудут вскоре, сей Собор назначил следующую сессию на сороковой день, то есть на одиннадцатый день наступающего месяца октября. Сам же Собор, в нынешнем своем положении, продолжая то, что на предшествующих сессиях было установлено о семи таинствах нового закона в общем и о Крещении и Миропомазании в особенности, установил и предписал, что должно рассмотреть и исследовать то, что относится к таинству святейшей Евхаристии, а касательно реформы — к прочим вопросам, затрагивающим более доступное и удобное местопребывание прелатов. Также Собор увещевает и побуждает всех Отцов, чтобы тем временем по примеру Господа нашего Иисуса Христа, насколько позволит им человеческая хрупкость, посвятили себя посту и молитвам, дабы Бог — да будет Он благословен во веки — умилосердившись наконец, соблаговолил обратить сердца к познанию истинной Его веры, единству святой матери Церкви и заповедям праведной жизни.

^[51] В ноябре 1549 г., между X и XI сессиями, умер Папа Павел III. Его преемником в феврале 1550 г. был избран его легат на Тридентском Соборе кардинал Джованни Мария Чокки дель Монте, восшедший на престол св. Петра с именем Юлий III. Под давлением императора Юлий III отозвал второго легата, кардинала Марчелло Червини, назначив того префектом Ватиканской Апостольской библиотеки. Третий легат, кардинал Реджинальд Пол, покинул Тренто из-за болезни еще в июне 1546 г. После возобновления Собора Папой Юлием III новым легатом был назначен кардинал Марчелло Крешенци [Marcello Crescenzi], двумя сопредседателями — нунции архиепископ Себастьяно Пигини [Sebastiano Pighini] и епископ Луиджи Липпомано [Luigi Lippomano].

^[52] Правом избрания императора Священной Римской империи обладали семь церковных и светских князей-выборщиков (курфюрстов): архиепископы Майнца, Трира и Кельна, король Богемии, пфальцграф Рейнский, герцог Саксонский и маркграф Бранденбурга.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев Святого Апостольского Престола, сошелся не без особого водительства и руководства Святого Духа для той цели, чтобы изложить истинное и древнее учение о вере и таинствах, принести исцеление всех ересей и других тягчайших нестроений, коими Церковь Божья ныне сотрясается жестоко и разрывается на множество различных частей. Однако с самого начала особенным образом желал он с корнем вырвать плевелы отвратительных заблуждений и расколов, кои в наши бедственные времена недруг человек (ср. Мф 13, 24) посеял в вероучение об использовании и почитании святейшей Евхаристии, каковую, однако, Спаситель наш оставил в Своей Церкви как залог ее единства и любви, ими же пожелав соединить и сочетать всех христиан.

Итак, этот священный Собор передает то здравое и подлинное учение о сем досточтимом и божественном таинстве Евхаристии, которого всегда придерживалась Католическая Церковь, просвещенная Самим Господом нашим Иисусом Христом и Его апостолами, а также наученная Святым Духом, наставляющим ее изо дня в день на всякую истину, и которое она сохранит даже до конца времен. Собор запрещает всем верным Христовым: да не дерзают отныне верить, учить или проповедовать о святейшей Евхаристии иначе, чем объяснено и определено в сем декрете.

В начале святой Собор учит и открыто и ясно провозглашает, что в животворящем таинстве святейшей Евхаристии после освящения хлеба и вина под видом сих постигаемых чувствами вещей воистину, реально и сущностно находится Господь наш Иисус Христос, истинный Бог и человек. Ибо не препятствует одно другому, что Тот же Самый Спаситель наш и всегда восседает на небесах одесную Отца согласно естественному образу существования, и, тем не менее, таинственно присутствуя во многих других местах, пребывает ради нас в Своей сущности таким образом существования, который мы едва можем изъяснить словами, но который возможен для Бога, как мы можем постичь мыслью, освещенной верой, и должны особенно твердо верить. Ибо так все наши рассуждавшие о сем святейшем таинстве предшественники, какие были в истинной Церкви Христовой, открыто исповедовали, что Искупитель наш установил сие дивное таинство на последней вечере, когда, благословив хлеб и вино, засвидетельствовал точными и ясными словами, что предлагает им Свое собственное Тело и Свою Кровь. Слова сии, сохраненные святыми евангелистами и позднее повторенные святым Павлом, несут свой собственный и в высшей степени ясный смысл, согласно которому и понимались Отцами. Воистину недостойнейшее и постыдное деяние упрямых и порочных людей — превращать эти ясные слова в искусственные и мнимые риторические фигуры, отрицающие истину Тела и Крови Христа вопреки пониманию всей Церкви, столпа и утверждения истины, отвергшей эти измысленные нечестивыми людьми построения как сатанинские и всегда помнящей с благодарностью это исключительнейшее благодеяние Христа.

Посему Спаситель наш, собираясь уйти из этого мира к Отцу, установил это таинство, в котором словно излил богатство Своей божественной любви к людям, сотворив память Своих чудес, и заповедал нам, чтобы, принимая его, мы почитали память Его и возвещали Его смерть, доколе Он не придет судить мир.

Возжелал же Он, чтобы таинство сие принималось словно духовная пища для душ, которым бы питались и укреплялись живущие жизнью Сказавшего: «тот, кто вкушает Меня, будет жить Мной», и словно противоядие, которым мы освобождаемся от повседневных провинностей и сохраняемся от смертных грехов. Сверх того, возжелал Он, чтобы сие было залогом будущей нашей славы и вечного счастья, а также того единого тела, главой которого Он является и к которому Он возжелал, чтобы мы были словно члены присоединены теснейшими узами веры, надежды и любви, так чтобы мы все говорили одно и чтобы не было среди нас расколов.

Итак, у святейшей Евхаристии общее с другими таинствами то, что они являются залогом священного и видимой формой невидимой благодати; превосходным же и исключительным в ней обнаруживается то, что остальные таинства тогда только имеют силу освящения, когда их употребляют, а в Евхаристии прежде употребления присутствует Сам Создатель святости. Ибо апостолы еще не приняли Евхаристию из руки Господней, когда Он воистину Сам подтвердил, что предлагаемое Им есть Тело Его. И всегда в Церкви Божьей была вера в то, что тотчас после освящения истинное Тело Господа нашего и истинная Кровь Его вместе с Душой и Божеством Его существуют под видом хлеба и вина. Но воистину Тело существует под видом хлеба и Кровь под видом вина силой слов, а То же Тело под видом вина, и Кровь под видом хлеба, и Душа под обоими видами — силой того естественного соединения и сопутствия, которым между собой объединены части Христа Господа, воскресшего из мертвых и более не умирающего, Божество же — посредством дивного ипостасного единства между Ним, Телом и Душой. По сей причине вернейшей истиной является то, что под любым из двух видов находится то же, что и под обоими. Ибо всецелый Христос существует под видом хлеба и под любой частью того же вида, и весь Он под видом вина и под частицами его.

Поскольку же Христос, Искупитель наш, сказал, что воистину то, что Он приносил под видом хлеба, есть Тело Его, то всегда в Церкви Божьей было то убеждение, какое ныне заново и провозглашает сей святой Собор, что через освящение хлеба и вина совершается превращение всей сущности хлеба в сущность Тела Христа, Господа нашего, и всей сущности вина — в сущность Крови Его; каковое превращение Святая Католическая Церковь называет подходящим и собственным понятием «пресуществление».

Итак, не остается никакого места для сомнений, что все верные Христовы по обычаю, всегда принятому в Католической Церкви, сему святейшему Таинству воздают в благоговении поклонение, которое подобает истинному Богу. И не меньше должно ему поклоняться от того, что оно было установлено Христом Господом для того, чтобы его принимали. Ибо мы верим, что в нем присутствует Тот же Самый Бог, о Ком Вечный Отец, вводя Его в мир, говорит: «И да поклонятся Ему все ангелы Божьи» (Евр 1, 6), Кому, простершись, поклонились маги (Мф 2, 11), Кому, наконец, в Галилее поклонились апостолы (Мф 28, 17), как свидетельствует Писание.

Посему святой Собор провозглашает, что вполне благочестиво и богоугодно введен был в Церкви Божьей обычай, чтобы каждый год сие досточтимое Таинство торжественно почиталось в специальный праздничный день, и чтобы с благоговением и почестями его проносили в процессии по улицам и площадям^[53]. Ибо в высшей степени справедливо, чтобы были установленные священные дни, когда все христиане свидетельствовали бы неким специальным и исключительным знаком о том, что души их полны благодарной памяти об общем Господе и Искупителе за такое несказанное и явно божественное благодеяние, какое представляют победа и триумф Его смерти. И так подобало победоносной истине справить триумф над ложью и ересью, чтобы противники ее, увидев такое великолепие и оказавшись среди такой радости Вселенской Церкви, либо, ослабленные и сломленные, рассеялись, либо, побуждаемые стыдом и приведенные в замешательство, неким образом вразумились.

^[53] Праздник Тела Христова был учрежден на основании частных откровений, полученных монахиней-августинкой, св. Юлианой Льежской, в 1247 г. в Льежской епархии, а в 1264 г. Папа Урбан IV сделал его общецерковным. С конца XIII в. возник обычай носить во время этого праздника Пресвятые Дары в процессии. Праздник Тела Христова отмечается во второй четверг после Пятидесятницы, а со второй половины XX в. в некоторых странах — в следующее за ним воскресенье.

О СОХРАНЕНИИ ТАИНСТВА СВЯТЕЙШЕЙ ЕВХАРИСТИИ И О ПРЕПОДАНИИ ЕГО БОЛЬНЫМ

Обычай сохранять в дарохранительнице святую Евхаристию — настолько древний, что его знает даже эпоха Никейского Собора^[54]. Более того, преподавать священную Евхаристию больным и с этой целью бережно сохранять ее в церквях не только сопряжено с величайшей справедливостью и предусмотрительностью, но также заповедано многими Соборами и соблюдается как древнейший обычай Католической Церкви. Потому сей святой Собор постановил во всем сохранять сей необходимый и спасительный обычай.

^[54] Первый Никейский (I вселенский) Собор состоялся в 325 г.

Если не подобает никому приступать к этим священным служениям, кроме как со святостью, то, конечно, чем больше святость и божественность этого небесного Таинства ясна христианину, тем бережнее должен он заботиться, чтобы не приступать к принятию его без великого благоговения и святости, особенно когда читаем мы у апостола такие слова, полные трепета: «кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор 11, 29). Потому желающему причаститься следует воскресить в памяти заповедь его: «Да испытывает же себя человек» (1 Кор 11, 28). Церковный же обычай объявляет, что необходимое это испытание состоит в том, что никто, знающий за собой смертный грех, сколь бы он ни казался себе раскаявшимся, не должен приступать к священной Евхаристии без предварительной таинственной исповеди. Сей святой Собор предписал, чтобы это вечно соблюдалось всеми христианами и даже теми священниками, кому по должности предписано служить Мессу, если только нет у них недостатка в исповедниках. Если же при срочной необходимости священник будет служить Мессу без предварительной исповеди, пусть исповедуется как можно скорее.

Что же касается употребления, отцы наши верно и мудро различали три образа принятия этого святого Таинства. Ибо они учили, что одни принимают его только та́инственно, а именно — грешники; другие — только духовно, и это, без сомнения, те, кто в желании своем едят предложенный им небесный хлеб и живой «верой, действующей любовью» (Гал 5, 6), постигают плод и пользу его. Третьи же — одновременно таинственно и духовно, и это те, кто прежде так себя испытали и подготовили, чтобы одетыми в брачную одежду приступить к сей божественной трапезе. Касаемо же таинственного принятия в Церкви Божьей всегда был обычай, чтобы миряне принимали Причастие от священников, служащие же священники причащались сами, каковой обычай, как происходящий от апостольского Предания, по праву и заслугам должен быть сохранен.

И, наконец, святой Собор с отеческой заботой побуждает, призывает, просит и заклинает глубиной милосердия Бога нашего, чтобы все и каждый, кто носит имя христианское, наконец собрались и соединились в этом знамении единства, в этих узах любви, в этом символе согласия. Чтобы [все христиане], помня о таком величии и такой исключительной любви Иисуса Христа, Господа нашего, Который возлюбленную душу Свою отдал в уплату за наше спасение и плоть Свою — нам в пищу, почитали сии священные тайны Тела и Крови Его и верили в них с таким постоянством и твердостью, такой набожностью души, таким благочестием и поклонением, чтобы часто могли принимать сей сверхъестественный хлеб и чтобы он был для них воистину жизнью души и вечным здравием разума. Пусть, укрепленные его силой, смогут они в конце сего скорбного паломнического пути достичь небесной отчизны и тот хлеб ангельский, который ныне едят под священными покровами, вкушать без всяких покровов.

А поскольку недостаточно возгласить истину, если не обнаружить и не обличить ошибки, угодно было святому Собору присоединить сии каноны, чтобы все, уже познав учение католическое, понимали также, каких ересей должны они беречься и избегать.

1. Если кто отрицает, что в святейшем таинстве Евхаристии воистину, реально и сущностно находится Тело и Кровь вместе с Душой и Божеством Господа нашего Иисуса Христа и, следовательно, весь Христос, но говорит, что Он там присутствует только как знак, или как образ, или силою, — да будет анафема.

2. Если кто говорит, что в священном таинстве Евхаристии остается сущность хлеба и вина вместе с Телом и Кровью Господа нашего Иисуса Христа, и отрицает то чудесное и исключительное обращение всей сущности хлеба в Тело и всей сущности вина в Кровь, так что остается только лишь вид хлеба и вина, каковое обращение Католическая Церковь называет наиболее подходящим словом «пресуществление», — да будет анафема.

3. Если кто отрицает, что в досточтимом таинстве Евхаристии находится весь Христос под любым из видов и в каждой отделенной частичке любого из видов, — да будет анафема.

4. Если кто говорит, что, когда освящение совершено, в дивном таинстве Евхаристии нет Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, а есть оно только при употреблении, пока его принимают, но ни до, ни после того, и что в Гостиях, то есть освященных частицах, которые сохраняются или остаются после причастия, не остается истинное Тело Господа, — да будет анафема.

5. Если кто говорит, что основным плодом святейшей Евхаристии является отпущение грехов или что от нее не происходит других действий, — да будет анафема.

6. Если кто говорит, что в святом таинстве Евхаристии Христу, единородному Сыну Божьему, не должно воздаваться внешнее поклонение, какое подобает Богу, и что потому не следует или почитать Его особым торжественным праздником, или торжественно проносить в процессиях согласно достохвальному и всеобщему обряду и обычаю святой Церкви, или публично представлять народу для поклонения, а что поклоняющиеся ему суть идолопоклонники, — да будет анафема.

7. Если кто говорит, что не дозволено сберегать Святую Евхаристию в дарохранительнице, но тотчас после освящения необходимо раздать присутствующим, или что не дозволено с почестями нести ее больным, — да будет анафема.

8. Если кто говорит, что Христос, присутствующий в Евхаристии, вкушается только духовно, а не также та́инственно и реально, — да будет анафема.

9. Если кто отрицает, что все и каждый верные христиане обоих полов, когда достигнут возраста рассуждения, должны хотя бы раз в год на Пасху приступать к причастию согласно заповеди святой матери Церкви, — да будет анафема.

10. Если кто говорит, что не дозволено служащему священнику причащаться самому, — да будет анафема.

11. Если кто говорит, что только вера — это достаточная подготовка к принятию святейшего таинства Евхаристии, — да будет анафема.

И, чтобы таковое Таинство не принималось недостойно, а стало быть во смерть и осуждение, сей святой Собор постановил и провозгласил, что тем, чья совесть отягощена смертным грехом, даже если они полагают себя достаточно раскаявшимися, необходимо предварительно приступить к таинственной исповеди, если нет нехватки в исповедниках.

Если же кто продолжит говорить, проповедовать или настойчиво распространять, или даже публично защищать в споре противоположное сему, в силу самого этого да будет отлучен.

Тот же святой Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев святого Апостольского Престола, намерен установить то, что относится к юрисдикции епископов, дабы они тем охотнее пребывали, согласно декрету^[55] предыдущей сессии, во вверенных им церквях, чем легче и удобнее могли бы править своими подчиненными и содержать их в строгости жизни и нравов. Собор считает нужным прежде всего призвать их помнить, что они пастыри, а не бийцы (ср. (Тит 1, 7; 1 Тим 3, 3), и так подобает им первенствовать над своими подчиненными, чтобы не господствовать над ними, но любить их словно сыновей и братьев. Пусть они приложат силы к тому, чтобы удерживать их от незаконных деяний побуждением и предостережением, дабы не пришлось им налагать на них наказание, если те совершат преступление.

^[55] Сессия VI. «Декрет о местопребывании епископов и других нижестоящих».

Если же кому случится согрешить по слабости человеческой, в отношении тех епископам должно соблюсти заповедь апостола: обличать, запрещать, увещевать со всяким долготерпением и добротой (ср. 2 Тим 4, 2), поскольку часто для тех, кто нуждается в исправлении, благоволение делает больше, чем строгость; увещевание — больше, чем угроза; любовь — больше, чем власть.

Если же из-за тяжести проступка будет нужда в розге, тогда следует применять твердость — с мягкостью, суд — с милостью, строгость — с кротостью, чтобы без жесткости сохранить дисциплину, спасительную и необходимую для народа, исправлять наказанных, а если не захотят они вразумиться, то чтобы другие спасительным примером их наказания были удержаны от пороков. Ибо такова обязанность пастыря, бдительного и в то же время милостивого: сперва применять мягкие средства к недугам овец; затем, когда тяжесть недуга требует этого, переходить к более горьким и тяжким лекарствам. Если же и тогда некоторые овцы не исцеляются, следует, удалив их, хотя бы других овец избавить от опасности заражения.

Поскольку же виновные в преступлениях, большей частью для того, чтобы избежать наказания и уйти от епископского суда, придумывают жалобы и отягощения и, прибегая к апелляции, препятствуют судебному процессу, дабы средством, установленным для заступничества за невинность, не злоупотребляли для защиты несправедливости, и дабы противодействовать таковым их хитрости и уверткам, [Собор] постановил и предписал следующее:

В делах визитации и исправления или пригодности и непригодности, а также в делах о преступлениях, прежде окончательного приговора епископа или его генерального викария по духовным делам пусть не будет апелляций на частное определение или на какое-либо отягощение, и пусть епископ или викарий не будет обязан передавать такую апелляцию как пустую, но пусть будет вправе перейти к дальнейшему, не взирая на нее или какое-либо препятствие, исходящее от апелляционного судьи, или на любую практику или обычай, пусть даже существующие с незапамятных времен. Только в тех случаях, когда отягощение такого рода не может быть исправлено в окончательном приговоре или когда на этот приговор не может быть подано апелляции, постановления священных и древних канонов должны оставаться неизменными.

Дело по обжалованию приговора за преступление, вынесенного епископом или его генеральным викарием по духовным делам (когда апелляция уместна), если апостольской власти случится поручить его для рассмотрения, направляется митрополиту или даже его генеральному викарию по духовным делам, а если тот по какой-либо причине не вызывает доверия, или отстоит более, чем на две законных инстанции, или апелляция подается на него самого, то направляется одному из ближайших епископов или их викариев, но не нижестоящим судьям.

Обвиняемый в преступлении, обжалующий приговор епископа или его генерального викария по духовным делам, пусть полностью представит акты первой инстанции пред лицом судьи, к которому апеллирует. Судья же пусть ни в коем случае не переходит к его оправданию, пока не увидит их. Тот же, чей приговор обжалован, пусть предоставит эти акты даром по требованию [обвиняемого] в течение тридцати дней; в противном случае, при их отсутствии, обжалованное дело прекращается, как того требует справедливость.

Если же некогда церковными лицами будут совершены столь тяжкие проступки, что из-за их тяжести преступников следует исторгнуть из священных санов и передать светскому суду, для этого, согласно священным канонам, требуется определенное число епископов. Однако, если их всех будет тяжело собрать вместе, должное отправление правосудия задержится. А если они смогут собраться вместе, их пребывание [в своих епархиях] прервется. Посему [Собор] постановил и предписал:

Дозволяется самому епископу или его генеральному викарию по духовным делам приступать против клирика, даже рукоположенного в священную степень пресвитера, к его осуждению и устному допросу и, даже в тех случаях, когда требуется присутствие определенного канонами числа других епископов, — самостоятельно, без них, к действительному и торжественному извержению из степеней и званий церковных. Пусть он призовет к себе в помощь всех тех аббатов, кому апостольской привилегией дозволяется употребление митры и посоха, если они находятся в городе или епархии и им удобно участвовать. В противном случае — других находящихся там лиц, облеченных церковным достоинством, солидного возраста и заслуживающих похвалы знанием права.

Иногда случается, что некоторые по вымышленным основаниям, которые, однако, кажутся достаточно вероятными, вымогают такие милости, которыми наказания, наложенные справедливой суровостью их епископов, или полностью им отпускаются, или уменьшаются. И, поскольку не до́лжно терпеть, чтобы ложь, столь тяжко оскорбляющая Бога, не только сама оставалась безнаказанной, но еще и приносила солгавшему прощение иного проступка, [Собор] по этому вопросу постановил и предписал следующее:

Епископ, находящийся в своей церкви, как делегат Апостольского Престола узнавший, даже в кратком изложении, о мошенничестве и хитрости, с помощью которых ложными мольбами обретены милости либо прощения любого преступления или проступка, о которых он сам начал расследование, либо снятия наказания, на которое он осудил преступника, пусть не признает саму милость, после чего законно объявит, что она была получена ложью или умолчанием правды.

Если же подчиненные епископа, хотя и были наказаны по закону, сильно его ненавидят и выдвигают против него ложные обвинения, будто претерпели несправедливость, чтобы, каким способом могут, доставить ему неприятность (опасение такой мести делает его в большинстве случаев более медлительным в расследовании и наказании их проступков), дабы он, к великому своему и церковному неустройству не оставил вверенную ему паству и не был принужден, умалив епископское достоинство, скитаться, [Собор] по этому вопросу постановил и предписал следующее:

Епископа ни в коем случае не следует вызывать или требовать, чтобы он присутствовал лично, даже в случае официального расследования, или показаний, или обвинений, или иных подобных действий, кроме как по делу, которое может привести к его извержению из сана или лишению должности.

Против епископа не должны приниматься свидетели по делу о преступлении для сообщения информации, или улик, или иных основных вопросов, если только не будут согласны между собой свидетели похвального образа жизни, уважаемые и с доброй репутацией. Если же они что-либо заявят из-за ненависти, легкомыслия или жадности, то должны быть подвергнуты тяжким наказаниям.

Дела епископов, когда из-за тяжести преступления, в котором их обвиняют, они должны присутствовать, должны направляться Верховному Понтифику и решаться им.

Тот же святой Собор, желая вырвать все ошибки касательно этого святейшего Таинства, вновь проросшие, словно тернии, с поля Господнего и предусмотреть спасение всех верных, каждый день благочестиво вознося молитвы Богу всемогущему, среди других относящихся к этому Таинству вопросов тщательнейшего исследования католической истины, многих обстоятельнейших диспутов, состоявшихся по причине важности обсуждаемых вопросов, а также выслушав суждения наиболее выдающихся богословов, рассуждал также и о следующем: необходимо ли для спасения и предписано ли божественным правом, чтобы каждый верный христианин принимал это досточтимое Таинство под обоими видами? А также: не менее ли принимает тот, кто причащается под одним из видов, чем тот, кто причащается под обоими? А также: не заблуждалась ли Святая Матерь Церковь, причащая мирян и не служащих священников только под видом хлеба? А также: должны ли причащаться и младенцы? Однако те из благороднейшей провинции Германии, кто называют себя протестантами, желали быть выслушанными святым Собором по этим самым вопросам, прежде чем по ним будут вынесены определения, и по этой причине просили у него публичное заверение, что им будет позволено в безопасности прийти сюда, и пребывать в этом городе, и свободно перед Собором говорить и излагать, что они думают, и после этого, когда они захотят, вернуться обратно. Посему этот святой Собор, хотя и ожидал с великим желанием их появления много месяцев тому назад, однако, как благочестивая мать, в стенаниях и трудах особенно того желающая и для того старающаяся, чтобы между всеми, кто носит имя христианское, не было расколов, но, как все признают Одного и Того же Бога и Искупителя, так одно и то же говорили, в одно и то же верили, одно и то же помышляли, уповая на Божье милосердие и надеясь, что они вернутся в святейшее и спасительное согласие единой веры, надежды и любви, охотно им в этом вопросе идет навстречу. В том, что его касается, Собор дал и предоставил, как они просили, безопасность и публичное заверение, которое они называют охранной грамотой, ее же содержание будет приведено ниже. И по этой причине Собор отложил определение по указанным вопросам на вторую за этой сессию, каковую, чтобы протестантам было удобно принять в ней участие, назначил на день праздника обращения святого Павла, который будет двадцать пятого числа месяца января следующего года.

И также Собор постановил, чтобы на той же сессии рассматривался вопрос о жертвоприношении Мессы, по причине тесной связи между этими вопросами.

Между тем на следующей сессии Собор предписал рассуждать о таинствах Покаяния и последнего Помазания, а назначить ее на день праздника святой Екатерины, девы и мученицы, который будет двадцать пятого ноября. И одновременно Собор предписал, чтобы обе сессии продолжали рассматривать вопрос реформы.

Священный всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев святого Апостольского Престола, всем и каждому лицу — как церковному, так и светскому — со всей Германии, любых званий, статусов, условий и качеств, кто захочет присоединиться к этому вселенскому и всеобщему Собору. В том, что касается этого святого Собора, он дозволяет, чтобы они могли в тех вопросах, которые на этом Соборе должны обсуждаться, со всей свободой спорить, предлагать и обсуждать, и на сам вселенский

Собор свободно и безопасно прибыть, и на нем оставаться и находиться, и вопросы, сколько усмотрят нужным, как письменно, так и устно, представлять и предлагать, и с Отцами или теми, кого этот святой Собор выберет, спорить и без всяких ограничений и оскорблений дискутировать, а также, когда им будет угодно, вернуться обратно. Собор дозволяет, чтобы они пользовались публичным заверением и полной безопасностью, которую называют охранной грамотой, со всеми и каждым необходимыми и подобающими условиями и декретами. Хотя бы они и должны были быть выражены особо, а не общими словами, Собор пожелал считать их выраженными.

Далее, угодно было святому Собору, чтобы, если для большей их свободы и безопасности они пожелают избрать себе определенных судей, чтобы те рассматривали обвинения как в уже совершенных ими преступлениях, так и тех, которые они могут совершить в будущем, даже если преступления эти будут сколь угодно исключительны и связаны с ересью, то пусть назовут благоволящих к ним.

ДЕКРЕТ О СВЯТЕЙШИХ ТАИНСТВАХ ПОКАЯНИЯ И ПОСЛЕДНЕГО ПОМАЗАНИЯ

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев святого Апостольского Престола, в декрете об оправдании добавил большую речь о таинстве Покаяния по причине родства тем и ради необходимости рассуждения. Однако же столь велико в наше время множество ошибок, затрагивающих его, что не малую общественную пользу принесет изложение более точного и полного определения, в котором, показав и сокрушив, с помощью Духа Святого, все ошибки, католическая истина сделается ясной и известной. Это определение ныне святой Собор и предлагает всем христианам для вечного следования.

О НЕОБХОДИМОСТИ И УСТАНОВЛЕНИИ ТАИНСТВА ПОКАЯНИЯ

Если бы благодарность Богу всех возрожденных была такой, что они постоянно хранили бы праведность, принятую в Крещении Его благодеянием и благодатью, то не было бы нужды устанавливать другое, кроме самого Крещения, таинство для отпущения грехов. Поскольку же Бог, богатый милосердием, «помнит, что мы персть» (Пс 102(103), 14), Он даровал исцеление жизни даже тем, кто после сего таинства предал себя в рабство греха и во власть демонам, а именно — покаяние, которым благодеяние смерти Христовой достигает падших после Крещения.

Воистину покаяние всегда было необходимо для достижения благодати и праведности всем людям, осквернившим себя каким-либо смертным грехом, — даже тем, кто просил омовения в таинстве Крещения, чтобы, отвергнув и исправив извращенность свою, они с ненавистью ко греху и благочестивой болью души отвращались от такого оскорбления Бога. Посему пророк говорит: «Обратитесь и сотворите покаяние во всех нечестиях ваших, и не будет вам нечестие на погибель» (Иез 18, 30). Господь же сказал: «Если не сотворите покаяния, все так же погибнете» (Лк 13, 5). И князь апостолов Петр говорил грешникам, которые должны были возродиться в Крещении, призывая их к покаянию: «покайтесь, и да крестится каждый из вас» (Деян 2, 38).

Однако покаяние не было таинством до пришествия Христа и не является таковым после Его пришествия для людей прежде их Крещения. Господь же установил таинство Покаяния прежде всего тогда, когда, восстав из мертвых, дунул на Своих учеников, говоря: «Примите Духа Святого: чьи грехи отпустите, тем отпустятся, а чьи оставите, останутся» (Ин 20, 22). То, что таким значимым деянием и такими ясными словами Он сообщил апостолам и их законным преемникам власть отпускать и оставлять грехи для примирения верных, падших после Крещения, всегда понималось согласием всех Отцов. И по веской причине Католическая Церковь некогда изгнала как еретиков и осудила новациан^[56], упрямо отрицавших власть отпускать грехи.

^[56] Новациане — движение ригористического толка, основанное римским пресвитером Новацианом в середине III в. и просуществовавшее до VII в. Новациан отрицал возможность прощения смертных грехов, совершенных после Крещения. Вместе со своими последователями был отлучен от Церкви Папой Корнелием в 251 г.

Потому святой Собор, принимая и одобряя вернейший смысл этих слов Господних, осуждает их измышленные толкования, которые ложно извращают слова эти, будто относятся они не к установлению названного таинства, а к власти проповедовать Слово Божье и возвещать Христово Евангелие.

Ясно, что таинство это отличается от Крещения по множеству оснований. Ибо помимо того, что материя и форма, которыми определяется сущность таинства, сильно различны, установлено твердо, что служителю Крещения не до́лжно быть судьей, поскольку Церковь ни над кем не совершает суда, если он прежде не вошел в нее через врата Крещения. «Ибо чт0 мне, — говорит апостол, — судить и внешних?» (1 Кор 5, 12). Иначе со своими по вере, кого Христос Господь баней Крещения единожды соделал членами Своего Тела. Ибо Он пожелал, чтобы они, если впоследствии осквернят себя каким-либо преступлением, уже не омывались повторным Крещением (потому в Католической Церкви это никоим образом не дозволяется), но представали перед этим трибуналом, как виновные, чтобы приговором священников могли быть освобождены от совершенных грехов не однажды, но всякий раз, как прибегнут к этому Покаянию.

Затем, иной плод Крещения, а иной — Покаяния. Ибо посредством Крещения мы, облекшись во Христа, тотчас делаемся в Нем новым творением, достигая полного и всецелого отпущения всех грехов. Посредством же таинства Покаяния мы никоим образом не можем прийти к таковой новизне и всецелости без великих наших слез и трудов, как требует того божественная справедливость. Потому заслуженно Отцы называли покаяние многотрудным Крещением.

Таинство Покаяния так необходимо для спасения падшим после Крещения, как само Крещение — еще не возрожденным.

Затем учит святой Собор, что форма таинства Покаяния, в которой по преимуществу содержится его сила, находится в этих словах служителя: «Я отпускаю тебе. и т. д.», к которым по достойному хвалы обычаю святой Церкви присоединены некоторые молитвы. К сущности же самой формы они никоим образом не относятся и не являются необходимыми для совершения этого таинства. Квази-материей же этого таинства являются действия самого кающегося, а именно сокрушение, исповедание и удовлетворение. Они, поскольку по Божьему установлению требуются от кающегося для цельности таинства и для полного и совершенного отпущения грехов, называются по этой причине частями [таинства] Покаяния.

Подлинные же предмет и действие этого таинства, сколько хватает его силы и действенности, — это примирение с Богом, которое иногда в людях благочестивых и с благоговением это таинство принимающих приносит с собой мир и спокойствие совести и отчетливое утешение духа.

Святой Собор, передав сие о частях и действии сего таинства, вместе с тем осуждает утверждения тех, кто к частям [таинства] Покаяния причисляет ужасы, уязвляющие совесть, и веру.

Сокрушение, занимающее первое место среди упомянутых действий кающегося, — это душевная боль и отвращение из-за совершенного греха с намерением больше не грешить. Это движение сокрушения необходимо для обретения прощения грехов всякий раз, и человека, падшего после Крещения, тогда наконец подготавливает к отпущению грехов, когда соединено с уверенностью в божественном милосердии и желанием выполнить остальное, что требуется для правильного получения этого таинства.

Посему святой Собор провозглашает, что сие сокрушение состоит не только в прекращении греха, в намерении и начале новой жизни, но также в ненависти к старой, согласно следующему: «Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух» (Иез 18, 31). И конечно тот, кто размыслит об этих воплях святых: «Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал» (Пс 50(51), 6), «Утомлен я воздыханиями моими: каждую ночь омываю ложе мое» (Пс 6, 7), «Тихо буду проводить все годы жизни моей, помня горесть души моей» (Ис 38, 15) и прочих того же рода, легко поймет, что они проистекают из некоторой жгучей ненависти к прежней жизни и исключительного отвращения к греху.

Далее [Собор] учит, что даже если сокрушение это иногда оказывается благодаря любви совершенным и примиряет человека с Богом прежде, чем он действительным образом получит это таинство, тем не менее это примирение не до́лжно приписывать самому сокрушению без содержащегося в нем желания таинства.

О том же несовершенном сокрушении, которое называется раскаянием, ибо обыкновенно оно происходит или из размышления об отвратительности греха, или из страха геенны и наказаний, [Собор] провозглашает, что, если оно с надеждой на прощение исключает волю грешить, то не только не делает человека лицемером и еще большим грешником, но является истинным даром Божьим и побуждением Святого Духа, по истине еще не обитающего в кающемся, но только продвигающего его, чтобы с этой помощью он подготовил себе путь к праведности. И хотя раскаяние не может само по себе, без таинства Покаяния, привести грешника к оправданию, однако склоняет его к обретению Божьей благодати в таинстве Покаяния. Ибо, к пользе своей устрашенные этим страхом, ниневитяне ради проповеди Ионы сотворили покаяние, полные ужаса, и обрели милосердие от Господа.

По этой причине ложно некоторые клевещут на католических авторов, будто бы те учат, что таинство Покаяния сообщает благодать без доброй воли принимающего, чего никогда Церковь Божья не полагала и чему не учила. Также ложно учат они, что сокрушение исторгается и вырывается силой, а не свободно и добровольно.

С установления таинства Покаяния, о котором уже сказано, Вселенская Церковь всегда понимала, что всецелое исповедание грехов также установлено Господом и по божественному праву необходимо всем, падшим после Крещения. Посему Господь наш Иисус Христос, прежде чем взойти с земли на небо, оставил священников Своими викариями, как правителей и судей, чтобы к ним верные христиане приносили все смертные преступления, в какие впадут, и они властью ключей произносили суждение отпущения или оставления грехов. Ибо, конечно, священники не могли бы осуществлять этот суд, не зная дела, и не могли бы соблюдать некоторую справедливость в наложении наказаний, если бы им излагали свои грехи только в общем, а не в деталях и по отдельности.

Из этого следует, что подобает кающимся изложить в исповедании все смертные грехи, какие после тщательного исследования себя они имеют на совести, хотя бы и самые тайные и даже совершенные против двух последних заповедей декалога, ибо они порой тяжелее ранят душу и намного опаснее тех, что совершаются явно.

Что же до повседневных грехов, которыми мы не отделяемся от благодати Божьей и в которые намного чаще впадаем, то, хотя правильно и полезно про них без всякого предубеждения сказать в исповедании (что показывает практика благочестивых мужей), однако можно умолчать о них без всякой вины и искупить многими другими средствами.

Все же смертные грехи, даже грехи мыслью, воистину делают людей чадами гнева и врагами Божьими, и необходимо всем искать у Бога прощения за них, даже с открытым и стыдливым исповеданием. Итак, пока верные Христовы стремятся исповедать все грехи, какие имеют в памяти, вне всяких сомнений они представляют все таковые божественному милосердию для изглаживания. Те же, кто делает иначе и сознательно скрывает некоторые из них, ничего не представляют для отпущения божественной благости через посредство священника. Ибо если постыдится больной показать врачу рану, медицина не излечит того, о чем не знает.

Далее следует из этого, что подобает излагать в исповедании также и те обстоятельства, которые меняют вид греха, ибо без них и кающийся не являет в целости сам грех, и судьям он не делается известным, и становится невозможным, чтобы они могли вынести верное суждение о тяжести преступлений и наложить на кающихся подобающее наказание.

Посему далеко от разума учить, что обстоятельства эти были выдуманы досужими людьми, или что надо излагать всего одно такое обстоятельство, а именно, что согрешил против брата. Также нечестиво говорить, что исповедание, которое требуется делать таким образом, невозможно или называть его пыткой совести.

Ибо, конечно, ничего другого не требуется в Церкви от кающихся, как только чтобы после того, как они тщательно себя изучат и исследуют все глубины и закоулки своей совести, они исповедали те грехи, которыми, как помнят, смертельно оскорбили Господа и Бога своего. Остальные же грехи, которые они при тщательном размышлении не обнаружат, понимаются как включенные в это всеобщее исповедание. Про них мы верно говорим вместе с пророком: «От тайных моих очисти меня», Господи! (Пс 18(19), 13). Ибо сама трудность такого исповедания и стыд обнаружения грехов мог бы воистину казаться тяжким, если бы не смягчался столькими и таковыми преимуществами и утешениями, что через отпущение надежнейшим образом сообщаются всем, кто достойно приступает к этому таинству.

Что же до способа исповедания в тайне одному только священнику, то, хотя Христос и не запретил, чтобы кто-либо мог в наказание за свои злодеяния, для своего смирения, в пример другим и во устроение оскорбленной Церкви публично исповедовать свои провинности, но нет на то повеления божественной заповеди и не будет достаточно обдуманным предписывать каким-либо человеческим законом, чтобы провинности, особенно тайные, должны были открываться публичным исповеданием.

Посему, так как святейшими и древнейшими Отцами с великим единодушием и согласием всегда было рекомендовано тайное исповедание, которое от начала было в употреблении святой Церкви и даже доныне употребляется, явно ниспровергается пустая клевета тех, кто учит, что оно чуждо божественной заповеди, изобретено людьми и берет начало от Отцов, собравшихся на Латеранском Соборе. Ибо Церковь на Латеранском Соборе установила не то, чтобы верные Христовы исповедовались, — что, как она понимала, необходимо и установлено божественным правом, — но чтобы заповедь исповедания хотя бы раз в году исполнялась всеми и каждым, кто достиг возраста рассуждения^[57].

^[57] Кан. 21 Четвертого Латеранского Собора, начинающийся со слов Omnis utriusque sexus [Всякий любого пола].

Посему ныне во Вселенской Церкви с исключительной пользой для душ верных соблюдается сей спасительный обычай исповедоваться в оное священное и наиболее подходящее для этого время великого поста, каковой обычай святой Собор максимально одобряет и восхваляет как благочестивый и достойный сохранения.

Касательно же служителя этого таинства святой Собор провозглашает ложными и глубоко чуждыми евангельской истине все учения, которые опасным образом простирают служение ключей на любых других людей, кроме епископов и священников, полагая, будто сии слова Господни: «Что вы свяжете на земле, тб будет связано на небе; и что разрешите на земле, тб будет разрешено на небе» (Мф 18, 18) и «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20, 23) были таким образом сказаны ко всем верным Христовым без различия и различения, что, вопреки установлениям этого таинства, всякий имеет власть отпускать грехи, а именно публичные — посредством обличения, если обличаемый согласится, тайные же — посредством добровольного исповедания, сделанного кому-либо.

Также Собор учит, что даже священники, пребывающие в смертном грехе, силою Святого Духа, сообщенной им при рукоположении, как служители Христовы, совершают отпущение грехов, и что заблуждаются те, кто думает, что у дурных священников нет такой власти.

Однако, хотя отпущение грехов священником — это распределение чужой щедрости, оно не является одним лишь только служением возвещения Евангелия или провозглашения, что грехи отпущены, но подобно судебному действию, когда священником, как судьей, произносится приговор. И потому не должен кающийся так льстить себе о собственной вере, чтобы полагать, будто, даже если нет в нем сокрушения или священнику недостает намерения действовать всерьез и воистину отпустить грехи, все же, ради одной только своей веры, он воистину пред очами Божьими освобожден от грехов. Ибо и вера без покаяния не дает никакого отпущения грехов, и тот, кто, зная, что священник в шутку отпустил ему грехи, не ищет усердно другого, действующего всерьез, не может не считаться пренебрегающим своим спасением.

Поскольку природа и порядок суда требуют того, чтобы суждение выносилось только в отношении подвластных, всегда в Церкви Божьей было убеждение — и Собор подтверждает его справедливость, — что никакого значения не дблжно придавать такому отпущению, которое священник дает тем, над кем не имеет ни ординарной, ни делегированной юрисдикции. Ибо святейшим Отцам нашим казалось исключительно значимым для дисциплины христианского народа, чтобы некоторые наиболее жестокие и тяжкие преступления отпускались не всеми, а только верховными священниками. Посему заслуженно Верховные Понтифики могли по причине высшей власти, принадлежащей им в Церкви, сохранить за своим личным судом некоторые дела о тяжких преступлениях. И не подлежит сомнению (как и все, установленное от Бога), что дозволено то же самое всем епископам, каждому в своей епархии (только во устроение, а не в разрушение), поскольку принадлежит им власть над управляемыми, превосходящая власть остальных, подчиненных им, священников. В особенности это касается тех преступлений, к которым присоединена кара отлучения. Созвучно божественной власти, что такое сохранение преступлений имеет силу не только во внешнем управлении, но и пред лицом Божьим.

Тем не менее, дабы никто не погиб по этой причине, вполне благочестиво соблюдалось всегда в Церкви Божьей, чтобы в момент смерти не было никаких сохранений, и посему все священники могли освободить любого кающегося от любого греха и любой кары. Вне этого момента священники, поскольку ничего не могут сделать в сохраненных делах, пусть в том только стремятся убедить кающихся, чтобы ради блага отпущения прибегли они к высшим и законным судьям.

Наконец, об удовлетворении, которое из всех частей Покаяния, как было отцами нашими христианскому народу на вечные времена рекомендовано, так более прочих в наши времена подвергается под предлогом высшего благочестия нападкам тех, кто «имеют вид благочестия, силы же его отреклись» (2 Тим 3, 5). Святой Собор провозглашает, что полностью ложно и чуждо Слову Божьему, будто Господь никогда не отпускает вину, не простив также и всей кары. Ибо в Священном Писании обнаруживаются ясные и известные примеры, которыми, наряду с божественным Преданием, эта ошибка яснейшим образом опровергается. Представляется, что воистину принцип божественной справедливости требует, дабы иначе возвращалась благодать тем, кто прежде Крещения согрешил по незнанию, а иначе — тем, кто, однажды быв освобожден от греха и служения демонам и приняв дар Святого Духа, зная, не побоялся «разорить храм Божий» (1 Кор 3, 17) и огорчить Святого Духа.

И свойственно божественному милосердию, чтобы не отпускались нам так грехи без всякого удовлетворения, дабы, улучив момент и считая

грехи более легкими, хотя для Духа Святого они суть несправедливости и оскорбления, мы не впали в более тяжелые, «собирая себе гнев на день гнева» (Рим 2, 5). Ибо, несомненно, эти кары удовлетворения особенно отвращают от греха и словно удила удерживают, и делают кающихся в будущем более осторожными и бдительными, а также исцеляют остатки грехов и действием противоположных добродетелей искореняют порочные привычки, нажитые злой жизнью. И воистину никогда ни один путь в Церкви Божьей не считался более надежным средством отвратить приготовленное Господом наказание, нежели то, чтобы люди с истинной душевной болью часто повторяли сии дела покаяния.

Собор добавляет к этому, что, хотя, творя удовлетворение, мы страдаем за [свои] грехи, мы уподобляемся при этом Христу Иисусу, Который принес удовлетворение за грехи наши, от Которого всякая наша достаточность, а также имеем от того надежнейший залог, что, если с Ним страдаем, с Ним и прославимся. И воистину не таково это наше удовлетворение, которое мы за грехи наши исполняем, как если бы не было оно через Христа Иисуса. Ибо мы от себя, как от себя, не можем ничего, но содействием Христа, нас укрепляющего, можем все.

Потому человек не имеет, за что славить себя, но все прославление наше во Христе, в Котором мы живем и получаем заслуги, и приносим удовлетворение, творя достойные плоды покаяния, которые от Него имеют силу, Им приносятся Отцу и через Него Отцом принимаются.

Посему должны священники Господни, насколько Дух и благоразумие им укажут, учитывая характер грехов и возможность кающегося, назначать спасительные и подходящие епитимии [удовлетворение], чтобы не случилось им закрывать глаза на грехи и, обращаясь с кающимися слишком снисходительно, налагая легчайшие дела за тягчайшие проступки, соделаться соучастниками чужих грехов. И пусть имеют в виду, что епитимия, которую они накладывают, должна служить не только для сбережения новой жизни и врачевания слабости, но также для отмщения и наказания предшествующих грехов. Ибо ключи священников вручены не только для разрешения, но и для связывания, как верили и учили древние Отцы.

И пусть по этой причине не считают они таинство покаяния судом гнева или наказаний. Так же ни один католик никогда не полагал, что изза таковых наших удовлетворений сила заслуг и удовлетворения Господа нашего Иисуса Христа затемняется или в некоторой степени уменьшается. Хотя изобретатели новшеств не желают этого понять, они так учат, что лучшее покаяние — это новая жизнь, как будто отменяют всякую силу и пользу удовлетворения.

По сей причине [Собор] учит: изобилие божественной щедрости таково, что не только карами, добровольно принятыми нами для отмщения за грехи или наложенными суждением священника в меру проступков, но также — что является величайшим доказательством любви — ударами в сей преходящей жизни, которые Бог нам наносит, а мы с терпением принимаем, можем мы принести удовлетворение Богу Отцу через Христа Иисуса.

Святому Собору видится также уместным к предшествующему учению о покаянии добавить нижеследующее о таинстве последнего Помазания, которое Отцы оценивали как завершение не только покаяния, но и всей христианской жизни, которая должна быть постоянным покаянием. Итак, прежде всего о его установлении Собор провозглашает и учит, что милосерднейший Искупитель наш желал, чтобы все рабы Его на все времена были обеспечены спасительными средствами против всех сетей всех врагов своих. Потому и приготовил Он великую помощь в прочих таинствах, которыми христиане могут, пока живут, сохранить себя в целости от всякого тяжкого духовного вреда. Подобным образом и конец жизни Он оградил таинством последнего помазания, как надежнейшей защитой. Ибо хотя противник наш в течение всей жизни ищет и использует возможности, чтобы любым способом, каким сможет, пожрать души наши, нет такого времени, когда яростнее направляет он все силы своего коварства, чтобы внутренне погубить нас и даже, если сможет, отвратить от упования на божественное милосердие, чем когда он предвидит, что нам предстоит окончание жизни.

Это священное помазание больных установлено Христом, Господом нашим как истинное и настоящее таинство Нового Завета. Воистину на него указывает Марк (Ср. Мк 6, 13), Иаков же, апостол и брат Господень, рекомендует и провозглашает его для верных. «Болен ли кто из вас, — говорит он, — пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак 5, 14−15). Этими словами, как научилась Церковь из апостольского Предания, принятого из рук в руки, учит он, каковы материя, форма, подходящий служитель и действие этого спасительного таинства. Ибо поняла Церковь, что материя — это елей, освященный епископом. Помазание же лучшим образом показывает благодать Святого Духа, которой невидимо помазывается душа больного. Формой же являются следующие слова: «Через это помазание..» и т. д.

Далее, предмет и действие этого таинства выражаются этими словами: «И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему». Ибо этот предмет — благодать Святого Духа, чье помазание стирает проступки, если они все еще ждут умилостивления, а также остатки греха; восставляет и укрепляет душу болящего, вызывая в ней великое упование на божественное милосердие. Поддержанный ею больной легче переносит тяжесть и труд смерти, легче сопротивляется искушениям демона, подкарауливающего пяту^[58], и иногда обретает телесное здоровье, если это полезно для спасения души.

^[58] Ср. Быт 3, 15. В этом месте текст Вульгаты св. Иеронима отличается от Синодального перевода Библии: «Она будет сокрушать твою голову, а ты — подкарауливать ее пяту».

Что же касается предписания, кто должен принимать и совершать это таинство, то и это было передано в упомянутых словах без всяких тайн. Ибо показано в них, что подходящие служители этого таинства — это пресвитеры Церкви, под именем которых в данном месте понимаются не старцы годами или первенствующие в народе, но или епископы, или священники, рукоположенные ими согласно обряду «через возложение рук пресвитерия» (1 Тим 4, 14)^[59]. Указывается также, что это Помазание должно уделяться больным, в особенности же тем, кто больны настолько опасно, что представляются находящимися при смерти, почему его и называют таинством умирающих. Если же больные, приняв это Помазание, выздоровеют, то вновь могут пользоваться помощью этого таинства, когда окажутся в другой подобной опасности для жизни.

Посему нет оснований слушать ни тех, кто вопреки столь ясным и недвусмысленным словам апостола Иакова учит, что это Помазание — или человеческая придумка, или обряд, принятый от отцов и не имеющий ни повеления Божьего, ни обещания благодати; ни тех, кто утверждает, будто оно уже прекратилось, как будто оно относилось только к благодати исцелений в ранней Церкви; ни тех, кто говорит, что касающиеся преподания этого таинства обряд и обычай, которые соблюдает святая Римская Церковь, противоречат словам апостола Иакова и потому должны быть изменены; ни, наконец, тех, кто утверждает, что это последнее Помазание верные могут без греха презреть. Ибо все это самым ясным образом противоречит ясным словам названного апостола. И, конечно, Римская Церковь, мать и наставница всех других церквей, в преподании этого Помазания соблюдает (насколько это касается того, что составляет сущность данного таинства) не что иное, как-то, что предписал блаженный Иаков. И воистину презрение к этому таинству не может не быть тяжким грехом и оскорблением Святого Духа.

Это то, что святой вселенский Собор исповедует и учит о таинствах Покаяния и последнего Помазания, во что верить и чего держаться он поручает всем верным христианам. Собор передает следующие каноны, чтобы они нерушимо соблюдались, а утверждающих противное навечно осуждает и анафематствует.

1. Если кто говорит, что в Католической Церкви Покаяние не является истинным и настоящим таинством, установленным Христом, Господом нашим, для примирения с Богом верных всякий раз, как они впадут во грех после Крещения, — да будет анафема.

2. Если кто, смешивая таинства, говорит, что само Крещение является таинством Покаяния, как будто это не два различных таинства, и что поэтому ошибочно называют Покаяние второй доской после кораблекрушения^[60], — да будет анафема.

3. Если кто говорит, что эти слова Господа Спасителя: «Примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20, 22−23) не должны пониматься как относящиеся к власти прощать и оставлять грехи в таинстве Покаяния, как Католическая Церковь всегда от начала их понимала, а извращает их, будто относятся они не к установлению этого таинства, а к власти проповедовать Евангелие, — да будет анафема.

4. Если кто отрицает, что для всецелого и совершенного отпущения грехов требуются три действия кающегося, составляющие квази-материю таинства Покаяния, а именно сокрушение, исповедание и удовлетворение, каковые называют тремя частями Покаяния; или говорит, что есть только две части Покаяния, а именно ужасы, уязвляющие совесть при осознании греха, и вера, принятая благодаря Евангелию или отпущению, когда человек верит, что его грехи отпущены Христом, — да будет анафема.

5. Если кто говорит, что такое сокрушение, которое подготовляется через рассмотрение, подытоживание грехов и отвращение к ним, когда человек «вспоминает годы свои в горести души своей» (Ис 38, 15)^[61], взвешивая тяжесть, многочисленность и отвратительность своих грехов, утрату вечного блаженства и навлечение вечного осуждения, соединенное с обещанием лучшей жизни, не является истинным и полезным страданием и подготавливает к благодати, но делает человека лицемером и еще большим грешником; и, наконец, что такое страдание является вынужденным, а не свободным и добровольным, — да будет анафема.

6. Если кто отрицает, что таинственное исповедание установлено согласно божественному праву или что согласно этому праву оно необходимо для спасения; или говорит, что способ тайного исповедания одному только священнику, которого Католическая Церковь придерживается и всегда придерживалась с самого начала, чужд установлению и повелению Христову и является человеческим изобретением, — да будет анафема.

7. Если кто говорит, что в таинстве Покаяния для отпущения грехов не является необходимым по божественному праву исповедовать все и каждый смертные грехи, которые есть на памяти после должного и тщательного предварительного размышления, в том числе и тайные, и совершенные против двух последних заповедей декалога, а также обстоятельства, меняющие вид греха, но что такое исповедание полезно только для наставления и утешения кающегося и некогда соблюдалось только для наложения канонического удовлетворения; или говорит, что те, кто стремится исповедать все грехи, ничего не желают оставить для прощения божественному милосердию; или, наконец, что не дозволено исповедовать повседневные грехи, — да будет анафема.

8. Если кто говорит, что исповедание всех грехов, соблюдаемое Церковью, невозможно и является человеческим преданием, от которого благочестивые люди должны отказаться, или что к нему не обязываются хотя бы раз в год все и каждый верные христиане обоих полов согласно конституции великого Латеранского Собора, и что по этой причине подобает убеждать верных, чтобы они не исповедовались во время великого поста, — да будет анафема.

9. Если кто говорит, что та инственное отпущение священником — это не судебное действие, а только служение провозглашения и объявления, что кающемуся отпущены его грехи, лишь бы он верил, что они ему отпущены, даже если священник отпускает их не всерьез, а в шутку; или говорит, что исповедание кающимся не требуется для того, чтобы священник мог отпустить ему грехи, — да будет анафема.

10. Если кто говорит, что священники, пребывающие в смертном грехе, не имеют власти связывать и разрешать; или что не только священники являются служителями отпущения, но всем и каждому верным христианам сказано: «что вы свяжете на земле, тб будет связано на небе; и что разрешите на земле, тб будет разрешено на небе» и «кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся», и силой этих слов всякий может отпускать грехи: публичные — посредством обличения, если только обличаемый согласится, тайные же — посредством добровольного исповедания, — да будет анафема.

11. Если кто говорит, что епископы не имеют права сохранять за собой дела, кроме как во внешнем управлении, и что поэтому сохранение дел никоим образом не запрещает священнику отпускать сохраненные [за епископом] грехи, — да будет анафема.

12. Если кто говорит, что Бог одновременно с виной всегда полностью освобождает и от кары, и нет другого удовлетворения кающимся, кроме веры, что Христос принес удовлетворение за него, — да будет анафема.

13. Если кто говорит, что кары — ни те, которым подвергает Бог, а человек с терпением принимает, ни назначенные священником, ни даже добровольно принятые, такие как посты, молитвы, милостыня или другие дела благочестия, — никоим образом не приносят Богу посредством заслуг Христа удовлетворения за грехи в том, что касается временной кары, и что поэтому лучшее покаяние — это только новая жизнь, — да будет анафема.

14. Если кто говорит, что удовлетворения [епитимии], которыми кающиеся искупают грехи через Иисуса Христа — это не богопочитание, а человеческие предания, затемняющие учение о благодати и истинное богопочитание, как и само благодеяние смерти Христовой, — да будет анафема.

15. Если кто говорит, что ключи Церкви даны только для разрешения, но не для связывания, и потому священники, налагая наказания на исповедующихся, действуют против предназначения ключей и против установления Христова; и будто является выдумкой, что, когда вечное наказание властью ключей отменено, большей частью остается нужным перенести временное наказание, — да будет анафема.

1. Если кто говорит, что последнее Помазание не является истинным и настоящим таинством, которое установлено Христом, Господом нашим, и провозглашено блаженным Апостолом Иаковом, а только лишь обрядом, полученным от отцов, или человеческим изобретением, — да будет анафема.

2. Если кто говорит, что священное Помазание больных не сообщает благодать, не отпускает грехи и не восставляет больных, но что оно уже прекратилось, как если бы благодать исцелений была только некогда ранее, — да будет анафема.

3. Если кто говорит, что обряд и обычай последнего Помазания, которые соблюдает святая Римская Церковь, противоречат словам блаженного апостола Иакова и потому могут быть изменены, и христиане могут презирать их без греха, — да будет анафема.

4. Если кто говорит, что пресвитеры Церкви, призвать которых для помазания больного побуждает блаженный Иаков — это не священники, рукоположенные епископом, а старцы по возрасту в любой общине, и что поэтому не только священники являются подходящими служителями последнего Помазания, — да будет анафема.

Хотя присущей их сану обязанностью епископов является изобличать пороки всех подчиненных, в особенности должны они избегать того, чтобы клирики, прежде всего — поставленные для заботы о душах, совершали преступления и вели при их попустительстве бесчестную жизнь. Ибо если клирикам позволено будет иметь нравы злые и развращенные, как будут они обличать мирян в их пороках, если те смогут одним словом уличить их в том, что сами вынуждены терпеть их, еще худших? И с какой свободой священники смогут обличать мирян, если сами перед собой молча признаются в том, что обличают? Посему епископам следует побуждать своих клириков, какого бы сана те ни были, чтобы они образом жизни, проповедью и знанием предшествовали вверенному им народу Божьему, помня, что написано: «будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет 1, 16). И, по слову апостольскому: «Пусть они никому ни в чем не полагают претыкания, чтобы не было порицаемо их служение, но во всем являют себя, как служители Божии» (ср. 2 Кор 6, 3−4), чтобы не исполнилось на них речение пророка: «Священники Божьи оскверняют святыни и нарушают закон» (ср. Иез 22, 26).

А чтобы сами епископы свободнее это исполняли и не могли ни под каким предлогом встречать в этом препятствий, тот же священный Вселенский и всеобщий Тридентский Собор под председательством тех же легата и нунциев счел уместным определить и установить следующие каноны.

Честнее и безопаснее было бы для подчиненного ревностно исполнять более низкое служение, проявляя должное послушание начальствующим, чем к возмущению начальствующих домогаться достоинства более высоких степеней. Посему в отношении тех, кому принятие священного сана было запрещено их прелатом по какой-либо причине, даже из-за какого-либо скрытого преступления, даже внесудебным образом, или тех, кто был лишен своих сана или степени, или церковного достоинства, не до́лжно поддерживать никакое полученное против воли этого прелата разрешение принять продвижение или восстановление в прежнем сане, степени, достоинстве или почести.

Некоторые епископы Церквей, находящихся в землях неверных, лишенные клира и народа христианского, будучи лишь странниками и не имея постоянной кафедры, ищут не того, что Христово, а чужих овец, не знающих собственного пастыря. Хотя они видят, что этот святой Собор запретил им исполнять епископские служения в чужой епархии, кроме как с явного разрешения местного Ординария, и только над лицами, подчиненными этому Ординарию, но, обманывая и презирая закон, они выбирают по собственному безрассудству якобы епископскую кафедру в месте, где нет ни одной епархии, и любого, к ним приходящего, даже если он не имеет рекомендательных писем от своего епископа или прелата, самонадеянно запечатлевают печатью священства и поставляют даже в священный пресвитерский сан. Большей частью происходит так, что рукополагаются малопригодные, грубые и недостаточно знающие, отвергнутые своим епископом как неспособные и недостойные, неспособные правильно ни совершать богослужение, ни уделять церковные таинства. Потому никто из епископов, называемых титулярными, даже если он проживает или временно находится в месте, не относящемся к какой-либо епархии, даже в изъятом, или в монастыре какого-либо ордена, в силу какой-либо временно данной ему привилегии поставлять приходящих к нему, даже под тем предлогом, что он близко знает их и долгое время делит с ними стол, пусть не может поставлять или рукополагать чужих подвластных в какой-либо священный или меньший сан или первую тонзуру без ясно выраженного согласия или отпускных грамот их собственного прелата.

Поступающему против этого правила в силу самого закона запрещается на год совершать епископские богослужения, а поставленному таким образом запрещается исполнение принятого так сана, доколе его прелату будет угодно.

Всякий епископ имеет право запретить в служении принятого сана на время, которое сам усмотрит, своих клириков, особенно рукоположенных в священный сан, если они были поставлены какой-либо властью без его предшествующего исследования и рекомендательных писем, и может запретить им служить у алтаря или в каком-либо сане, если сочтет их малопригодными и малоспособными к совершению богослужений или уделению церковных таинств, даже если тот, кто их рукоположил, счел их пригодными.

Все прелаты Церквей, которые должны тщательно заботиться об исправлении проступков подчиненных и от которых ни один клирик согласно установлениям сего святого Собора не считается защищенным под предлогом какой-либо привилегии так, чтобы прелат не мог согласно каноническим санкциям совершать к нему визитацию, наказывать его и исправлять, пусть, пребывая в своих Церквях, имеют власть как делегаты Апостольского Престола в данном вопросе исправлять и наказывать, даже и вне визитации, любых секулярных клириков, в каком-либо отношении изъятых [из-под их власти], а в остальном находящихся под их юрисдикцией, за проступки, преступления и провинности всякий раз, когда в этом будет нужда.

Никакие изъятия, декларации, обычаи, суждения, клятвы, соглашения, обязывающие только своих авторов, никоим образом не поддерживают этих клириков, а также их родственников, капелланов, домашних, управителей и кого-либо еще при рассмотрении и оценке дел этих изъятых клириков.

Более того, некоторые под предлогом того, что их благам, имуществу и правам причиняются различные несправедливости и ущерб, посредством защитительных грамот^[62] добиваются назначения конкретных судей, чтобы те обезопасили и защитили их от подобных ущерба и несправедливости и рукой своей утвердили и сохранили их в обладании или квази-обладании своими благами, имуществом и правами, и не позволили причинить им ущерб, а затем эти грамоты во многих отношениях извращают в неверном свете против намерений их составителя. Потому никому вообще, каково бы ни было его достоинство и положение, даже и капитулу, независимо от любых условий и декретов, независимо от того, какие назначены судьи, независимо от любого другого предлога или вида, защитительные грамоты не дают права на то, чтобы его нельзя было обвинять и вызывать, вести против него расследование и дело пред лицом его епископа или другого высшего настоятеля в криминальных и смешанных вопросах, или на то, чтобы, если ему даны этим письмом какие-либо права, он не мог быть по их поводу свободно вызван к ординарному судье.

^[62] Litterae conservatoriae [защитительные грамоты] — грамоты, которыми назначается судья-защитник тех или иных прав или лиц. Судья-защитник — судья, действующий от имени Папы или монарха, в пределах своих полномочий могущий приостановить или отменить решение представителей власти, ущемляющее права находящихся под его защитой лиц.

В гражданских же делах, если он сам выступит истцом, ему ни в коем случае не дозволено вызывать кого-либо в суд к своим судьям-защитникам. Если же в тех делах, где он является ответчиком, случится, что выбранного им защитника истец назовет подозреваемым, или если возникнет между самими судьями, защитником и ординарным, спор о надлежащей юрисдикции, дело не должно рассматриваться дальше, пока арбитрами, выбранными согласно положениям закона, не будет вынесено решение о подозрении или о юрисдикции.

Домашним же его, которые привыкли прикрываться такими защитительными грамотами, пусть не будет от них никакой пользы, разве что двоим, и только в том случае, если они живут его иждивением. И никто не может пользоваться милостью подобных грамот более пяти лет. И пусть не будет дозволено судьям-защитникам учреждать какой-либо трибунал. В делах же о вознаграждениях или о нищенствующих лицах декрет этого святого Собора по данному вопросу остается в силе.

Всеобщие же университеты, коллегии преподавателей или учащихся и обители монашествующих, а также госпитали, действительно служащие целям гостеприимства, и лица, принадлежащие к таковым университетам, коллегиям, обителям и госпиталям, настоящим каноном никоим образом не подразумеваются, но полностью изъяты из-под его действия и должны пониматься как изъятые.

Хотя воистину «ряса не делает монаха», подобает, чтобы клирики всегда носили одежду, соответствующую их сану, дабы через достоинство внешнего облика являли они внутреннюю честность нрава. Ибо в наши дни такие в некоторых укоренились легкомыслие и презрение к религии, что, мало ценя собственное достоинство и священническую честь, даже прилюдно носят они мирянскую одежду, направляя ноги в разные стороны: одну на божественный путь, другую — на плотский. По этой причине все церковные лица, сколь угодно изъятые, которые или поставлены в сан, или получили любое церковное достоинство, право проживания в церковном доме, должность или бенефиций, если, быв предупреждены своим епископом, даже посредством публичного эдикта, не начнут носить подобающее священническое одеяние, соответствующее их сану и достоинству, в соответствии с установлением и повелением епископа, их можно и до́лжно принудить суспенсией из сана, должности и бенефиция, а также удержанием плодов, доходов и сборов от этих бенефициев, а если, однажды уличенные, снова уклонятся они от этой обязанности, то даже и лишением должности и подобных бенефициев. Конституция Климента V, изданная на Вьеннском Соборе под названием Quoniam^[63], обновляется и расширяется.

^[63] См. прим. 47. Кан. 9 Вьеннского Собора, начинающийся со слова Quoniam [Поскольку], устанавливает наказание для клириков, носящих публично мирскую одежду.

Если же кто с намерением умертвит ближнего коварно, то до́лжно забрать его от жертвенника (ср. Исх 21, 14). Кто своей волей совершил человекоубийство, даже если это преступление не было доказано в судебном порядке или по другой причине является не публичным, а тайным, никогда не может быть поставлен в священный сан, и не дозволено поручать ему никакой церковный бенефиций, даже не предполагающий заботы о душах, но он лишается навеки всякого сана и бенефиция, и церковной должности.

Если же человекоубийство было совершено не намеренно, а случайно или при отражении силы силой, так что человек защищал себя от смерти, пусть будет рассказано, по какой причине диспенсация по своего рода праву должна быть предоставлена даже для рукоположения в сан, служения у алтаря и какого бы то ни было бенефиция или достоинства, местному Ординарию или, при наличии причины, митрополиту либо ближайшему епископу, который может дать диспенсацию не иначе, как исследовав дело и доказанные мольбы и рассказы.

Далее, есть и такие, в том числе даже настоящие пастыри, у которых есть свои овцы, кто стремится предводительствовать чужими овцами, и порой столько внимания уделяет чужим подвластным, что пренебрегает заботой о своих. Никто, даже облаченный епископским достоинством и имеющий привилегию наказывать чужих подвластных, никоим образом не должен выступать против не подчиненных ему клириков, особенно поставленных в священный сан, в сколь бы жестоком преступлении они ни обвинялись, кроме как при вмешательстве собственного епископа этих клириков, если он находится в своей Церкви, или назначенного этим епископом замещающего лица. В противном случае процесс и все, из него следующее, будет лишено какой бы то ни было силы.

Епархии и приходы были разделены наилучшим законом, и каждому стаду назначены свои пастыри и ректоры небольших церквей, каждый из которых имеет попечение о своих овцах, чтобы не нарушался церковный порядок, и одна и та же церковь не относилась некоторым образом к двум епархиям, от чего происходило бы тяжкое неудобство для подвластных ей. Поэтому бенефиции одной епархии, будь они приходскими церквями, постоянными викариатствами или простыми бенефициями или доходами, или частью доходов, не должны постоянным образом объединяться с бенефицием, или монастырем, или коллегией, или благочестивым местом другой епархии даже ради умножения божественного культа или числа бенефициаров или по любой другой причине. Настоящим провозглашается декрет этого святого Собора о подобных объединениях.

Монашеские бенефиции, закрепленные за принесшими обеты монашествующими, если случится им освободиться из-за смерти или ухода на покой держателя, за которым они были закреплены, или по любой иной причине, пусть предоставляются только монашествующим того же ордена или тем, кто твердо обязывается принять хабит и принести обеты, и никому иному, чтобы они «не надевали одежды, сделанной из разных веществ, из шерсти и льна вместе» (Втор 22, 11).

Поскольку часто монашествующие, перешедшие из одного ордена в другой, стремятся легко получить от своего настоятеля разрешение находиться вне монастыря, от чего получается повод странствовать и отрекаться, пусть ни один прелат или настоятель какого-либо ордена не может силой каких-либо полномочий никого допускать к хабиту и принесению обетов, если только тот не пребывает постоянно в затворе, в ордене, в который перешел, в послушании своему настоятелю. И перешедший таким образом, даже если он сделается регулярным каноником, становится абсолютно непригоден для секулярных бенефициев, даже приходских.

Никто, какого бы он ни был достоинства, церковного или светского, ни по какой причине не может и не должен получать или сохранять право патроната, кроме как если он основал и построил новую церковь, бенефиций или часовню или достойно одарил из своих собственных и наследственных средств уже построенную, которая была без достаточных средств. В случае же основания или дарения такого рода установить [такое право] может епископ и не кто-либо ниже его.

Более того, не дозволяется патрону под предлогом какой-либо привилегии своим правом патроната представлять кого-нибудь к бенефицию иным образом, кроме как представляя его местному епископу-Ординарию, которому принадлежит право предоставления или установления этого бенефиция при прекращении привилегии. В противном случае представление и установление и все, могущее из них последовать, будет лишено какой-либо силы и так должно пониматься.

Затем святой Собор провозглашает, что на следующей сессии, которую он уже предписал назначить на двадцать пятый день января следующего, 1552-го, года, вместе с жертвоприношением Мессы надлежит также рассмотреть и обсудить таинство Рукоположения и дальнейшие вопросы реформы.

Следуя тому, что было постановлено на предыдущих сессиях, этой святой и всеобщий Собор во дни сии самым точным и тщательным образом рассуждал о том, что относится к святейшему жертвоприношению Мессы и к таинству Рукоположения, чтобы на сегодняшней сессии, по внушению Святого Духа, опубликовать декреты об оных предметах и, сверх этого, о четырех вопросах, относящихся к святейшему таинству Евхаристии и отложенных до данной сессии. Однако он полагал, что тем временем прибудут на этот священный Собор называющие себя протестантами, из-за которых он и отложил публикацию этих вопросов, и, чтобы они прибыли сюда свободно и без промедления, он предоставил им публичное заверение, или охранную грамоту^[64]. Однако они до сих пор не прибыли, а от их имени поступила просьба к сему святому Собору отложить до следующей сессии публикацию, которая должна была быть сделана сегодня. Выражая твердую надежду, что они конечно же прибудут задолго до той сессии, если тем временем получат более пространную форму охранной грамоты, тот же святой Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев, ничего не желая больше, чем устранить все споры о религии и расколы в благороднейшей германской нации и позаботиться о ее покое, мире и отдохновении, готов, если они приедут, их и человечно принять, и благосклонно выслушать, уповая, что они намерены прибыть из стремления не упрямо нападать на католическую веру, а познать истину и (как подобает стремящимся к евангельской истине) наконец признать декреты и дисциплину святой матери-Церкви. [Собор] откладывает следующую сессию, предназначенную для издания и публикации вышеупомянутого, на день праздника святого Иосифа, который будет в девятнадцатый день месяца марта, чтобы у них было достаточно времени и возможности, прежде чем настанет этот день, не только приехать, но и предложить то, что они пожелают.

И чтобы у них не было никакой причины медлить далее, [Собор] охотно дает и предоставляет им публичное заверение или охранную грамоту, чье содержание и выражения будут оглашены. Тем временем [Собор] постановил и предписал на той же сессии заняться таинством Брака и, помимо публикации упомянутых выше декретов, подготовить определения о нем и перейти к вопросам реформы.

ОХРАННАЯ ГРАМОТА, ДАННАЯ ГЕРМАНСКИМ ПРОТЕСТАНТАМ

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легата и нунциев святого Апостольского Престола, придерживаясь охранной грамоты, данной на позапрошлой сессии, и расширяя ее согласно нижеизложенному содержанию, заверяет всех, что всем и каждому священникам, выборщикам, князьям, герцогам, маркизам, графам, баронам, дворянам, солдатам, простым людям и любым другим мужам любого статуса, положения и качеств, находящимся в германской провинции и нации, в ее городах и других местах, и всем другим церковным и светским лицам, в особенности — Аугсбургского исповедания, а также сопровождающим их, которые на этот всеобщий Тридентский Собор прибудут или будут посланы и отправятся, или уже прибыли, каким бы именем они ни обозначались или ни могли бы называться сами, настоящим предоставляется публичное заверение и наиболее полная и истинная гарантия, которую называют охранной грамотой, чтобы свободно прийти в сей город Тренто; здесь пребывать, оставаться, задерживаться, предлагать, говорить; обсуждать и рассматривать любые предметы вместе с этим Собором, спорить о них; свободно предлагать и выдвигать, как письменно, так и устно, любые вопросы, и все, что им будет угодно; разъяснять, укреплять и доказывать их Священными Писаниями, а также словами, суждениями и доводами блаженных отцов; и, если будет нужда, даже отвечать на возражения всеобщего Собора и по-христиански спорить с теми, кто будет этим Собором назначен, или с любовью, без всяких препятствий, им возражать, внутренне отбросив упреки, ссоры и оскорбления.

И явно утверждается, что предметы разногласий на вышеназванном Тридентском Соборе должны обсуждаться согласно Священным Писаниям, преданиям апостолов, досточтимым Соборам, согласию Католической Церкви и авторитету святых отцов, прибавив к тому, чтобы ни в коем случае [протестанты] не наказывались под предлогом религии или связанных с ней преступлений — уже совершенных или тех, которые будут совершены. [Собор] всецело дозволяет, чтобы из-за их присутствия никоим образом не прерывались богослужения ни в пути или в каком-либо месте их пути, пребывания или возвращения, ни в самом городе Тренто и чтобы они, или некоторые из них, могли, достигнув или не достигнув своих целей, по своему желанию свободно и безопасно вернуться без сопротивления, препятствий или задержек, без ущерба для их имущества, а равно — для их чести и личностей, в любое время, когда они сами пожелают вернуться домой или вознамерятся по приказанию или согласию своих начальствующих, уведомив лишь назначенных Собором представителей, дабы те без коварства и обмана обеспечили им должную безопасность.

Святой Собор также желает, чтобы в это публичное заверение и охранную грамоту были включены, содержались в ней и считались в нее включенными любые оговорки, которые будут необходимы и уместны для полной, действенной и достаточной безопасности [их] пути, пребывания и возвращения.

Также [Собор] желает и устанавливает, выражая сие ради большей безопасности и ради блага мира и единения, что если кто-то один или некоторые из протестантов, находясь на пути в Тренто, или пребывая там, или возвращаясь, сделают или совершат (чего да не будет!) какое-либо злодеяние, которое может отменить или лишить силы предоставленное им благодеяние этого публичного заверения и гарантии, пусть схваченных за этим преступлением только свои и никак не чужие тотчас накажут заслуженной карой и достаточным исправлением, по справедливости одобренными этим Собором, оставляя полностью нетронутыми форму, условия и правила этих гарантий.

Точно так же [Собор] желает, чтобы, если кто-то один или некоторые из участников этого Собора или на пути, или пребывая, или возвращаясь сделают или совершат (чего да не будет!) какое-либо злодеяние, которое может нарушить или каким-либо образом отменить благодеяние этого публичного заверения и гарантии, пусть схваченных за этим преступлением только сторонники Собора и никак не чужие тотчас накажут заслуженной карой и достаточным исправлением, по справедливости одобренными присутствующими там в это время германскими правителями Аугсбургского исповедания, оставляя полностью нетронутыми форму, условия и правила настоящих гарантий.

Затем этот Собор желает, чтобы было позволено оным послам, всем и каждому по отдельности, всякий раз, когда это будет уместно или необходимо, выезжать из города Тренто, чтобы подышать свежим воздухом, и возвращаться в него, а также свободно посылать или направлять своих вестника или вестников в любое место, как того потребуют их необходимые дела, и принимать посланного вестника или посланных вестников так часто, как им будет казаться уместным, но так, чтобы присутствовали один или несколько представителей Собора, обеспечивающих их безопасность.

Сии охранная грамота и гарантии должны, полностью исключая всякое коварство и обман, оставаться и длиться и во время, и после того, как этим послам доведется быть принятыми под опеку этого Собора и защиту его представителей, и во время их путешествия в Тренто, и все время их там пребывания, а после того, как их в достаточной мере выслушают, и на обратном пути на протяжении заранее оговоренных двадцати дней после того, как они или попросят сами, или Собор, выслушав их, укажет им покинуть Тренто, и вплоть до того, как каждый, с Божьей помощью, водворится в безопасное место по своему выбору.

Все это [Собор] обещает и в доброй вере клянется нерушимо соблюдать за всех и каждого верного христианина, за всех церковных и мирских князей и за всех других церковных и мирских лиц, какого бы ранга и положения они ни были и каким бы именем ни назывались.

Сверх того, исключая всякое коварство и обман, [Собор] обещает в истинной и доброй вере, что не будет искать — ни явно, ни тайно — никаких возможностей, никакого закона или канона, принятого силой любой власти, любого права, статута или привилегии, или какого-либо из Соборов, в особенности же — Констанцского^[65] и Сиенского^[66], выраженного в любой словесной форме и являющегося некоторым прецедентом, чтобы каким-либо образом использовать его, или позволить кому-либо использовать как способ и возможность для отзыва этого публичного заверения и полнейшей гарантии, а также [отказа от] публичного и свободного собеседования, обещанного протестантам этим Собором.

^[65] Констанцский (XVI вселенский) Собор был созван 16 ноября 1414 г. антипапой Иоанном XXIII под давлением Сигизмунда I, короля Германии и Венгрии, впоследствии — императора Священной Римской Империи. Целью Собора было преодолеть великую западную схизму, добившись одновременного отречения от папского престола всех трех претендентов на обладание им и затем избрав нового Папу. 4 июля 1415 г. прибывшими легатами Папы Григория XII была зачитана булла о созыве Собора. С этого момента Констанцский Собор, согласно каноническому праву Католической Церкви, может считаться законным. Тем не менее, часть решений Констанцского Собора, касающихся первенства вселенского собора над Римским Папой (учение консилиаризма), не была принята Католической Церковью.

В Констанце с 5 по 8 июня 1415 г. состоялся суд над Яном Гусом, а 6 июля — его осуждение и казнь. Ян Гус прибыл в Констанц, поскольку Сигизмунд I гарантировал ему безопасность, но, получив по прибытии оригинал охранной грамоты, обнаружил, что она касается лишь безопасности в дороге.

^[66] Собор в Павии-Сиене проходил с 1423 по 1424 гг. Созван Папой Мартином V в Павии, но из-за вспышки чумы перенесен в Сиену. Изначально планировался как вселенский, но впоследствии был признан только в качестве поместного. Принял декреты, осуждающие как еретиков последователей Джона Уиклифа и Яна Гуса.

Если же святой Собор или кто-либо из его [участников] или их [приближенных] любого положения, или ранга, сколь угодно выдающийся, нарушит форму и правила записанной выше гарантии и охранной грамоты в каком-либо пункте или оговорке (что да соблаговолит отвратить Всемогущий), и за поступком его не воспоследует тотчас же достаточное исправление, которое по своему суждению стороны бы одобрили и похвалили, этот Собор сможет подпасть и подпадет под все кары, которые по закону Божескому и человеческому и по обычаю может навлечь нарушитель подобной охранной грамоты, без каких-либо извинений или какого-либо противоречия в этом вопросе.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством апостольских нунциев святого Апостольского Престола, высокочтимых господ Себастьяна, архиепископа Сипонтского, и Алоизия, епископа Веронского^[67], выступающих как от своего собственного имени, так и от имени высокочтимого и сиятельного господина Марцелла Крешенци, кардинала Святой Римской Церкви, легата, отсутствующего по причине препятствующей ему тяжелой болезни^[68], не сомневается, что всем христианам широко известно, что этот вселенский Тридентский Собор сперва был объявлен и созван блаженной памяти Павлом^[69], а затем по требованию августейшего императора Карла V святейшим господином нашим Юлием III был восстановлен, прежде всего, с той целью, чтобы возродить к изначальному состоянию религию, плачевным образом раздираемую во многих частях света, и особенно в Германии, различными мнениями, а также исправить злоупотребления и развращеннейшие нравы христиан.

^[67] Себастьяно Пигини и Луиджи Липпомано — см. прим. 51.

^[68] Кардинал Марчелло Крешенци умер ровно через месяц после публикации этого декрета, 28 мая 1552 г.

^[69] Папа Павел III (Алессандро Фарнезе [Alessandro Farnese]), род. 29 февраля 1468 г., Папа с 13 октября 1534 г., ум. 10 ноября 1549 г.

Когда же ради этой цели многие Отцы охотно собрались из различных земель, не считаясь ни с какими трудами и опасностями, и при большом стечении верных дело быстро и благополучно продвигалось, и не было малейшей надежды, что те германцы, которые произвели эти новшества, придут на Собор, склонные единодушно принять истинные доводы Церкви; когда, наконец, казалось, некий свет осиял эти дела, и сообщество христианское, прежде бессильное и сломленное, начало поднимать голову, внезапно коварством врага рода человеческого вспыхнули такие смятения, такие войны^[70], что Собор этим тяжким неустройством был принужден словно бы замереть и приостановить свой ход, и на время отложить всякую надежду на дальнейшее продвижение. И так далек был святой Собор от исцеления зла и неустройства среди христиан, что, вопреки своему желанию, скорее злил, чем успокаивал, души многих.

^[70] В 1552 г. началась война между императором Священной Римской Империи Карлом V и действовавшими в союзе между собой королем Франции Генрихом II, протестантскими князьями под руководством Морица Саксонского [Moritz von Sachsen] и Османской империей.

Итак, этот святой Собор увидел, что все, и в особенности Германия, пылает от оружия и раздоров, а почти все епископы Германии, в особенности князья-выборщики, покинули Собор, чтобы позаботиться о своих Церквях. Потому Собор постановил не сопротивляться таковой нужде и умолкнуть до лучших времен, чтобы Отцы, которые сейчас не могут действовать, могли ради своих овец вернуться к своим Церквям и более не тратить свой досуг без пользы для того и другого. И поскольку того требуют обстоятельства времени, он постановил, чтобы дальнейшее продвижение этого вселенского Тридентского Собора было приостановлено на два года, и приостановил его настоящим декретом. При сем, если замирение настанет и прежнее спокойствие вернется раньше (что, Собор надеется, милостью Бога всеблагого величайшего случится чрез малое время), пусть тотчас же будет решено, чтобы дальнейшее продвижение этого Собора обрело свою силу, твердость и крепость; если же (от чего Бог да избавит) по прошествии двух лет указанные выше законные препятствия, которые раньше удерживали Собор, не будут устранены, пусть Собор восстановится и считается восстановленным в своей силе и твердости, а таковое прекращение его работы пусть считается закончившимся, без созыва заново другого Собора, поскольку этот декрет утвержден согласием и властью Его Святейшества и святого Апостольского Престола.

Тем временем тот же святой Собор призывает всех христианских правителей и всех прелатов, чтобы они соблюдали и соответственно побуждали соблюдать, насколько это их касается, в своих королевствах, владениях и церквях все и каждое постановление и декрет, принятый до сих пор этим святым вселенским Собором.

Угодно ли вам, сиятельные и высокочтимые господа и досточтимые отцы, чтобы во хвалу и славу Пресвятой и нераздельной Троицы, Отца, и Сына, и Святого Духа, ради укрепления и утверждения веры и религии христианской, священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе с сегодняшнего дня, то есть восемнадцатого числа месяца января 1562 года от Рождества Господа, посвященного Римской кафедре блаженного Петра, князя апостолов^[71], сообразно с формой и содержанием грамот святейшего господина нашего верховного Понтифика Пия IV^[72], завершив перерыв, начал работу и, соблюдая должный порядок, рассмотрел то, что, будучи предложено легатами и председателями, покажется этому святому Собору годным и подходящим для облегчения жестокостей нынешнего времени, разрешения споров о религии, усмирения лживых языков, исправления злоупотреблений извращенных нравов и примирения Церкви истинным и христианским миром?

^[71] В литургическом календаре римского обряда с раннего средневековья и до 1960 г. отмечалось два праздника кафедры св. Петра: 18 января — праздник кафедры св. Петра в Риме, а 22 февраля — праздник кафедры св. Петра в Антиохии.

^[72] За время, прошедшее между сессиями XVI и XVII, умерли трое Пап: Юлий III умер 23 марта 1555 г. Его преемником был избран другой бывший легат Павла III на Тридентском Соборе, кардинал Марчелло Червини, правивший меньше месяца под именем Папы Марцелла II. После Павла IV, правившего с 1555 по 1559 гг., Папой стал Пий IV, при котором Тридентский Собор закончил свою работу.

Угодно ли вам, сиятельные и высокочтимые господа и досточтимые отцы, чтобы ближайшая будущая сессия состоялась в четверг после второго воскресенья Великого поста, который будет в день двадцать шестой месяца февраля?

ДЕКРЕТ О ВЫБОРЕ КНИГ И ПРИГЛАШЕНИИ ВСЕХ ЛЮДЕЙ НА СОБОР ПУБЛИЧНЫМ ЗАВЕРЕНИЕМ

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола^[73], не надеясь на человеческие силы, но полагаясь на помощь и поддержку Господа нашего Иисуса Христа, Который обещал, что даст Церкви Своей «уста и премудрость» (Лк 21, 15), прежде всего размышляет о том, как учение католической веры, во многих местах оскверненное и затемненное многими несогласными меж собой мнениями, наконец, восстановить в его чистоте и блеске, а нравы, уклоняющиеся от древних установлений, призвать к лучшему образу жизни и обратить сердца отцов к детям (Лк 1, 17), а сердца детей — к отцам.

^[73] Своими легатами на возобновленный Тридентский Собор Папа Пий IV назначил кардиналов Эрколе Гонзага [Ercole Gonzaga], Джироламо Серипандо, Людовико Симонетта [Ludovico Simonetta], Станислава Гозия [Stanisław Hozjusz] и Марка Ситтика фон Гогенемса [Mark Sittich von Hohenems].

Эрколе Гонзага родился 23 ноября 1505 г. в Мантуе. Второй сын правителя Мантуи, маркиза Франческо II. С 1521 г. возглавлял епархию Мантуи (хотя был рукоположен в епископы только в 1561 г.), с 1527 г — кардинал, с 1540 по 1559 гг. — регент герцогства Мантуя при своих несовершеннолетних племянниках. 9 мая 1561 г. назначен папским легатом на Тридентском Соборе. Умер в Тренто 2 марта 1563 г. от лихорадки.

Джироламо Серипандо родился 6 мая 1493 г. в Апулии. В 14 лет вступил в орден августинцев, прославился как красноречивый проповедник, с 1539 по 1551 гг. — генеральный настоятель ордена августинцев, с 1554 г. — архиепископ Салерно, с 1561 г. — кардинал и второй папский легат на Тридентском Соборе. Умер в Тренто 17 марта 1563 г. от пневмонии.

Людовико Симонетта родился около 1500 г. в Милане. Получил юридическое образование. С 1537 г. епископ Пезаро, в этом качестве принимал участие в первых сессиях Тридентского Собора. С 1549 г. в Риме, сотрудник Апостольской Сигнатуры. С 1560 г. до своей смерти — папский датарий (руководитель канцелярии), с 1561 г. — кардинал и третий папский легат на Тридентском Соборе, с 1563 г. — префект Апостольской Сигнатуры. Умер в Риме 30 апреля 1568 г.

Станислав Гозий родился 5 мая 1504 г. в Кракове, изучал право в Падуе и Болонье, с 1538 г. — секретарь короля Польши Сигизмунда I. Отказался от придворной карьеры ради духовной, с 1543 г. — священник, с 1549 г. по 1551 г. — епископ Хелма, с 1551 г. — епископ Вармии, в 1558 г. вызван в Рим, с 1560 г. — папский нунций в Вене, с 1561 г. — кардинал и четвертый папский легат на Тридентском Соборе, после Собора — один из лидеров польской контрреформации, с 1574 г. — верховный пенитенциарий. Умер в Капранике под Римом 5 августа 1579 г. Процесс его беатификации и канонизации открыт в 1923 г., возобновлен в 2006 г.

Марк Ситтик фон Гогенемс, или Альтемпс [Altemps], родился в 1533 г. в Гогенемсе, племянник Папы Пия IV C 1560 г. апостольский администратор Кассано, с 1561 г. — епископ Констанца (был рукоположен на несколько лет позже, между 1564 и 1566 гг.), кардинал и пятый папский легат на Тридентском Соборе. Умер в Риме 15 февраля 1595 г.

Итак, прежде всего Собор обратил внимание, что в наше время чрезмерно выросло число подозрительных и опасных книг, содержащих нечистое учение и повсюду распространившихся. И воистину это было причиной многих запретов, изданных по причине благочестивой ревности в разных провинциях и особенно — в благодетельном граде Риме, но так и не ставших спасительным лекарством против столь великой и опасной пагубы. Потому Собор постановил, чтобы Отцы, выбранные для этого исследования, тщательно рассмотрели, что необходимо предпринять в отношении запретов и книг, а затем в свое время доложили тому же Собору. Тогда ему самому будет легче отделить различные и чуждые учения, словно плевелы, от пшеницы (Мф 13, 30) христианской истины и удобнее рассмотреть и постановить, что представляется ему наиболее подобающим, дабы избавить от сомнений души множества людей и устранить причины многих жалоб.

Собор желает, чтобы все это было представлено для всеобщего сведения, что настоящим декретом и делает. Поэтому, если кто-либо сочтет, что к нему тем или иным образом относится или этот вопрос о книгах и запретах, или другое, что было заявлено к обсуждению на этом всеобщем Соборе, пусть не сомневается, что будет благожелательно выслушан святым Собором.

Этот святой Собор искренне желает и усердно просит Бога о том, что служит к миру Церкви (ср. Лк 19, 42), дабы, признав ее общей матерью для всех на земле, которая не может забыть тех, кого родила (ср. Ис 49, 15), мы единодушно, едиными устами восславили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа (ср. Рим 15, 6). Потому он приглашает по благоутробному милосердию Бога и Господа нашего (ср. Лк 1, 78) к согласию и примирению, и к приезду на этот святой Собор всех, кто не имеет с нами общения. Потому он призывает их «облечься в любовь, которая есть совокупность совершенства» и явить, что «мир Христов владычествует в сердцах их, к которому они и призваны в одном теле» (Кол 3, 14–15).

Потому, слыша этот голос — не человеческий, а Духа Святого — пусть не ожесточат сердец своих (Пс 94(95), 8) и, не поступая по уму своему (ср. Еф 4, 17) и не угождая себе (ср. Рим 15, 3), пусть восстанут и обратятся на столь благочестивый и спасительный зов своей матери. Ибо святой Собор, как приглашает их, так и обнимет со всем, к чему обязывает любовь.

Далее тот же святой Собор предписал, чтобы публичное заверение могло быть предоставлено на генеральной конгрегации и чтобы оно имело такую же силу, сохраняло такие же значимость и вес, как если бы было дано и предписано на публичной сессии.

Тот же священный Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, постановил и предписал, чтобы ближайшая будущая сессия состоялась в четверг после священнейшего праздника Вознесения Господня, который будет в день четырнадцатый месяца мая.

ОХРАННАЯ ГРАМОТА, ДАННАЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ ГЕРМАНСКОЙ И ДРУГИХ НАЦИЙ — 4 МАРТА 1562 г.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, сделал всеобщее заверение.

Тот же священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, всем и каждому другим, кто не имеет с нами общения в вопросах веры, происходящим из любых королевств, наций, провинций, городов и мест, в которых публично и невозбранно проповедуют, или учат, или верят вопреки тому, чего придерживается святая Римская Церковь, дает публичное заверение или охранную грамоту в той же форме и теми же словами, какими она дана германцам.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, те декреты, которые должны были быть сегодня, на настоящей сессии, постановлены и приняты, по некоторым справедливым и достойным причинам счел нужным отложить и отложил на четверг после ближайшего торжества Тела Христова, который будет в канун июньских нон^[74]. Собор объявляет всем, что Сессия состоится в этот день.

Тем временем следует просить Бога и Отца Господа нашего, Творца мира, чтобы Он освятил сердца всех, дабы с Его помощью святой Собор мог размышлять и действовать в Его хвалу и славу и ныне, и вовек.

ПУБЛИКАЦИЯ ДЕКРЕТОВ ОТКЛАДЫВАЕТСЯ ДО СЛЕДУЮЩЕЙ СЕССИИ, КОТОРАЯ ОБЪЯВЛЯЕТСЯ

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, из-за многих трудностей, происходящих от различных причин, а также чтобы все происходило более подобающим образом и более обдуманно, а именно — чтобы догматы обсуждались и принимались вместе с тем, что относится к реформе, предписал, чтобы на следующей сессии, которую он всем объявляет на день шестнадцатый следующего месяца июля, было определено, что представляется нужным постановить как о реформе, так и о догматах.

К чему, однако, прибавляется, что этот святой Собор по своему суждению и воле имеет право и возможность, даже на генеральной конгрегации, свободно приближать и отдалять этот срок, как сочтет полезным для дел Собора.

УЧЕНИЕ О ПРИЧАЩЕНИИ ПОД ДВУМЯ ВИДАМИ И О ПРИЧАЩЕНИИ МАЛЫХ ДЕТЕЙ

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, постановил, что здесь следует изложить то, что относится к причащению под двумя видами и к причащению малых детей, поскольку касательно внушающего трепет и святейшего таинства Евхаристии в разных местах из-за нечестивых бесовских козней распространяются различные чудовищные заблуждения, по причине которых в некоторых провинциях многие, как видно, отошли от веры и послушания Католической Церкви.

По таковой причине Собор запрещает всем верным Христовым после сего дерзать веровать, или учить, или проповедовать об этом иначе, нежели изложено и установлено в данных декретах.

МИРЯНЕ НЕ ОБЯЗАНЫ ПРИЧАЩАТЬСЯ ПОД ДВУМЯ ВИДАМИ

Итак, этот святой Собор, наученный Святым Духом, Который есть «Дух премудрости и разума, Дух совета и благочестия» (Ис 11, 2), и следующий суждению и обычаю самой Церкви, провозглашает и учит, что никакой заповедью Божьей миряне и не совершающие священнодействия клирики не обязываются принимать таинство Евхаристии под двумя видами и никоим образом нельзя, сохраняя веру, сомневаться, что причащения под любым из видов достаточно им для спасения.

Ибо хотя Христос Господь на последней вечере учредил и передал апостолам сие досточтимое Таинство под видами хлеба и вина, это установление и предание не простирается до того, чтобы все верные Христовы повелением Господним обязывались принимать оба вида.

Но и из речи в шестой главе Евангелия от Иоанна неверно делать вывод, что причащение под обоими видами заповедано Господом, если понимать ее согласно толкованиям различных святых отцов и учителей.

Ибо сказавший: «если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин 6, 53) сказал также: «ядущий хлеб сей будет жить вовек» (Ин 6, 51).

И сказавший: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную» (Ин 6, 54) сказал также: «хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин 6, 51). И, наконец, сказавший: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин 6, 56) сказал и: «ядущий хлеб сей жить будет вовек» (Ин 6, 58).

КАКОВА ВЛАСТЬ ЦЕРКВИ КАСАТЕЛЬНО ПРЕПОДАНИЯ ТАИНСТВ

Далее Собор провозглашает, что Церкви навечно принадлежит власть устанавливать или менять в вопросах преподания таинств, но не в вопросах их сущности, то, что она сочтет наиболее подобающим для пользы принимающих или для почитания самих таинств при различии условий, времен и мест.

И видно, что апостол недвусмысленно указал на это, сказав: «Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей таин Божиих» (1 Кор 4, 1). И несомненно, что он сам пользовался этой властью, как во многом другом, так и в том, что касается этого самого таинства, когда, дав некоторые установления о его употреблении, сказал: «Прочее устрою, когда приду» (1 Кор 11, 34).

Посему хотя от начала христианской религии нередким было употребление обоих видов, но, когда с течением времени этот обычай уже широко изменился, святая матерь Церковь, зная эту свою власть в распоряжении таинствами, побуждаемая вескими и справедливыми причинами, одобрила обычай причащения под одним видом и предписала приравнять его к закону, поэтому его не дозволено отвергать или изменять по собственному желанию без власти самой Церкви.

Далее Собор провозглашает, что, хотя наш Искупитель, как сказано выше, на последней вечере установил и передал апостолам это Таинство под двумя видами, однако же до́лжно признать, что даже под одним только видом принимается всецелый Христос и истинное Таинство. Потому, что касается его плодов, те, кто принимает только один вид, не лишаются никакой благодати, необходимой для спасения.

МАЛЫЕ ДЕТИ НЕ ОБЯЗАНЫ ТАИНСТВЕННО ПРИЧАЩАТЬСЯ

Наконец сей святой Собор учит, что малые дети, не способные пользоваться рассудком, не имеют обязательной необходимости таинственно причащаться Евхаристии. Если же они возрождены баней Крещения и стали частью Тела Христова, то приняли благодать богосыновства, которую не могут утратить в этом возрасте.

Однако не до́лжно проклинать древность потому, что она тем или иным образом в некоторых местах соблюдала этот обычай. Ибо хотя святейшие отцы имели достойную для своего времени причину в обоснование своей практики, бесспорно следует твердо веровать, что им не было необходимо для спасения поступать так.

1. Если кто говорит, что все и каждый верные Христовы ради заповеди Божьей или ради необходимости спасения должны принимать оба вида святейшего таинства Евхаристии, — да будет анафема.

2. Если кто говорит, что святая Католическая Церковь руководствуется несправедливыми причинами и доводами, когда причащает мирян и даже не совершающих священнодействия клириков под одним только видом хлеба, или что она заблуждается в этом, — да будет анафема.

3. Если кто отрицает, что всецелый Христос, источник и творец всякой благодати, принимается под одним видом хлеба, поскольку, как некоторые ложно утверждают, Он принимается не согласно установлению Самого Христа, то есть под двумя видами, — да будет анафема.

4. Если кто говорит, что малым детям, прежде чем они достигнут возраста рассуждения, необходимо причащаться Евхаристии, — да будет анафема.

Что же касается двух других вопросов, предложенных, но еще не исследованных, а именно: «Были ли доводы, которым следовала святая Католическая Церковь, причащая мирян и даже не совершающих священнодействия священников под одним только видом хлеба, настолько обязывающими, чтобы в силу никаких доводов никому не позволять употребление чаши?» и «Если будет усмотрено, что в силу честных и сообразных христианской любви доводов следует разрешить употребление чаши какой-либо нации или королевству, должно ли быть это разрешено на некоторых условиях, и если да, то на каких?», то святой Собор отложил их на другое время, чтобы при первой представившейся ему возможности исследовать и разрешить их^[75].

^[75] См. сессию XXII. «Декрет касательно прошения о допущении чаши».

Тот же священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, постановил, что ради славы Бога всемогущего и украшения святой Церкви следует утвердить следующее в настоящем декрете, касающееся дела реформы.

Поскольку всякое подозрение в алчности должно быть удалено от церковного сана, пусть ни епископы, ни другие, кто предоставляет церковные степени, а также их служители, ни под каким предлогом ничего, даже добровольно пожертвованное, не принимают за предоставление какого-либо сана, даже клерикальной тонзуры, а также за отпускные грамоты или рекомендации, а также за печати или за что угодно другое, с этим связанное.

Нотариусы же за одну отпускную грамоту или рекомендацию могут принять только одну десятую часть золотой монеты, причем в тех только местах, где не прижился достохвальный обычай ничего не брать, и при условии, что им не положено за исполнение их обязанностей никакого жалования и что епископ не может получить ни прямо, ни косвенно никакого прибытка из дохода нотариуса, связанного с предоставлением сана.

Тогда же, когда они должны предоставлять свои услуги полностью бесплатно, Собор постановил отменить и запретить противоречащие этому налоги, установления и обычаи, даже незапамятные, существующие в любых местах, которые скорее можно назвать злоупотреблениями и поощрением порочности симонического подкупа. Поступившие же иначе — как давшие, так и принявшие — помимо божественного отмщения навлекут на себя самим деянием наложенные по закону кары.

Поскольку не подобало бы тем, кто посвящен божественному служению, просить подаяния или выполнять какую-либо грязную работу, позоря сан, и поскольку известно, что многие и во многих местах, допущенные к священному сану почти без разбора, прибегают к различным уловкам и хитростям, чтобы получить церковный бенефиций или даже достойные средства, святой Собор постановил, чтобы отныне никакой секулярный клирик не поставлялся в священный сан, даже если он в остальном пригоден нравом, знаниями и возрастом, если прежде не будет законным образом установлено, что он мирно владеет церковным бенефицием, достаточным ему для достойной жизни.

Отречься же от бенефиция клирик не может без упоминания, что он назначен к титулу этого бенефиция; и не должно принимать это отречение, если не установлено, что он может жить на иные средства. В ином случае сделанное отречение недействительно.

Получившие же наследство или пенсию не могут быть после этого рукоположены, кроме тех, кого епископ, предварительно удостоверившись, что наследство или пенсия действительно ими получены и достаточны им для жизни, сочтет пригодными к принятию ради необходимости или благополучия его церквей. Таковые [наследство или пенсия] впредь никоим образом не могут без разрешения епископа быть отчуждены, утрачены или переданы, если только [обладающие ими клирики] не получат достаточный церковный бенефиций или не будут иметь иной источник дохода. Наказания древних канонов по этому вопросу возобновляются.

Поскольку бенефиции были установлены для обеспечения богослужения и церковных обязанностей, чтобы богослужение ни в чем не потерпело ущерба, но во всех вещах ему обеспечивалось должное благолепие, святой Собор установил, что в церквях — как кафедральных, так и коллегиальных, — в которых нет ежедневных раздач, или они столь малы, что воистину пренебрежимы, до́лжно отделить третью часть доходов, любых сборов и поступлений, а также доходов от должности каноника, других должностей, персональных долей и служб, и обратить на ежедневные раздачи, которые должны быть разделены между обладателями должностей и другими участниками богослужений пропорционально согласно разделению, сделанному при первом выделении доходов епископом как делегатом Апостольского Престола, сохраняя такие обычаи этих церквей,

согласно которым не находящиеся или не служащие в них не получают ничего или получают меньше третьей части. Несмотря на изъятия, на другие обычаи, даже незапамятные, и любые обжалования. И если упорство тех, кто не служит, возрастает, дозволено начать против них дело согласно установлению права и священных канонов.

Во всех приходских церквях или церквях, где совершаются Крещения, если народ слишком многочисленен, чтобы одного ректора могло быть достаточно для преподания церковных таинств и совершения богослужения, епископы, даже как делегаты Апостольского Престола, пусть побуждают ректоров или других, кого это затрагивает, пригласить к себе столько священников, сколько будет достаточно для совершения таинств и отправления богослужения.

Что же касается церквей, куда из-за удаленности или неудобства расположения прихожане не могут без тяжкого неудобства собираться, чтобы приступать к таинствам и слушать службу Божию, то епископы могут, даже вопреки желанию настоятелей, учредить новые приходы согласно нормам конституции Александра III, начинающейся со слов Ad audientiam^[76].

^[76] Булла Папы Александра III (ок. 1100/1105 — 3 августа 1181 г., Папа с 7 сентября 1159 г.) архиепископу Йоркскому, предписывающая строительство церквей в достаточной близости от деревень, чтобы все крестьяне имели возможность участия в богослужениях. См. Corpus Iuris Canonici. Decretales Gregorii IX. Liber III. Titulus XLVIII. Caput. III.

Тем же священникам, которые будут с самого начала назначены руководить вновь основанными церквями, пусть будет назначена по суждению епископа подобающая часть доходов, относящихся к материнской церкви. Если же это будет необходимо, епископ может побудить народ предоставить то, что необходимо для поддержания жизни названных священников, несмотря ни на какие общие либо специальные оговорки или особые решения применительно к названным церквям.

Никакие решения, даже объявление недействительным или любые другие виды отмены или приостановки, не могут упразднить такого рода распоряжения и учреждения [новых церквей] или стать для них препятствием.

Чтобы положение церквей, где совершаются священнодействия Богу, сохранялось достойным, епископы могут, даже как делегаты Апостольского Престола, согласно нормам права (однако без предварительного решения о занимающем эту должность), навечно объединить с должностью настоятеля какие-либо приходские церкви и церкви, где совершаются Крещения, и другие бенефиции, связанные или не связанные с настоятельством, по причине их бедности или в других дозволенных правом случаях, даже если названные церкви или бенефиции были затронуты каким-либо особым решением, общей или специальной оговоркой.

Такие объединения не могут быть отозваны или каким-либо образом прекращены никакими решениями, даже по причине объявления недействительным или любых других видов отмены или приостановки.

Поскольку неграмотные и необразованные ректоры приходских церквей малопригодны для священного сана, а другие из-за безнравственности своей жизни скорее разрушают, чем строят, епископы могут, даже как делегаты Апостольского Престола, назначить для таких неграмотных и необразованных, если в остальном они — люди честной жизни, помощников с правом наследования или временных викариев и выделить им для достойной жизни часть дохода или иначе обеспечить их, невзирая на любую апелляцию или изъятие.

Тех же, кто живет безнравственно и подает соблазн, после того, как они будут предупреждены, пусть епископы сдерживают и наказывают. И если те после этого останутся неисправимы в своем нечестии, пусть епископы имеют полномочия лишить их бенефициев согласно установлениям священных канонов, невзирая на любое изъятие или апелляцию.

Поскольку следует усиленно заботиться, чтобы то, что посвящено для священнослужения, не было заброшено из-за несправедливости времен и не изгладилось из памяти людской, епископы, даже как делегаты Апостольского Престола, могут по своему суждению перенести простые бенефиции, даже находящиеся под правом патроната, от тех церквей, которые обветшали или иным образом пришли в негодность и которые из-за скудности средств не могут быть восстановлены, призвав находящихся в них к материнским или другим церквям, расположенным в том же месте или по соседству. И пусть они воздвигнут в тех же церквях алтари или часовни с тем же посвящением или перенесут со всеми выгодами и почестями в уже воздвигнутые алтари и часовни пожертвованное в старые церкви.

Приходские же церкви, таким образом пришедшие в негодность, даже находящиеся под правом патроната, епископы пусть позаботятся возродить и восстановить за счет любых доходов и сборов, каким-либо образом относящихся к этим церквям. Если же их будет недостаточно, пусть они всеми подходящими средствами побудят к этому всех патронов или других лиц, получающих какие-либо плоды, происходящие от этих церквей, или, в случае их недостатка, всех прихожан, невзирая на любую апелляцию, изъятие или возражение.

Если же все они трудятся в тяжкой нужде, пусть [такие церкви] будут перемещены в материнскую или соседнюю церковь, с [тем, что будут даны] полномочия обратить как названные приходские, так и другие разрушенные церкви для мирского, но не низкого, употребления, поставив, однако, на этом месте крест.

Справедливо, чтобы Ординарий тщательно заботился обо всем, что в епархии относится к почитанию Бога, и обеспечивал его там, где это подобает.

Поэтому в монастыри, отданные в комменду, даже называемые аббатством, приоратом или настоятельством, в которых не обязывает соблюдение монашеских установлений, а также бенефиции, как связанные, так и не связанные с настоятельством, мирские и монашеские, каким-либо образом отданные в комменду, даже изъятые, пусть каждый год епископ совершает визитацию, даже как делегат Апостольского Престола.

И пусть те же епископы при помощи надлежащих средств, даже изъятия доходов, позаботятся, чтобы нуждающееся в обновлении и реставрации было возрождено, и чтобы забота о душах, если она возложена на эти или связанные с ними [монастыри или бенефиции], и все иное, что должно соблюдаться, верно исполнялись, несмотря ни на какие апелляции, привилегии, обычаи, даже предписанные с незапамятных времен, назначения судей-защитников и наложенные ими ограничения.

Если же в этих монастырях обязывает соблюдение монашеских установлений, пусть епископы отеческими наставлениями позаботятся, чтобы настоятели этих монашествующих соблюдали и побуждали соблюдать должный порядок жизни, согласно их монашеским установлениям, и содержали и направляли своих подчиненных в верности обязательствам.

Если же, наставленные таким образом, настоятели в течение шести месяцев не совершат визитации или не вразумят монашествующих, тогда те же епископы могут совершить визитацию и вразумить их, даже как делегаты Апостольского Престола, точно так же, как это могут делать их настоятели, согласно их установлениям, несмотря на какие-либо апелляции, привилегии и изъятия, которые полностью исключены.

Поскольку многие меры различных прежних Соборов, как Латеранского^[77] и Лионского, так и Вьеннского, против порочных злоупотреблений сборщиков подати, вновь примененные в последующие времена, оказались бесполезными, и скорее, как обнаружилось, зловредность их, к великому соблазну и стону всех верующих, так растет день ото дня, что более, как кажется, не осталось никакой надежды на их исправление, [Собор] постановил, чтобы отныне повсюду, где распространена христианская религия, имя и деятельность оных были полностью упразднены, и чтобы никоим образом они не допускались к исполнению должностей такого рода, несмотря на привилегии, предоставленные церквям, монастырям, госпиталям и священным местам и кому угодно еще, а также лицам любого звания, положения и достоинства, и на обычаи, даже незапамятные.

Индульгенции же или другие духовные блага, которых верные христиане из-за этого не должны лишаться, отныне должны обнародоваться в положенное время местным Ординарием, призвавшим двоих представителей капитула. Собор определил, что им даются полномочия верно собирать милостыню и пожертвованные им из любви средства, категорически не принимая никакого вознаграждения. Пусть же таким образом все понимают, что эти небесные сокровища Церкви распределяются не ради выгоды, а ради благочестия^[78].

^[78] Индульгенция — в Католической Церкви прощение временной кары за грех, уже прощенный в таинстве Исповеди. Обычно предоставляется кающимся грешникам в связи с теми или иными праздниками, юбилеями и т. д. при условии совершения определенных церковной властью дел благочестия: молитв, постов, паломничеств, дел милосердия и т. д. Существовавшая в зрелом Средневековье практика уделения индульгенций при условии внесения пожертвований на нужды Церкви, в особенности — соединенная с выделением среди клириков особых сборщиков пожертвований, живущих на долю с собранного, стала источником многочисленных злоупотреблений и была отменена Тридентским Собором.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, постановил и предписал, чтобы ближайшая будущая Сессия состоялась в четверг после октавы праздника Рождества Блаженной Девы Марии, который будет в день семнадцатый ближайшего будущего месяца сентября.

С тем, однако, добавлением, что этот святой Собор может и вправе, даже на генеральной конгрегации, по своей воле и суждению, как сочтет полезным для дел Собора, свободно сокращать и продлевать означенный срок, как и срок любой сессии, назначенной в будущем.

Священный вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, наученный просвещением Святого Духа, чтобы в святой Католической Церкви были отвергнуты ошибки и ереси и сохранились во всей чистоте древние, полные и во всем совершенные вера и учение о великом таинстве Евхаристии и о том, до какой степени оно является истинным и единственным жертвоприношением, учит, провозглашает и постановляет проповедовать верным народам нижеследующее.

Поскольку при прежнем завете, как свидетельствует апостол Павел, из-за немощи левитского священства не было совершенства^[79], подобало, как установил Бог, Отец всякого милосердия, восстать иному священнику по чину Мелхиседека, Господу нашему Иисусу Христу, могущему все, подлежащее освящению, усовершить и привести к совершенству.

Посему Он — Бог и Господь наш, хотя и надлежало Ему однократно заместительной смертью принести в жертву Самого Себя Богу Отцу на алтаре Креста, чтобы тем приобрести вечное искупление^[80]. Ибо, чтобы священство Его не исчезло со смертью, на последней трапезе, в ту ночь, когда был предан, Он оставил возлюбленной Своей супруге Церкви видимое — как требует того человеческая природа — жертвоприношение, представляющее ту кровавую жертву, которой единожды надлежало совершиться на Кресте, сохраняющее память о ней даже до скончания века, и прилагающее ее спасительную силу во отпущение грехов, которые мы совершаем ежедневно. Потому Он, провозгласив Себя поставленным навеки священником по чину Мелхиседека^[81], принес Богу Отцу Свои Тело и Кровь под видом хлеба и вина и в символах оных передал апостолам (которых в тот момент Он поставил священниками Нового Завета), чтобы они приняли, и такими словами предписал им и их преемникам во священстве, чтобы они приносили: «Сие творите в Мое воспоминание и т. д.»^[82], как Католическая Церковь всегда понимала и учила.

Ибо, празднуя ветхую пасху, когда в память об исходе из Египта множество сынов Израилевых приносило жертву, Он установил новую Пасху, в которой под видимыми знаками Церковь посредством священников приносит Его Самого в жертву в память о Его исходе из этого мира к Отцу, когда через пролитие Своей Крови Он искупил нас, избавил от власти тьмы и ввел в Свое Царство^[83].

И сие воистину есть чистое приношение, которое не может быть запятнано никаким недостоинством или злобой приносящих, о котором Господь через Малахию предсказал: «велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить чистую жертву» (Мал 1, 11) и на которое апостол Павел явно указал, когда писал коринфянам, говоря, что не могут те, кто запятнан участием в трапезе бесовской, быть участниками трапезы Господней^[84], в обоих случаях под трапезой понимая алтарь.

Итак, это есть то [приношение], которое во времена природы и закона изображалось через подобия различных жертвоприношений, чтобы оно вобрало в себя как все то доброе, что ими обозначалось, так и исполнение и совершенство их всех.

И поскольку в божественном сем жертвоприношении, совершаемом на Мессе, находится и бескровно приносится в жертву Тот же Христос, Который однажды на алтаре Креста принес Себя в жертву кровавую, святой Собор учит, что это жертвоприношение воистину является умилостивительным, и посредством его благопотребной помощи мы достигаем милосердия и обретаем благодать, если с искренним сердцем и правой верой, со страхом и благоговением, сокрушенные и кающиеся, прибегаем к Богу. Ведь Господь, умиротворенный этим приношением, уделяя благодать и дар покаяния, прощает преступления и грехи, даже самые тяжкие.

Ибо [это] одна и та же жертва, ныне приносимая служением священников, и тогда принесшая Саму Себя на Кресте; лишь способ различен. Плоды же той кровавой жертвы щедрейшим образом обретаются посредством этой бескровной, так что последняя первой ни в чем не уступает.

Посему эта жертва должным образом приносится, согласно апостольской традиции, не только за грехи, наказания, удовлетворения и другие надобности живых верных, но и за усопших во Христе, кто еще не очистился полностью.

И, хотя Церковь имеет обычай служить время от времени некоторые Мессы в честь и память святых, она, однако, учит, что приносит жертвоприношение не им, а одному только Богу, Который их увенчал. Потому и священник никогда не говорит: «приношу жертвоприношение тебе, Петр, и тебе, Павел», но, вознося благодарение Богу за их победы, испрашивает их покровительства, чтобы те, чью память мы совершаем на земле, соблаговолили просить за нас на небесах.

И, поскольку подобает, чтобы то, что свято, совершалось святым образом, а сие жертвоприношение — самое святое из всего святого, то, дабы оно достойно и благочестиво приносилось и принималось, Святая Церковь установила много веков назад священный канон, столь чистый от всякой ошибки, что не содержится в нем ничего, что не благоухало бы величайшей святостью и благочестием и не возносило бы к Богу мысли совершающих его.

Ибо он состоит как из слов Самого Господа, так и из апостольских преданий и благочестивых установлений святых Понтификов.

Поскольку же природа человека такова, что нелегко ему вознестись к размышлению о божественных вещах без внешней помощи, благочестивая матерь Церковь установила некоторые обряды, а именно — чтобы иное произносилось на Мессе тихим голосом, иное же — возвышенным. Также она присовокупила к ним такие церемонии, как мистические благословения, светильники, фимиам, облачения и многие другие того же рода, происходящие из апостольского учения и предания, чтобы и украсить величие такового жертвоприношения, и посредством этих видимых знаков веры и благочестия вознести умы верных к созерцанию высочайших вещей, которые скрываются в этом жертвоприношении.

Воистину священный Собор предпочел бы, чтобы на каждой Мессе присутствующие верные причащались не только духовным расположением, но также и таинственным принятием Евхаристии, чтобы в них щедрее произрастали плоды этого святейшего жертвоприношения. Если, однако, не всегда бывает так, Собор не осуждает из-за этого как частные и незаконные те Мессы, на которых только священник та́инственно причащается, но одобряет и даже рекомендует их, причем эти Мессы воистину должны считаться публичными — отчасти потому, что на них народ причащается духовно; отчасти же потому, что служатся публичным служителем Церкви не только за себя, но за всех верных, принадлежащих к Телу Христову.

Также святой Собор напоминает, что Церковью предписано священникам, чтобы, вознося чашу, они примешивали воду к вину — как потому, что Христос, как мы верим, так поступил, так и потому, что из ребра Его вода истекла вместе с кровью^[85], каковое Таинство этим смешением вспоминается. И, поскольку водами в Откровении блаженного Иоанна называются народы^[86], этим изображается единство верного народа с главою Христом.

Хотя Месса и содержит в себе великое научение верного народа, но все же Отцам видится не полезным, чтобы она служилась повсюду на народном языке.

Поэтому, сохраняя повсюду обряд каждой древней Церкви и обряд, одобренный святой Римской Церковью, всех Церквей матерью и наставницей, чтобы овцы Христовы не голодали и не было так, что «дети просят хлеба, и никто не подает им» (Плач 4, 4), святой Собор предписывает пастырям и всем, имеющим попечение о душах, чтобы чаще во время Мессы изъясняли что-либо из читаемого на Мессе или сами, или через других, и чтобы, помимо прочего, объясняли Таинство этого святейшего жертвоприношения, особенно в воскресные и праздничные дни.

Поскольку же в наше время распространяется множество ошибок, противных этой древней вере, основанной на священном Евангелии апостолов, преданиях святых и учении отцов, и многие многому учат и многое оспаривают, священный Собор, многократно и обстоятельно обсудив эти вопросы, по единодушному согласию всех Отцов, постановил посредством приведенных ниже канонов осудить и устранить из Церкви все, что противоречит этой чистейшей вере и священному учению.

1. Если кто-либо говорит, что на Мессе не приносится Богу истинное и подобающее жертвоприношение, или что не приносится ничего иного, кроме как-то, что Христос дал нам в пищу, — да будет анафема.

2. Если кто-либо говорит, что словами «Сие творите в Мое воспоминание» Христос не поставил апостолов священниками или не установил, чтобы они и другие священники приносили в жертву Его Тело и Кровь, — да будет анафема.

3. Если кто-либо говорит, что жертвоприношение Мессы — это только жертва хвалы и благодарения или голое воспоминание жертвоприношения, совершенного на Кресте, но не умилостивительное жертвоприношение; или что оно приносит пользу только принимающим его и не должно приноситься за живых и умерших, грехи, наказания, удовлетворения и другие надобности, — да будет анафема.

4. Если кто-либо говорит, что посредством жертвоприношения Мессы совершается богохульство против святейшего жертвоприношения Христа, совершенного на Кресте, или отвлекается от него внимание, — да будет анафема.

5. Если кто-либо называет обманом совершение Мессы в честь святых и ради обретения их заступничества пред Богом, как уверяет Церковь, — да будет анафема.

6. Если кто-либо говорит, что канон Мессы содержит ошибки и потому должен быть отменен, — да будет анафема.

7. Если кто-либо говорит, что церемонии, облачения и внешние знаки, которые использует Католическая Церковь при совершении Мессы, являются скорее возбудителями нечестия, чем служением благочестия, — да будет анафема.

8. Если кто-либо говорит, что Мессы, на которых только священник таинственно причащается, незаконны и потому должны быть отменены, — да будет анафема.

9. Если кто-либо говорит, что обряд Римской Церкви, согласно которому часть канона и слова пресуществления произносятся тихим голосом, должен быть осужден; или что Мессу должно совершать только на народном языке; или что не следует подмешивать воду к вину, вознося чашу, поскольку это против установлений Христовых, — да будет анафема.

ДЕКРЕТ О ТОМ, ЧТО СЛЕДУЕТ СОБЛЮДАТЬ И ЧЕГО ИЗБЕГАТЬ ПРИ СОВЕРШЕНИИ МЕССЫ

С какой заботой нужно относиться к тому, чтобы священное жертвоприношение Мессы совершалось со всем благочестивым поклонением и благоговением, может легко оценить каждый, кто подумает о том, что в Святом Писании назван проклятым тот, кто дело Божье делает небрежно^[87].

Если же мы с неизбежностью признаем, что никакое иное дело верные Христовы не могут считать столь святым и божественным, как это внушающее трепет Таинство, при котором та животворящая жертва, коей мы примирены с Богом Отцом, каждый день приносится священниками на алтаре, то достаточно ясно, что всякие усердие и старательность должны прикладываться к тому, чтобы это Таинство совершалось с насколько только возможно большими внутренней чистотой и незапятнанностью сердца, а также внешним видом поклонения и благочестия.

Поскольку же представляется, что — или из-за порочности времен, или из-за человеческих нерадивости и бесстыдства — много закралось такого, что чуждо достоинству такового жертвоприношения, святой Собор, дабы ради славы Божьей и научения верного народа восстановились должные уважение и благочестие, постановил, чтобы епископы — местные Ординарии — ревностно позаботились и постарались запретить и искоренить все то, что ввели или жадность, которая есть служение идолам^[88], или недостаточное благочестие, которое едва ли можно отличить от нечестия, или суеверие, ложный подражатель истинного благочестия.

И, дабы многое выразить кратко, во-первых, что касается жадности, пусть они полностью запретят любого рода условия, договоры и что угодно еще, связанное с любыми видами вознаграждений, даваемых за совершение новых Месс, а также неподобающие и несвободные сборы милостыни — когда скорее ею облагают, чем ее просят — и прочее в том же роде, что недалеко отстоит от пагубы симонии или, уж точно, от бесчестного прибытка.

Затем, во избежание непочтения, пусть все они распорядятся каждый в своей епархии, чтобы бродяжничающему и неизвестному священнику не дозволялось служить Мессы.

Далее, пусть они не позволяют никому, кто публично известен как преступник, ни прислуживать у святого алтаря, ни участвовать в священнодействиях; и пусть они не терпят, чтобы какие-либо секулярные или монашествующие клирики совершали это святое жертвоприношение в частных домах или где-либо вне церкви или посвященных только лишь для богослужения ораториев, которые эти же Ординарии должны выделить и посещать; причем совершать его следует не раньше, чем присутствующие покажут достойным положением тела и внешним видом, что присутствуют не только телом, но также и разумом, и устремлением благочестивого сердца.

Из церквей же пусть они удалят такую музыку, в которой или к органу, или к пению подмешивается что-либо игривое или непристойное, а также все мирские действия, пустые и, значит, кощунственные разговоры, прогулки, болтовню и восклицания, чтобы дом Божий воистину выглядел и мог называться домом молитвы^[89].

Наконец, чтобы не давать никакого места суеверию, пусть они позаботятся посредством эдикта и наложенных наказаний, чтобы священники не служили в другие, чем должно, часы, и не прибегали при служении Месс к другим обрядам или другим церемониям и молитвам, чем те, что были одобрены Церковью и приняты посредством частого и достохвального использования.

И пусть они полностью избавят Церковь от некоторого числа определенных Месс и свечей, которые были введены скорее суеверным поклонением, чем истинным благочестием, и пусть учат народ, чем является и откуда прежде всего происходит столь драгоценный небесный плод этого святейшего жертвоприношения.

И пусть также напоминают народу, чтобы часто собирался в свои приходы — хотя бы по воскресеньям и большим праздникам.

Итак, все перечисленное выше таким образом предлагается вниманию всех местных Ординариев, чтобы они не только это, но и все другое, что им покажется относящимся сюда, сами, данной им священным Собором властью и даже как делегаты Апостольского Престола, запрещали, предписывали, исправляли и определяли, а также принуждали верный народ к нерушимому соблюдению этого церковными запретами и другими наказаниями, которые будут установлены по их суждению.

Несмотря ни на какие привилегии, изъятия, апелляции и обычаи.

Тот же святой вселенский и всеобщий Тридентский Собор, законным образом созванный во Святом Духе под председательством тех же легатов Апостольского Престола, чтобы дело реформы продвигалось вперед, счел нужным установить на настоящей сессии следующее.

Ничто не наставляет неустанно в благочестии и поклонении Богу других людей лучше, чем жизнь и пример тех, кто посвятил себя божественному служению. Ибо, когда видно, что они от вещей мирских устремляются к возвышенному, очи остальных устремляются к ним словно к зеркалу и воспринимают от них то, чему подражать. Поэтому так подобает всем клирикам, призванным к уделу Господнему, упорядочить во всем свои жизнь и нравы, чтобы ни внешним видом, ни жестом, ни походкой, ни словом, ни чем-либо другим они не обнаруживали ничего, что не было бы солидным, умеренным и полным благочестия. Пусть они избегают даже легких проступков, которые для них были бы величайшими, чтобы их поступки во всех вселяли благочестие.

Поскольку же, чем более нечто на пользу и в украшение Церкви Божьей, тем тщательнее надо его соблюдать, святой Собор постановил, что должно оставаться в силе все, что некогда было изобильно и благотворно решено верховными Понтификами и святыми Соборами касательно жизни, достоинства, богослужения и учения клириков, и одновременно то, что касается роскоши, пиршеств, танцев, азартных игр и любых других преступлений, а также мирских дел, которых клирикам следует избегать. При этом впредь должны соблюдаться те же наказания, если только по суждению Ординария не будут наложены большие. И пусть апелляция не приостанавливает исполнения того, что касается исправления нравов. Если же Ординарии обнаружат что-то из вышеназванного забытым, то пусть позаботятся, чтобы оно как можно скорее вернулось в употребление и тщательно всеми соблюдалось, несмотря ни на какие противные этому обычаи, чтобы им самим не понести заслуженное наказание от Бога Отмстителя за пренебрежение исправлением своих подвластных^[90].

Всякий, кто отныне будет принимать кафедральную церковь^[91], должен не только полностью соответствовать требованиям священных канонов своими рождением, возрастом, нравами, жизнью и прочим, но также быть поставленным в священный сан хотя бы за шесть месяцев до того. Сведения об этих вопросах, если в курии сообщений о них нет или сообщения недавние, собирают легаты Апостольского Престола, или нунции в провинциях, или Ординарий кандидата, или, при его отсутствии, соседние Ординарии.

^[91] Речь о порядке выдвижения в епископский сан (см. Сессия XXIV. «Декрет о реформе», кан. 1).

Сверх того, кандидат должен обладать знаниями такого рода, чтобы он мог исполнять необходимые обязанности, соединенные с должностью; и потому он должен быть прежде заслуженно поставлен каким-либо университетом в магистра, доктора или лиценциата священной теологии или канонического права либо публичным свидетельством какой-либо академии признан пригодным к обучению других. Если же он монашествующий, то должен иметь такое же доверие от настоятеля своего института.

Все вышеназванные лица, от которых должны быть получены сведения или свидетельства, обязаны верно и охотно сообщать их; а иначе пусть они знают, что их совесть сильно отягчена и что они будут наказаны Богом и своими настоятелями.

Епископы, даже в качестве апостольских делегатов, пусть имеют возможность отделить третью часть доходов и каких-либо сборов от всех должностей, персональных долей и служб, существующих в кафедральных или коллегиальных церквях, для раздач, назначенных по их усмотрению, так чтобы те, кто их получает, если в какой-либо установленный день не исполнят лично вверенное им служение согласно форме, предписанной тем же епископом, пропускали раздачу этого дня и никоим образом не получали право владения ею, но она направлялась, насколько это нужно, на устроение Церкви или, по суждению Ординария, на другое благочестивое установление. Если же их упорство будет возрастать, пусть Ординарии действуют против них согласно установлениям священных канонов.

Если же кому-то из лиц, занимающих вышеперечисленные должности, по закону или обычаю не соответствует власть, управление или служение в кафедральных или коллегиальных церквях, но вне города в епархии есть нужда в заботе о душах, которую занимающий должность хочет принять, тогда до тех пор, пока он проживает и служит в церкви, о которой заботится, пусть он считается как пребывающий и исполняющий богослужения в кафедральных и коллегиальных церквях.

Это пусть понимается как установленное только для тех церквей, в которых нет обычая или установления, чтобы лица, занимающие названные должности, но не служащие, теряли что-то, достигающее третьей части названных доходов и сборов.

Несмотря на обычаи, даже незапамятные, изъятия и установления, даже подтвержденные клятвой и любой властью.

Кто-либо, занятый на богослужениях в кафедральных, коллегиальных, секулярных или монашеских церквях, кто не был поставлен хотя бы в сан субдиакона, пусть не имеет голоса на капитулах этих церквей, даже если ему это было свободно дозволено другими.

Те же, кто пользуется или в дальнейшем будет пользоваться достоинствами, должностными персональными долями, пребендами, долями или каким-либо другим бенефицием, с которыми соединены различные обязанности, а именно — читать или петь Мессы, Евангелие или апостольские послания, какими бы они ни были отмечены привилегиями, изъятиями, прерогативами, благородством рождения, пусть будут обязаны по прекращении справедливого препятствия в течение года принять требуемый сан. В противном случае они навлекут на себя наказание согласно конституции Вьеннского Собора, начинающейся со слов: Ut ii qui^[92], которую [Тридентский Собор] настоящим декретом обновляет. И пусть епископы заставят их в установленные дни самим исполнять названные обязанности сана и все другие обязанности, какие они должны обеспечивать при богослужении под страхом тех же или даже более тяжких наказаний, которые епископы по своему усмотрению наложат; и в будущем пусть это назначение дается только тем, кто уже известен как вполне достигший возраста и определенных способностей, а иначе оно будет недействительным.

^[92] Кан. 5 Вьеннского Собора Ut ii qui [Чтобы те, кто] предписывает тем, кто исполняет определенные обязанности в кафедральных соборах и коллегиальных церквях, принять сан хотя бы субдьякона. Не принявшие сана должны быть лишены права голоса на капитуле и половины положенных им выплат.

О диспенсациях, какой бы властью они ни были предоставлены, если о них должно быть сообщено за пределы Римской курии, сообщается Ординариям тех, кто их получил. Те же диспенсации, которые предоставляются из снисхождения, не обретают силы, пока теми же Ординариями как апостольскими делегатами кратко и во внесудебном порядке не будет признано, что выраженные просьбы не имеют ничего общего с пороком мошенничества и коварства.

При изменении завещаний, которые должны происходить не иначе, как по справедливой и необходимой причине, прежде чем названные изменения получат силу, епископы как делегаты Апостольского Престола пусть кратко и во внесудебном порядке признают, что в просьбах об изменениях не было рассказано ничего, умалчивающего правду или утверждающего ложь.

Легаты и апостольские нунции, патриархи, примасы и митрополиты при рассмотрении поступивших к ним апелляций по любым делам, — как при принятии апелляций, так и при даче согласия на приостановку решения на время апелляции — должны соблюдать форму и смысл священных конституций, а особенно — конституции Иннокентия IV, начинающейся со слова Romana^[93], несмотря ни на какой противный этому обычай, даже незапамятный, или суждение, или привилегию. Иначе приостановка решения и процесс, и все, что из них следует, в силу самого права будет недействительным.

^[93] Иннокентий IV (род. ок. 1195 г., Папа Римский с 1243 по 1254 гг.). При нем в 1245 г. состоялся Первый Лионский Собор. Конституция Romana [Римская] опубликована в сборнике декреталий Liber Sextus Папы Бонифация VIII (Liber II. Titulus XV. Caput III).

Епископы даже как делегаты Апостольского Престола в делах, дозволенных законом, должны быть исполнителями всех благочестивых распоряжений — как последней воли, так и при жизни — и иметь право визитации любых госпиталей, коллегий и братств мирян, даже называемых школами или любым другим именем, кроме только тех, что находятся под непосредственной защитой королей, если у них нет королевского разрешения.

Пусть они в силу своего служения согласно установлениям священных канонов утверждают уставы и обеспечивают их исполнение для всех благочестивых ломбардов^[94] и всех благочестивых учреждений, как бы они ни назывались, даже если забота о названных учреждениях принадлежит мирянам и это благочестивое учреждение обладает привилегией изъятия, и всего, что учреждено ради богослужения или спасения душ, или поддержания нищих, несмотря ни на какой обычай, даже незапамятный, привилегию или постановление.

^[94] Montes pietatis [досл. — горы благочестия] — благотворительные учреждения, одалживавшие без процента или под низкий процент небольшие суммы под залог имущества, чтобы избавить нуждающихся от необходимости обращаться к ростовщикам. Операционные расходы таких благотворительных ломбардов покрывались за счет пожертвований.

Управляющие — как духовные лица, так и миряне — делом^[95] любой церкви, даже кафедральной, госпиталя, братства, милостыней на поддержку ломбарда и любого благочестивого учреждения каждый год должны передавать Ординарию отчет об управлении, отвергнув любые противные этому обычаи и привилегии, кроме только случаев явного указания в акте основания и учреждения церкви или дела.

^[95] Fabrica [дело] — бенефиций храма или госпиталя и т. д., доходы от которого идут на содержание, ремонт здания, поддержание деятельности учреждения, найм работников, в отличии от личных бенефициев, связанных с должностями. Так различаются бенефиций настоятеля, которым владеет и управляет сам настоятель, и бенефиций (дело) церкви, которым может управлять любое иное лицо.

Если же по обычаю или привилегии или по местному установлению отчет должен предоставляться другим лицам, для этого назначенным, то пусть к ним присоединится и Ординарий, а сделанные иначе послабления названными управляющими никоим образом не должны поддерживаться.

Поскольку из-за неопытности нотариусов возникают тяжкий ущерб и повод ко многим искам, епископ, даже как делегат Апостольского Престола, должен иметь право проверять при помощи экзамена квалификацию всех нотариусов, даже если они были назначены апостольской, императорской или королевской властью, и запрещать навечно или временно исполнение должностных обязанностей в церковных и духовных делах при договорах и судебных тяжбах тем, кто будет найден не пригодным или каким-либо образом нарушающим обязанности своей должности, — причем их апелляция не приостанавливает запрет Ординария.

Если кто-то из клириков или мирян, каким бы он ни выделялся достоинством, даже императорским или королевским, впадет в такое сребролюбие, корень всех зол^[96], что сам, через других, посредством страха или даже через своих подчиненных лиц, клириков или мирян, или посредством любого ухищрения или любого предлога попытается применить для собственного использования и узурпировать полномочия, имущество, деньги и права, даже феодальные и эмфитевтические^[97], доходы, прибытки или какие-либо поступления какой-либо церкви, секулярного или монашеского бенефиция, благочестивых ломбардов или других благочестивых учреждений, которые должны быть обращены на нужды служителей и нищих, либо попытается помешать получить их тем, кто имеет на них право, — он будет подлежать анафеме до тех пор, пока полностью не вернет церкви и ее администратору или бенефициару полномочия, имущество, предметы, права, доходы и прибыль, которые он присвоил или которые к нему попали каким-либо образом, даже в качестве дара от подвластных лиц, а также пока не получит отпущение от Римского Понтифика.

^[97] Эмфитевзис — характерная для римской юриспруденции форма права пользования и владения землей без права собственности. Подробнее см.: Гарбовский А.И., Щенникова Л.В. Римский эмфитевзис как вещное право // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2010. № 2(8). С. 99−105.

Если же он был патроном этой церкви, то сверх вышеназванных наказаний в силу самого проступка он оказывается лишен права патроната.

Клирик же, который был инициатором или соучастником нечестивого обмана и узурпации такого рода, подлежит такому же наказанию, а также должен быть лишен всех бенефициев и объявлен не пригодным к получению каких-либо бенефициев, и даже после полного возмещения и отпущения он должен быть суспендирован из своего сана по суждению своего Ординария.

ДЕКРЕТ КАСАТЕЛЬНО ПРОШЕНИЯ О ДОПУЩЕНИИ ЧАШИ

Далее, на предыдущей сессии этот священный Собор отложил на другое время, пока ему представится возможность исследовать и определить их, два вопроса, некогда предложенных и до сих пор не обсужденных, а именно: «Были ли доводы, которым следовала святая Католическая Церковь, причащая мирян и даже не служащих священников под одним видом хлеба, настолько обязывающими, чтобы в силу никаких доводов никому не позволять употребление чаши?» и «Если будет усмотрено, что в силу честных и сообразных христианской любви доводов следует разрешить употребление чаши какой-либо нации или королевству, должно ли быть это разрешено на некоторых условиях, и если да, то на каких?». Ныне, желая наилучшего решения для спасения тех, ради кого об этом просят, Собор предписал, что вопрос должен быть целиком предоставлен Святейшему Господину нашему [Папе], как настоящим декретом и предоставляет; тот же по своей исключительной мудрости сделает то, что сочтет полезным для общества христианского и спасительным для просящих об употреблении чаши.

Далее, тот же священный Тридентский Собор назначил день следующей сессии на четверг после октавы праздника всех святых, который будет в день двенадцатый месяца ноября; на ней будет принято решение о таинстве Священства и таинстве Брака.

Жертвоприношение и священство по Божьему установлению связаны так, что и то и другое существует во всяком Завете.

Поскольку же в Новом Завете по установлению Господню Католическая Церковь приняла видимое святое Жертвоприношение Евхаристии, следует также признать в Ней видимое и внешнее священство, переданное от священства ветхозаветного.

Также Священное Писание показывает и Предание Католической Церкви всегда учило, что тот же Господь и Спаситель наш установил и передал апостолам и их преемникам власть освящать, приносить в жертву и преподавать [верным] Тело и Кровь Его, а также отпускать и удерживать грехи.

Поскольку служение столь святого священства есть дело божественное, то подобало ради более достойного и почтительного его исполнения, чтобы в церкви по весьма упорядоченному расположению было много различных санов служителей, которые по своему долгу осуществляют священство; они расположены так, чтобы принявший тонзуру через меньшие саны восходил к большим.

Священные Писания ясно упоминают не только о священниках и диаконах, научая с особенной ясностью и весомостью, на что следует обращать внимание при их возведении в сан; но от самого начала Церкви известно, хотя и не в равной степени, название и предназначение каждого из следующих санов: субдиакон, аколит, экзорцист, чтец и остиарий.

Ведь Отцы и Святые Соборы относили субдиаконство к санам большим, у них же мы встречаем упоминания о меньших санах.

Из свидетельства Писания, апостольского Предания и единодушного согласия Отцов очевидно, что через святое Рукоположение, совершаемое словами и внешними знаками, сообщается благодать. Посему никто не может сомневаться, что священство воистину и в собственном смысле есть одно из семи таинств Церкви.

Ведь говорит Апостол: «По сей причине напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение. Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы, любви и целомудрия» (2 Тим 1, 6−7).

Поскольку же в таинстве Священства так же, как в Крещении и Миропомазании, налагается печать, которую нельзя ни отнять, ни упразднить, то справедливо святой Собор осуждает утверждающих, будто священники Нового Завета имеют только временную власть и, будучи однажды поставлены, могут вновь сделаться мирянами, если не исполняют служения Слова Божьего.

Поэтому, если кто утверждает, что все вообще христиане суть священство Нового Завета или что все они облечены равной духовной властью, тот смешивает ряды всей церковной иерархии, выстроенной «как полки со знаменами» (Песн 6, 4). Отсюда вопреки учению святого Павла (1 Кор 12, 28) все становятся апостолами, все — пророками, все — евангелистами, все — пастырями, все — учителями.

Посему святой Собор провозглашает, что помимо прочих церковных степеней епископы, преемники апостолов, в особенности принадлежат к этому иерархическому порядку и поставлены (как говорит тот же Апостол) Духом Святым «блюсти Церковь Божию» (Деян 20, 28). Они выше пресвитеров и могут совершать таинство Миропомазания, поставлять служителей и делать многое иное, на что иные, более низкого сана, никакой власти не имеют.

Сверх того, святой Собор учит, что при поставлении в епископы, священники или иные церковные саны не требуется согласия, призвания или власти ни народа, ни какого-либо мирского правителя или должностного лица так, чтобы без них поставление не имело силы. Даже напротив, тех, кто восходит к церковным служениям, будучи призван или установлен только лишь народом или мирской властью, или должностным лицом, а равно и тех, кто присваивает себе их по собственной дерзости, следует считать не служителями Церкви, но ворами и разбойниками, не дверью входящими (Ин 10, 1).

Святому Собору было угодно наставить верных Христовых в этом общем учении о таинстве Священства. Но, дабы с помощью Христовой, пользуясь правилом веры, все могли во мраке стольких заблуждений узнать католическую истину и держаться ее, святой Собор решил также осудить противное сему учение в точных и раздельных канонах.

1. Если кто скажет, что в Новом Завете нет видимого и внешнего священства или нет никакой власти освящать и приносить в жертву истинное Тело и Кровь Господню, отпускать и удерживать грехи, но есть только одно служение — проповедь Евангелия; или что не проповедующий не есть священник, да будет анафема.

2. Если кто скажет, что помимо священства в Католической Церкви нет других санов, больших и меньших, которые подобно ступеням лестницы устремлены к священству, да будет анафема.

3. Если кто скажет, что Священство, т. е. святое поставление — не таинство, установленное самим Христом Господом, или что оно есть некое человеческое измышление, придуманное людьми, не сведущими в делах Церкви; или что оно есть только обряд, в котором избираются служители Слова Божия и таинств, да будет анафема.

4. Если кто скажет, что через святое поставление не сообщается Святой Дух, и потому епископы де напрасно говорят: «приими Духа Святаго» или, что при поставлении не налагается печать; или, что рукоположенный священник может вновь стать мирянином, да будет анафема.

5. Если кто скажет, что священное помазание, которое Церковь использует при поставлении, не нужно, и можно им пренебречь; или, что подобным же образом можно пренебречь другими священнодействиями Церкви, да будет анафема.

6. Если кто скажет, что иерархия в Католической Церкви, состоящая из епископов, пресвитеров и служителей, не есть божественное установление, да будет анафема.

7. Если кто скажет, что епископы не выше пресвитеров или что епископы не имеют власти совершать Миропомазание или поставление; или, что власть, которой они обладают, общая с пресвитерской; или, что совершенное епископами рукоположение не имеет силы без согласия или призвания от народа или мирской власти; или, что люди, не рукоположенные по обряду церковной и канонической властью, не посланные ей, но пришедшие инде, суть законные служители Слова и таинств, да будет анафема.

8. Если кто скажет, что епископы, принятые властью Римского Понтифика — не законные и не истинные епископы, но все это — человеческое измышление, да будет анафема.

Тот же святой Тридентский Собор, продолжая дело реформы, настоящим утверждает и постановляет следующее.

Божественная заповедь велит всем, кому поручена забота о душах, знать своих овец^[98], приносить за них жертву и пасти их, проповедуя Слово Божие, преподавая таинства и подавая пример добрых дел; а также отечески заботиться о бедных и иных несчастных и прилежно исполнять другие пастырские обязанности. Все это не могут исполнить те, кто не печется о пастве, не пребывает с ней, но подобно наемнику убегает^[99]. Потому святой Собор побуждает и увещевает таковых, чтобы, памятуя о божественных заповедях и сделавшись примером для паствы, они в правде и истине пасли ее и правили ею.

Дабы прежнее постановление блаженной памяти Павла III^[100] о постоянном пребывании не трактовалось отлично от мыслей святого Собора, будто бы в силу этого постановления можно пять месяцев подряд отсутствовать, святой Собор, последуя этому постановлению, провозглашает: все предстоятели всех патриарших, приматских, митрополичьих и кафедральных церквей, в каком бы сане они ни были, даже будучи кардиналами святой Римской Церкви, обязаны постоянно пребывать в своей Церкви или епархии, исполняя там свои обязанности; они не могут удаляться оттуда, кроме как по причинам и при условиях, перечисленных ниже.

Ведь подчас христианская любовь, непреложная необходимость, справедливое послушание, очевидная польза Церкви или государства требуют отъезда некоторых лиц. Посему святой Собор постановляет, что эти причины законного отсутствия должны быть письменно одобрены Святейшим Римским Понтификом или митрополитом, или в его отсутствие — старейшим пребывающим на месте епископом-суффраганом, который должен подтвердить отсутствие митрополита. Только в случае отъезда, который вызван должностью и государственными обязанностями, связанными с епископским саном, нет необходимости сообщать о нем митрополиту, ибо причины таких отъездов бывают важными и срочными.

Митрополит же вместе с собором церковной провинции должен судить о разрешениях на отъезд, выданных им самим или его суффраганом, следить за злоупотреблениями этим правом и налагать на заблудших канонические наказания.

Отъезжающие меж тем должны позаботиться о своей пастве так, чтобы в их отсутствие она не потерпела никакого ущерба.

Поскольку же те, кто отсутствует недолго, по древним канонам не считаются отсутствующими, если намерены вскорости вернуться, святому Собору было угодно ограничить срок непрерывного или прерываемого отсутствия по иным причинам, нежели упомянутые выше, двумя или, самое большее, тремя месяцами каждый год. Такой отъезд должен происходить по справедливой причине и без всякого ущерба для паствы.

Эти последние обстоятельства Собор оставляет на совести уезжающих, ибо надеется на их благочестие и богобоязненность, ведь души их открыты для Бога, дело которого они должны делать без обмана даже с опасностью для себя.

Собор также побуждает и во Господе увещевает их никоим образом не покидать свою кафедральную церковь во время Адвента Господня, Великого поста, Рождества, Пасхи, Пятидесятницы и торжества Тела Христова, если только их не призывают епископские обязанности в своей епархии^[101]. Ведь именно в эти дни паства должна более всего наслаждаться и во Господе радоваться присутствию пастыря.

^[101] Ср. кан. 21 поместного собора в Агде [Agde] (506 г.).

Если же кто (чего да не случится) будет отсутствовать вопреки распоряжению сего декрета, то помимо иных наказаний, предписанных в таком случае Павлом III и ныне вновь подтверждаемых, и помимо вины за смертный грех, святой Собор устанавливает следующее наказание: во время своего отсутствия такой человек не может получать свои доходы и не может удержать их за собой с чистой совестью, даже если не будет впоследствии обвинен. Но он сам, или в его отсутствие его церковный начальник, должен издержать эти средства на дело церквей или на бедных. Запрещается всякий договор или соглашение о полном или частичном возвращении ему таких дурно полученных средств.

Несмотря ни на какие привилегии, данные каким бы то ни было коллегиям или делам церквей.

Святой Собор провозглашает и постановляет, что те же самые вина, потеря доходов и наказание относятся и к нижестоящим пастырям и ко всем иным, кто обладает церковным бенефицием, связанным с попечением о душах. Однако, когда им предстоит отлучиться по причине, известной епископу и одобренной им, пусть оставят вместо себя подходящего и одобренного самим Ординарием викария, назначив ему достойное содержание.

И пускай они не получают разрешения на отъезд, которое дается письменно и бесплатно, более чем на двухмесячный срок, если нет тому серьезной причины.

Если вызванные эдиктом, даже не поименно, будут упорствовать, то их Ординарии могут понуждать их церковными наказаниями, лишением и удержанием доходов и иными законными средствами вплоть до лишения бенефиция. Это наказание не может быть отменено никакой привилегией, дозволением, частной юрисдикцией, изъятием, даже относящимся к какому-либо бенефицию, никаким договором или статутом, даже скрепленным присягой или утвержденным какой угодно властью, никаким обычаем, даже незапамятным, который в этом случае следует считать дурным, никакой апелляцией или запретом, даже исходящим из римской курии или в силу конституции Евгения^[102].

^[102] Конституция Папы Евгения IV (1388−1447 гг., Папа с 1431 г.) In eminenti от 26 октября 1431 г.

Наконец святой Собор повелевает обнародовать на провинциальных соборах и епархиальных синодах как декрет, изданный под [руководством] Павла III, так и настоящий.

Ибо Собор желает, чтобы все, относящееся к обязанностям пастырей и спасению душ запечатлелось во всех ушах и умах так, чтобы с Божьей помощью уже не изгладилось благодаря несправедливости времени или забывчивости и бездействию людей.

Предстоятели кафедральных церквей, каким бы именем и титулом они ни обладали, даже будучи кардиналами Святой Римской Церкви, если не приняли посвящения в течение трех месяцев^[103], должны вернуть свой доход. Если же они пренебрегут посвящением в течение еще трех месяцев, то в силу самого права да будут лишены этих церквей.

^[103] Ср. кан. 25 Халкидонского (IV вселенского) Собора.

Если посвящение проходит вне римской курии, то пусть совершается в той церкви или, если это уместно, в провинции, главенствовать над которой они поставлены.

Пусть епископы сами совершают рукоположения.

Если же им будет препятствовать болезнь, то пусть посылают своих подчиненных к другому епископу не иначе, как уже испытанных и одобренных.

Пусть не принимают первую тонзуру те, кто еще не принял таинства Миропомазания и не был научен основам веры, не умеет читать и писать, и если нельзя предполагать, что таковые избирают жизнь в клире не с целью избежать светского суда, но чтобы верно служить Богу.

Представляемые к меньшим санам должны иметь доброе свидетельство о себе от приходского священника и наставника школы, в которой обучаются.

Принимаемые же в бо́льшие саны при всяком поставлении пусть за месяц обратятся к епископу. Епископ пусть поручит настоятелю прихода или иному, кому будет необходимо, чтобы, публично провозгласив в церкви имена и намерения стремящихся к рукоположению, он тщательно разузнал у достоверных свидетелей о рождении, возрасте, нравах и жизни этих людей и немедля отправил епископу письменное свидетельство, содержащее результаты расследования.

Никто принявший первую тонзуру или даже поставленный в меньший сан не может получить бенефиция прежде, чем ему исполнится четырнадцать лет.

Пусть привилегией подсудности только церковному суду пользуются лишь те, кто имеет церковный бенефиций, или, нося тонзуру и церковное облачение, служит в какой-либо церкви с дозволения епископа, или обучается в семинарии или какой-либо школе или университете с позволения епископа и с целью быть посвященным в бо́льшие саны.

В отношении женатых клириков пусть соблюдается постановление Бонифация VIII Clerici qui cum unicis^[104], так, однако, чтобы эти клирики служили в той церкви, куда были направлены на служение епископом, и носили церковное облачение и тонзуру. В этом отношении никому не поможет никакая привилегия или обычай, даже незапамятный.

^[104] Бонифаций VIII — родился в 1235 г., Папа с 1295 г., умер в 1303 г. Булла Clerici qui cum unicis [Клирики, которые с одной] сохраняет клерикальные привилегии, в особенности — неподсудность светскому суду, за обладателями меньших санов, которые женаты единственным браком на женщине, вышедшей замуж девственницей, продолжают исполнять свое служение, носят тонзуру и клерикальное облачение. Обещание воздержания от брака [celibat] приносится только при поставлении в больший сан. См. кан. 17 этого декрета.

Святой Собор, следуя древним канонам^[105], постановляет: когда епископ решит совершить поставление, пусть все, кто желает приступить к священному служению, будут вызваны к нему в город в среду перед рукоположением или в тот день, когда епископ сочтет уместным.

Епископ же, созвав священников и других разумных мужей, сведущих в божественном законе и канонических установлениях, пусть тщательно исследует и испытает род, личность, возраст, образование, нравы, учение и веру стремящихся к рукоположению.

Поставление в священный сан пусть совершается публично в установленное время и в кафедральной Церкви; пусть на него будут позваны и присутствуют каноники этой церкви.

Если же поставление совершается в другом месте епархии, то пусть совершается в наиболее достойной церкви в присутствии местного духовенства.

Пусть всякого поставляет его собственный епископ^[106].

^[106] Ср. кан. 16 Первого Никейского Собора, кан. 2 Первого Константинопольского (II вселенского) Собора, кан. 20 Халкидонского Собора.

Если же кто просит поставления у другого епископа, оно не может быть дозволено даже в установленное время, даже под предлогом какого-либо общего или особого рескрипта или привилегии, если только добрые нравы поставляемого не засвидетельствует его Ординарий.

Если рукоположение случится иным образом, то поставлявший будет лишен права рукополагать в течение года, а поставляемый лишен права исполнять обязанности своего сана на срок, который покажется необходимым его Ординарию^[107].

^[107] См. Сессия XIV. «Декрет о реформе», канн. 2 и 3.

Епископ не может рукоположить кого-либо из собственной свиты, чьим Ординарием он не является, если этот человек не пребывал у епископа три года, и если епископ не передаст ему тотчас же бенефиций без всякого обмана. Несмотря ни на какой обычай, даже незапамятный^[108].

Аббатам и другим лицам, каким бы изъятием они ни пользовались, если они находятся на территории какой-либо епархии, даже если они называются не принадлежащими ни к какой епархии или изъятыми, впредь не позволено давать тонзуру и поставлять в меньшие саны никого, кроме своих подвластных монашествующих. Также пусть сами аббаты или лица, пользующиеся изъятием, или какие угодно коллегии или даже капитулы кафедральных церквей не даруют отпускных грамот секулярным клирикам, чтобы они были рукоположены кем-либо другим; но рукополагать всех таковых надлежит епископам той епархии, в границах которой они находятся, с соблюдением всех декретов сего святого Собора. Несмотря ни на какие привилегии, предписания или обычаи, даже незапамятные.

Наказание, установленное против тех, кто вопреки декрету этого же святого Собора под руководством Павла III^[109] получают отпускные грамоты у епископского капитула при вакантной епископской кафедре, Собор повелевает распространить на тех, кто получает такие грамоты не у капитула, но у других лиц, исполняющих обязанности епископа при вакантной кафедре.

Дарующие отпускные грамоты вопреки содержанию сего декрета в силу самого права да будут отстранены на год от должности и бенефиция.

Пусть в меньшие саны возводятся те, кто хотя бы понимает латинский язык. Но, если епископу не покажется полезным иное, пусть они возводятся в них с промежутками времени, чтобы они могли тщательно узнать, каков груз сей обязанности. Пусть они исполняют всякое служение, назначенное епископом в указанной им церкви, если только не будут отсутствовать ради учебы. Пусть так они восходят со ступени на ступень, чтобы вместе с годами возрастали их заслуги и знание.

Все это они более всего подтвердят примером добрых нравов, непрестанным служением в церкви, великим почтением к пресвитерам и большим санам и более частым, нежели прежде, причащением Тела Христова.

Поскольку именно здесь открывается путь к большим степеням и святейшим таинствам, пусть никто не поставляется в меньшие саны, кого надежда на познание не являет достойным санов больших^[110].

^[110] Кандидат, которого предполагается со временем посвятить в больший сан, не должен поставляться в меньший, если не подает надежды со временем оказаться достойным и большего. Кандидату, который не готовится к большему сану, достаточно соответствовать требованиям к меньшему. См. кан. 17 этого декрета.

Пусть они вступают в священные саны не иначе как через год после восшествия на последнюю ступень меньших санов, если только по усмотрению епископа иного не потребует необходимость или польза Церкви.

Впредь никто младше двадцати двух лет да не примет субдиаконства, младше двадцати трех — диаконства, младше двадцати пяти — священства.

Пусть, однако, епископы знают, что не всех, достигших сих возрастов, следует возводить в эти саны, но только достойных, чья честная жизнь и есть возраст старости.

Пусть и монашествующие возводятся в эти саны не в меньшем возрасте и не без испытания от епископа. Любые привилегии в этом отношении полностью исключаются.

В субдиаконы и диаконы поставляются только те, кто имеет доброе свидетельство, уже испытан в меньших санах, обучен грамоте и всему, что относится к исполнению их обязанностей. Им следует надеяться, что с Божьей помощью они смогут жить в воздержании, служить в тех церквях, к которым приписаны, и также знать, что весьма подобает им принимать святое Причастие хотя бы в воскресные и праздничные дни, когда они будут прислуживать у алтаря.

Возведенные в священный сан субдиакона не могут быть возведены в следующие степени, пока не пробудут хотя бы один год в субдиаконстве, если только епископу не покажется полезным иное.

Не следует возводить в два священных сана подряд в один и тот же день, даже монашествующих. Несмотря ни на какие привилегии и никакие дарованные индульты.

Те, кто благочестиво и верно совершал предыдущие служения, пусть возводятся во пресвитеры. Пусть они имеют доброе свидетельство и пробудут диаконами не менее года, если иное не покажется полезным епископу. Пусть они также будут тщательно испытаны и окажутся пригодны наставлять народ в том, что всем нужно знать для спасения, и совершать таинства. Пусть они столь выдаются благочестием и целомудренными нравами, чтобы от них можно было ожидать славного примера добрых дел и жизненных наставлений.

Пусть епископ позаботится, чтобы они служили мессы по крайней мере в воскресные и праздничные дни. Если же на них возложено попечение о душах, пусть служат так часто, как этого потребует их обязанность.

Епископ по законной причине может дать диспенсацию тем, кто представлен к возведению с пропуском одного из предыдущих санов, если они не исполняли обязанностей этого пропущенного сана.

Хотя пресвитеры при Рукоположении получают власть отпускать грехи, однако святой Собор постановляет, что никто, даже монашествующий, не может принимать исповедь даже секулярных священников и не будет пригодным для этого, если только не получит приходской бенефиций или епископ, если тому покажется необходимым, испытав, не сочтет его пригодным; и пусть таким или иным способом он получит утверждение, которое даруется безвозмездно. Несмотря ни на какие привилегии и обычаи, даже незапамятные.

Поскольку никто не должен рукополагаться, не будучи по суждению своего епископа полезным или необходимым для своих церквей, святой Собор, следуя шестому канону Халкидонского Собора, постановляет: впредь всякий рукоположенный да будет приписан к той церкви или святому месту, для пользы или необходимости которого он рукополагается; пусть там он исполняет свои обязанности, а не скитается в неясных местах.

Если он оставит свое место без ведома епископа, то ему запрещается служение таинств.

Впредь ни один странствующий клирик никаким епископом не должен допускаться к служению Божественных тайн и преподанию таинств без рекомендательной грамоты от своего Ординария.

Дабы служения священных санов от диакона до остиария, достохвально принятые Церковью от апостольских времен, но во многих местах забытые, вернулись в прежнее употребление и не трактовались еретиками как бесполезные, святой Собор, пылая жаждой восстановления оного древнего обычая, постановляет, чтобы впредь эти служения осуществлялись только теми, кто находится в соответствующем сане. Собор увещевает во Господе всех предстоятелей Церквей и каждого из них по отдельности, а равно и повелевает им: пусть они позаботятся восстановить эти служения, насколько это возможно, в кафедральных, коллегиальных и приходских церквях своей епархии, если прихожан достаточно и доход церкви позволяет. Пусть исполняющим эти обязанности будет дано содержание из доходов некоторых простых бенефициев или дела церкви, если их будет достаточно, или из обоих источников. Если же поставленные в эти саны будут нерадеть о своих обязанностях, то по решению Ординария содержание их может быть урезано или вовсе отнято.

Если не будет целибатных клириков, чтобы исполнять служения четырех меньших санов, то могут быть поставлены и женатые, лишь бы только они вели честную жизнь, не были второбрачными, были пригодны для этих обязанностей, имели тонзуру и носили в церкви облачение, свойственное духовенству.

Юношеский возраст без верного наставления склонен к мирским наслаждениям, и, если отмладых ногтей, прежде чем столькими людьми овладеет привычка к порокам, его не направлять к благочестию и богопочитанию, то никогда он не будет совершенно пребывать в церковной дисциплине, разве только с величайшей и почти исключительной помощью всемогущего Бога. Посему святой Собор постановляет: отдельные кафедральные, митрополичьи и бо́льшие сих церкви по своим возможностям и величине епархии, набрав определенное количество отроков из этого города, епархии или, если нужного числа не наберется, из всей провинции, должны взращивать их в коллегии, избранной для этого епископом при этой церкви или в ином удобном месте; их должны воспитывать в благочестии и наставлять в церковной дисциплине.

В такую коллегию принимаются только те, кто достиг двенадцатилетнего возраста, рожден в законном браке, умеет надлежащим образом читать и писать, а их способности и желание позволяют надеяться, что они навсегда останутся в служении Церкви.

Собору угодно, чтобы туда принимались в особенности дети бедняков, но не исключались и богатые, пусть только они кормятся за свой счет и имеют усердие служить Богу и Церкви.

Пусть епископ разделит этих отроков на столько классов, сколько ему покажется нужным, соответственно их числу, возрасту и успехам в церковной дисциплине. Пусть епископ, если ему покажется уместным, частично назначит их к служению в церквях, частично удержит в коллегии для обучения, а на места уже воспитанных пусть принимает новых, чтобы эта коллегия стала постоянным рассадником^[111] [seminarium] служителей Божиих.

^[111] Seminarium [дословно — рассадник]. Здесь употреблено в прямом смысле. В дальнейшем тексте уже становится собственным названием этой коллегии.

Чтобы они лучше наставлялись в церковной дисциплине, пусть они тотчас принимают тонзуру и всегда носят облачения духовенства, пусть изучают грамматику, пение, церковный счет и иные науки; пусть изучают Священное Писание, церковные книги, проповеди святых, способы преподания таинств, особенно то, что полезно для принятия исповеди, а также правила совершения обрядов и священнодействий.

Пусть епископ позаботится, чтобы они каждый день присутствовали на жертвоприношении Мессы, хотя бы раз в месяц исповедовали свои грехи и по решению исповедника принимали Тело Господа нашего Иисуса Христа. Пусть в праздничные дни они прислуживают в кафедральной церкви и других местных церквях.

Все это и прочее удобное и потребное для дела пусть устроит каждый епископ вместе с советом двух старших и опытных каноников, которых сам изберет по внушению Святого Духа, с которым он будет заботиться и о соблюдении сих установлений, совершая частые визитации.

Злобных и неисправимых, а также сеятелей худых нравов пусть они жестко наказывают, даже изгоняя их, если потребуется, и пусть, устраняя всякие препятствия, позаботятся обо всем, что может способствовать сохранению и возрастанию столь благочестивого и святого установления.

Поскольку на дело коллегии, на жалование наставникам и служителям, на пропитание юношества и на другие издержки необходимо определить доходы, помимо тех, что в некоторых церквах и местностях установлены на пропитание и обучение детей (все эти средства также заботой епископа

да будут определены на семинарию), пусть каждый епископ, вместе с советом из двух членов капитула (из которых один избирается епископом, другой — капитулом) и двух из городского клира (из которых подобным же образом один избирается епископом, другой — клиром), удерживают определенную часть из всех доходов епископа, капитула, всех церковных достоинств, должностей, назначений, пребенд, долей, аббатств, приоратов любого ордена, даже регулярных, каким бы положением и состоянием они ни обладали; а также часть доходов госпиталей, которые отдаются под управление епископов в силу постановления Вьеннского Собора, которое начинается Quia contingit^[112]; а равно часть доходов всяких бенефициев, даже регулярных, даже пользующихся правом патроната, даже находящихся под изъятием, даже если они не принадлежат никакой епархии, даже если они принадлежат иным благочестивым местам, обладающим правом изъятия; а также часть из дел церквей и иных мест, а равно и из других церковных доходов и прибылей, даже из доходов других коллегий, в которых нет действующих семинарий, где учатся и преподают ради общего блага Церкви, ибо Собору было угодно наделить изъятием таковые коллегии, исключая доходы, которые будут излишними для поддержания семинарий; а также пусть удерживают часть доходов обществ или братств, которые в некоторых местах называются школами, а также всех монастырей, кроме нищенствующих, а также из десятин, каким-либо образом принадлежащих мирянам, из которых обычно платятся церковные вспомоществования, а также десятин, принадлежащих рыцарям, к какому бы рыцарству или ордену они ни принадлежали, за исключением братьев ордена святого Иоанна Иерусалимского. Пусть они припишут и присоединят к коллегии эту изъятую часть доходов, а также некоторые простые бенефиции, каким бы качеством и достоинством они ни обладали, или даже престимонии^[113] или части престимониев, как они называются, даже прежде, чем они станут свободными, но так, чтобы не нанести ущерба для богопочитания и для их держателей.

^[113] Престимоний [лат. praestimonium] — бенефиций, предоставленный клирику капитулом.

Все это будет иметь силу, даже если бенефиции зарезервированы или уже присвоены. Присоединению к коллегии этих бенефициев нельзя воспрепятствовать или приостановить его через их уступку. Этому не препятствует никакое освобождение этих бенефициев (даже в римской курии) и никакое постановление.

Владельцы бенефициев, должностей и санов и всего перечисленного выше должны понуждаться епископом через церковные наказания и иные законные средства с привлечением, если потребуется, светской власти к выплате этой суммы, не только за себя, но и за то содержание, которое они из этих доходов выплачивают другим лицам с удержанием той суммы, которую они должны выплатить в качестве содержания. Все поименованное выше, вместе и отдельно, действует несмотря ни на какие привилегии, изъятия, даже если они требуют специального упоминания при отмене, никакие обычаи, даже незапамятные, никакие апелляции и иски, которые могли бы воспрепятствовать исполнению.

В случае если через присоединение бенефициев или иным способом семинария полностью или частично уже получит свое содержание, тогда часть упомянутых бенефициев, изъятая епископом и присоединенная к семинарии, пусть будет возвращена полностью или частично, как того потребует необходимость.

Если предстоятели кафедральных и иных больших церквей будут нерадеть об устройстве и поддержании семинарий и откажутся платить свою долю, то пусть епископа — архиепископ, архиепископа же и высших его пусть жестко обличает собор провинции и побуждает их ко всему вышеописанному, и пусть позаботится с усердием о распространении этого благочестивого и святого дела.

Отчеты в расходах семинарии пусть епископ принимает каждый год в присутствии двух лиц из капитула и двух из городского духовенства.

Чтобы эти школы можно было устроить с меньшими расходами, святой Собор постановляет: пусть епископы, архиепископы, примасы и иные Ординарии побуждают и вынуждают даже под угрозой лишения доходов тех, кто занимает кафедры, или иных, которые обязаны читать лекции или преподавать, чтобы они сами учили в этих школах, если они пригодны, или сами избрали себе на замену пригодного человека, одобренного Ординарием.

Если по решению епископа они будут недостойны, то пусть назовут того, кто будет достоин, без всякого права апелляции.

Если же не захотят назвать, пусть епископ сам назначит такового.

Учить же они будут тому, что покажется полезным епископу.

Впрочем, должности и достоинства преподавателей следует поручать только докторам, магистрам или лиценциатам в богословии или в каноническом праве или иным пригодным лицам, которые могут сами исполнять эту обязанность. Предоставление такой должности, совершенное иначе, не имеет никакой силы. Несмотря ни на какие привилегии или обычаи, даже незапамятные.

Если же в какой-либо церковной провинции церкви столь бедны, что не могут устроить семинарию в каждой епархии, то провинциальный собор или митрополит с двумя старейшими суффраганами в митрополичьей церкви или в иной более подходящей церкви провинции пусть устроит одну или многие коллегии, сколько сочтет нужным, на доходы двух или многих епархий, в каждой из которых не получается основать отдельную коллегию; и пусть там обучаются отроки из этих церквей.

В церквах, имеющих обширные епархии, епископ может устроить одну или многие семинарии на епархию, как ему покажется удобным. Однако пусть все эти семинарии зависят от той, которая находится в столице епархии.

Наконец, если по поводу присоединения бенефициев, определения долей, их предназначения и присвоения или по иной причине возникнет сложность, препятствующая устройству и поддержанию семинарии, то епископ с упомянутыми выше лицами или провинциальный собор в зависимости от обычаев страны, положения церквей и бенефициев, может исправлять и улучшать вышеизложенное, выносить постановление и заботиться обо всем, что потребно к благополучному устройству семинарии.

ДЕКРЕТ О ДНЕ ГРЯДУЩЕЙ СЕССИИ И ПРЕДМЕТЕ ЕЕ ОБСУЖДЕНИЯ

Сверх того, святой Тридентский Собор назначает ближайшую грядущую сессию на шестнадцатый день месяца сентября; на ней будет обсуждаться таинство Брака и иные предметы, относящиеся к учению веры, каковые могут быть полезны.

А также пожалование епископств, церковных должностей, других бенефициев и различные разделы реформы.

Вечные и неразделимые узы брака провозгласил по вдохновению Святого Духа прародитель рода человеческого, когда сказал: «вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (Быт 2, 23−24).

Христос Господь более явно учил, что посредством этих уз только двое сочетаются и соединяются, когда, повторив эти слова, как исходящие от Бога, сказал: «так что они уже не двое, но одна плоть», и тотчас подтвердил прочность этих уз, ранее провозглашенную Адамом, такими словами: «Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф 19, 6).

Благодать же, которая совершенствует естественную любовь, подтверждает неразрывное единство и освящает супругов, Сам Христос, Основатель и Совершитель досточтимых таинств, приобрел для нас Своими Страстями.

На что апостол Павел указывает, говоря: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее» (Еф 5, 25), и вскоре добавляя: «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви»^[114] (Еф 5, 32).

^[114] В латинском тексте цитируется по Вульгате: «sacramentum hoc magnum est », т. е. «таинство сие велико».

Итак, поскольку брак в евангельском законе благодатью Христовой превосходит прежние бракосочетания, то заслуженно святые отцы наши, Соборы и Предание Вселенской Церкви всегда учили^[115] числить его среди таинств нового закона, против чего неистовствуя, нечестивые люди века сего^[116] не только имеют ложные мнения об этом досточтимом таинстве, но и, вводя под предлогом Евангелия свободу плоти себе по нраву, утверждают устно и письменно, не без великого ущерба для верных Христовых, многое, чуждое пониманию Католической Церкви и одобренному с апостольских времен обычаю.

^[115] Кан. 23 Второго Латеранского (X вселенского) Собора (1139 г.), Веронский Собор (1184 г.), Булла об объединении с армянами Папы Евгения IV Exultate Deo , пп. 9 и 16. Булла Exultate Deo [Воспойте Богу] принята на Ферраро-Флорентийском (XVII вселенском) Соборе. Латинский оригинал и русский перевод буллы опубликованы: Символ. № 71. 2019. С. 58−94.

^[116] Ср. Лк 16, 8; 1 Кор 1, 20; 2, 6−8; 2 Кор 4, 4; 1 Тим 6, 17.

Святой и всеобщий Собор, желая дать ответ их безрассудству и истребить наиболее заметные ереси и ошибки упомянутых раскольников, чтобы многих не привлекло к себе их опасное влияние, издал против этих еретиков и их ошибок следующие анафематизмы.

1. Если кто говорит, что Брак не является истинно и подлинно одним из семи таинств евангельского закона, установленным Христом Господом, но изобретен людьми в Церкви и не сообщает благодати, — да будет анафема.

2. Если кто говорит, что христианам дозволено иметь одновременно нескольких жен и это не запрещено никаким божественным законом, — да будет анафема.

3. Если кто говорит, что только те степени кровного родства и свойства, которые указаны в книге Левит^[117], могут воспрепятствовать заключению брака и расторгнуть заключенный; и что не может Церковь давать от них диспенсацию или устанавливать, чтобы другие препятствовали и расторгали, — да будет анафема.

4. Если кто говорит, что Церковь не может устанавливать препятствия, расторгающие брак, или что при установлении их она ошиблась, — да будет анафема.

5. Если кто говорит, что из-за ереси, или тягостного сожительства, или добровольного оставления супруга узы брака могут быть расторгнуты, — да будет анафема.

6. Если кто говорит, что одобренный, но не завершенный^[118] брак не расторгается при торжественном принесении монашеских обетов другим супругом, — да будет анафема.

^[118] В каноническом праве одобренным называется брак между крещенными, заключенный в согласии с правилами, одобренным и завершенным он становится после совершения супружеского акта.

7. Если кто говорит, что Церковь ошибается, когда учила и учит, что согласно евангельскому и апостольскому учению узы брака не могут быть расторгнуты из-за прелюбодеяния другого супруга, и что оба или даже невиновная сторона, не дававшая повода для прелюбодеяния, не могут при жизни другого супруга заключить новый брак, и что прелюбодействует тот, кто, оставив неверную жену, возьмет другую, и та, кто, оставив неверного мужа, выйдет за другого, — да будет анафема.

8. Если кто говорит, что Церковь ошибается, когда определяет, что по многим причинам возможно разделение между супругами в том, что касается совместного ложа или совместного жилища, на определенный или неопределенный срок, — да будет анафема.

9. Если кто говорит, что клирики, поставленные в священный сан, или монашествующие, торжественно принесшие обет чистоты, могут заключить брак, и что заключенный брак будет действителен, не взирая на церковный закон и обет, и что утверждать противоположное — это не что иное, как осуждать брак; и что все, кто не считают себя имеющими дар чистоты (даже если они ее обещали), могут заключить брак, — да будет анафема. Ибо Бог не отказывает в этом даре тем, кто подобающе просит^[119], и не попустит нам быть искушаемыми сверх сил^[120].

10. Если кто говорит, что брачное состояние предпочтительнее состояния девственности или целибата, и что оставаться в девстве или целибате не лучше и не блаженнее, чем вступать в брак^[121], — да будет анафема.

11. Если кто говорит, что запрет празднования свадеб в определенные периоды года — это тираническое суеверие, оставшееся от суеверия язычников; или осуждает благословения и другие церемонии, которые Церковь использует во время свадеб, — да будет анафема.

12. Если кто говорит, что брачные дела не подлежат церковным судам, — да будет анафема.

Хотя не подлежит сомнению, что тайные браки, заключенные по свободному согласию сторон, являются одобренными и истинными браками, пока Церковь не признает их недействительными, и потому по закону должны быть прокляты те — как святой Собор, анафематствуя, их проклинает, — кто отрицает, что это истинные и одобренные браки, и кто ложно утверждает, что недействительны браки, заключенные детьми без согласия родителей, и что родители могут объявить их одобренными или недействительными, — тем не менее, святая Церковь Божья по весьма справедливым причинам их всегда осуждала и запрещала.

Святой Собор учитывает, что эти запреты из-за человеческого непослушания более не помогают, и учитывает тяжкие грехи, которые имеют место из-за этих тайных браков, особенно же — грехи тех, кто постоянно находится в состоянии осуждения, ибо, оставив прежнюю жену, которую взяли тайно, они открыто заключили брак с другой и живут с ней в вечном прелюбодеянии. Этому злу Церковь, не судящая о тайном, не может помочь, если только не будет применено более действенное лекарство.

Поэтому, следуя по стопам священного Латеранского Собора, состоявшегося при Иннокентии III^[122], [Тридентский Собор] предписывает, чтобы в будущем, прежде чем брак будет заключен, настоятель вступающих в брак трижды в три последовательных праздничных дня в церкви во время торжественных Месс публично объявлял, между кем будет заключен брак; когда эти объявления сделаны, если не возникнет никаких законных препятствий, пусть переходят к заключению брака пред лицом Церкви, при этом настоятель, спросив мужчину и женщину и убедившись в их взаимном согласии, говорит или: «Я соединяю вас браком во имя Отца и Сына, и Святого Духа», или другие слова, используемые согласно принятому в каждой провинции обряду.

Если же некогда будет вероятное подозрение, что браку могут злодейски помешать, если его предварят столько объявлений, тогда или пусть будет сделано только одно объявление, или даже пусть брак совершается только в присутствии настоятеля и двух или трех свидетелей. Затем, прежде, чем брак станет завершенным, пусть будут сделаны объявления в Церкви, чтобы, если существуют какие-либо препятствия, они легче раскрылись, если только Ординарий сам не рассудит, что уместно опустить названные объявления. Святой Собор оставляет это его благоразумию и суждению.

Кто попытается заключить брак иначе, чем в присутствии настоятеля или другого священника, имеющего разрешение того же настоятеля или Ординария, и двух или трех свидетелей, тех святой Собор объявляет полностью неспособными к заключению брака таким образом, и заключенные так браки определяет как недействительные и ничтожные, по какой причине настоящим декретом признает их недействительными и аннулирует.

Сверх того, настоятеля или другого священника, который будет участвовать в таком заключении брака с меньшим количеством свидетелей, или свидетелей, которые будут участвовать в таком заключении брака без настоятеля или священника, а также самих заключающих брак, Собор предписывает по суждению Ординария тяжко наказать.

Затем, тот же святой Собор призывает, чтобы супруги, прежде чем примут в храме священническое благословение, не жили вместе в одном доме, и постановляет, чтобы благословение было от своего настоятеля, и что разрешение другому священнику совершать названное благословение может быть дано не от кого иного, кроме как от того же настоятеля или от Ординария, не взирая ни на какой обычай, даже незапамятный, который скорее следует назвать злоупотреблением, или ни на какую привилегию.

Если же какой-либо настоятель или другой священник — будь то секулярный или монашествующий — дерзнет сочетать браком или благословить обрученных из другого прихода без разрешения их настоятеля, даже если он будет утверждать, что это ему разрешено в силу привилегии или незапамятного обычая, в силу самого права пусть остается под суспенсией до тех пор, пока не получит разрешение от Ординария того настоятеля, который должен был присутствовать на бракосочетании или давать благословение.

Пусть у настоятеля будет книга, в которую он будет записывать имена супругов и свидетелей, а также день и место заключения брака, и которую он будет бережно хранить у себя.

Наконец, святой Собор призывает супругов, чтобы прежде, чем они заключат брак, или хотя бы за три дня до того, как завершат его, они тщательно исповедали свои грехи и благочестиво приступили к святейшему таинству Евхаристии.

Если в какой-то провинции в данном вопросе употребляются иные достохвальные обычаи и церемонии, сверх упомянутых выше, святой Собор страстно желает, чтобы они полностью были сохранены.

А чтобы эти спасительные установления не остались кому-то неизвестны, Собор предписывает всем Ординариям, чтобы они при первой возможности позаботились в каждой приходской церкви своих епархий опубликовать и объяснить для народа этот декрет и чтобы это делалось в первый год как можно чаще, а впоследствии — так часто, как они усмотрят подобающим.

Далее Собор определил, чтобы этот декрет вступал в силу в каждом приходе через тридцать дней считая от дня первой публикации, сделанной в этом приходе.

Опыт учит, что из-за множества запретов браки часто по неведению заключаются в запрещенных случаях, после чего или не без великого греха сохраняются, или не без великого соблазна распадаются.

Поэтому святой Собор, желая позаботиться об исправлении этого неудобства и начав с препятствия из-за духовного родства, постановил, чтобы, согласно установлению священных канонов, при Крещении один только мужчина или одна женщина, либо, самое большее, один мужчина и одна женщина принимали крещаемого; только между ними и самим крещаемым, его отцом и матерью, а также между совершающим Крещение и крещаемым, его отцом и матерью, устанавливается духовное родство.

Настоятель, прежде чем приступить к совершению Крещения, пусть тщательно расспросит тех, к кому это относится, кого они выбрали, чтобы принять крещаемого из священной купели, и пусть только этого или этих людей допускает принять его, и запишет их имена в книгу, и научит их, какое они установили родство, чтобы они не могли оправдаться незнанием того.

Если же другие, помимо назначенных, возьмут крещаемого, то никоим образом духовного родства не установят, несмотря на сделанные противоположные постановления.

Если же по вине или небрежности настоятеля будет сделано иначе, да будет он наказан по суждению Ординария.

То же родство, которое устанавливается при Миропомазании, пусть не охватывает никого, кроме миропомазывающего и миропомазываемого, его отца и мать, а также держащего; все препятствия этого духовного родства между другими лицами полностью отменяются.

Святой Собор полностью отменяет препятствие справедливости публичной благопристойности, когда брачные обеты по какой-либо причине не были действительными; когда же они были действительными, препятствие не должно превосходить первую степень, потому что при последующих степенях запрет такого рода уже не может соблюдаться без ущерба.

Далее, святой Собор, движимый этой же и другими вескими причинами, препятствие, возникшее из-за близости в результате совершенного прелюбодеяния и отменяющее заключенный впоследствии брак, ограничивает применительно только к тем, кто связан первой и второй степенями. При последующих же степенях Собор постановляет, что близость подобного рода заключенный впоследствии брак не отменяет.

Если кто сознательно попытается заключить брак в запрещенной степени [родства], пусть будет отделен от [супруги] и лишен надежды на получение диспенсации, а много более да будет так с тем, кто дерзнул не только заключить брак, но и завершить его. Если же кто по неведению так сделал, поскольку пренебрег требуемыми при заключении брака формальностями, да будет подвергнут тому же наказанию. Ибо не достоин легко получить опыт благости Церкви тот, кто необдуманно презрел ее спасительные предписания.

Если же при соблюдении всех формальностей позднее обнаружится, что существует какое-либо неизвестное ранее препятствие, о котором он был в заслуживающем доверия неведении, тогда пусть он имеет возможность легко и безвозмездно получить диспенсацию.

При заключении брака или пусть вообще не дается никакая диспенсация, или пусть предоставляется изредка, по веской причине и безвозмездно.

От родства второй степени пусть никогда не дается диспенсация, кроме как великим государям и ради общественной пользы.

Святой Собор определил, что между похитителем и похищенной не может быть никакого брака, пока она остается во власти похитителя.

Если же похищенная, будучи забрана от похитителя и помещена в безопасное и свободное место, захочет взять его в мужья, то пусть похититель берет ее в жены; и тем не менее, сам похититель и все те, кто подавали ему совет, помощь и одобрение, да будут отлучены, навечно обесславлены и лишены всех должностей. И если они были клириками, да будут извержены из своего сана.

Сверх того, похититель должен по решению судьи честно снабдить похищенную женщину приданным, берет ли он ее в жены или не берет.

Есть многие, кто скитается и не имеет стабильного дома, и, будучи порочного нрава, оставив первую жену, берут при ее жизни другую, а нередко — многих в различных местах; святой Собор, желая дать ответ на эту пагубу, отечески увещевает всех, к кому это относится, чтобы не допускали легко этот род скитающихся людей к браку.

Собор также побуждает светские власти, чтобы сурово их сдерживали; настоятелям же предписывает, чтобы не участвовали в их браках, если только прежде не проведут тщательного расследования и, изложив дело Ординарию, не получат от него разрешения сделать это.

Тяжкий грех для холостых людей — иметь сожительниц; грех же тягчайший и совершенный с особенным презрением к этому великому таинству — и женатым жить в этом состоянии осуждения и дерзать порой даже содержать и селить их дома вместе с женами.

Поэтому святой Собор, чтобы обеспечить достойные средства против столь тяжкого зла, постановил такого рода сожителей — как холостых, так и женатых, какого бы положения, достоинства и состояния они ни были, — если после того, как будут трижды обличены в этом Ординарием — даже по должности, — не отошлют от себя сожительниц и не прекратят связи с ними, наказывать отлучением, от которого они не освободятся, пока не подчинятся полученному обличению в данном вопросе.

Если же, презрев наказание, пребудут в сожительстве в течение года, пусть Ординарий предпримет против них суровые меры соответственно тяжести преступления.

Женщины — как замужние, так и незамужние, — которые публично живут с прелюбодеями и сожителями, если, будучи трижды обличены, не подчинятся, пусть местными Ординариями, даже если их никто к этому не побуждает, по должности будут тяжко наказаны соответственно характеру вины; если Ординарий усмотрит, они должны быть изгнаны за пределы города или епархии, если в том будет нужда, то руками светских властей; другие наказания, назначенные против прелюбодеев и сожителей, остаются при этом в силе.

Часто земные страсти и жадность так ослепляют очи разума земных правителей и чиновников, что угрозами и карами они заставляют очень богатых или надеющихся на большое наследство мужчин и женщин, находящихся под их властью, против воли заключить брак с теми, кого эти правители и чиновники им предписали.

Поэтому — так как нарушать свободу брака — это великое нечестие, а беззаконие рождается от тех, от кого ждут закона — святой Собор предписывает всем, какого бы положения, достоинства и состояния они ни были, чтобы они под угрозой анафемы, которую они в силу самого деяния на себя навлекут, никоим образом — ни прямо, ни косвенно — не препятствовали своим подвластным или кому-либо другому свободно заключать брак.

Святой Собор постановил, чтобы всеми тщательно соблюдался древний запрет праздновать свадьбы от Адвента^[123] Господа нашего Иисуса Христа до дня Богоявления и от Пепельной среды^[124] до октавы Пасхи включительно.

^[123] Адвент [лат. Adventus — пришествие] — в латинской церковной традиции предрождественский период длиной от трех до четырех недель.

^[124] Пепельная среда — в латинской церковной традиции первый день Великого поста.

В другое же время Собор дозволяет торжественно праздновать свадьбы, о которых епископы пусть позаботятся, чтобы они совершались с подобающими скромностью и благопристойностью. Ибо брак свят, и относиться к нему должно со святостью.

Тот же святой Собор, занимаясь вопросом о реформе, решил на нынешней сессии постановить следующее.

Если в том, что касается любых церковных степеней, надо предусмотрительно и мудро заботиться, чтобы в доме Господнем не было ничего неупорядоченного и ничего превратного, то сколь более надо стараться, чтобы не ошибиться при выборе тех, кто поставлен над всеми степенями.

Ибо извратится положение и порядок всей семьи Господней, если то, что требуется в теле, не будет обретаться во главе^[125]; потому, хотя в другом месте святой Собор и предписал с пользою некоторые вещи о назначении в кафедральные и более высокие церкви^[126], однако, эту обязанность он считает такой, что, если оценивать ее по величию предмета, никогда установления о ней не смогут выглядеть достаточными.

^[126] См. Сессия VI. «Декрет о местопребывании епископов и других нижестоящих», гл. 1; Сессия VII. «Декрет II о реформе», кан. 1; Сессия XXII. «Декрет о реформе», кан. 2.

Потому Собор постановил, чтобы, как только церковь станет вакантной, возносились мольбы и прошения публично и приватно, и чтобы капитулом было объявлено по всему городу и по всей епархии, чтобы клир и народ могли выпросить у Бога доброго пастыря.

Всех же и каждого, кто по какой-либо причине получил от Апостольского Престола какое-либо право или иначе участвует своими трудами в выдвижении будущих предстоятелей, Собор, поразмыслив о нынешних временах, ничего не изменяя, призывает и увещевает, чтобы прежде всего они помнили, что не могут сделать ничего более полезного для славы Божьей и спасения народов, чем если позаботятся продвигать пастырей добрых и способных к управлению Церковью, и что они смертельно согрешат, участвуя в грехах других, если не позаботятся со тщанием выдвигать тех, кого сами считают наиболее достойными и полезными для Церкви, руководствуясь не мольбами или человеческими симпатиями, или предложениями приближенных, но оценкой их добродетели, и кого они знают как рожденных в законном браке и выдающихся жизнью, возрастом, учением и всеми другими качествами, которые требуются согласно священным канонам и декретам этого Тридентского Собора.

Поскольку же в получении весомого и пригодного свидетельства добрых и ученых мужей о всех вышеназванных качествах нельзя из-за различия наций, народов и нравов придерживаться повсюду единого порядка, святой Собор предписывает, чтобы для каждого места и провинции на провинциальном соборе, собранном митрополитом, предписали собственный порядок проведения испытания, исследования или сообщения, который покажется наиболее полезным и подходящим для этого места и который должен быть одобрен суждением Римского Понтифика, таким, однако, образом, чтобы, когда это испытание или исследование о подлежащем назначению лице будет завершено, оно, переработанное в официальный документ, вместе с полным свидетельством и исповеданием веры, сделанным этим лицом, было как можно скорее передано целиком святейшему Римскому Понтифику, чтобы означенный Верховный Понтифик, имея полные сведения касательно всего вопроса и всех лиц, мог ради блага стада Господнего наиболее полезным образом позаботиться о назначении тем церквям пастырей, если из проведенного испытания или исследования будут найдены пригодные.

Все же исследования, разъяснения, свидетельства и проверки о каких-либо качествах подлежащих назначению лиц и о положении Церкви, проведенные кем-либо, даже в Римской курии, пусть будут тщательно проверены кардиналом, который должен будет представить на консистории доклад, и тремя другими кардиналами. Этот доклад должен быть подтвержден подписями кардинала-докладчика и трех других кардиналов, и в нем пусть каждый из этих четырех кардиналов по отдельности подтвердит, что, проявив подобающую тщательность, он обнаружил, что выдвигаемый выделяется качествами, требуемыми законом и этим святым Собором, и, под угрозой вечному спасению, достиг уверенности в том, что он пригоден возглавить Церковь. И пусть, сделав на одной консистории доклад, отложат решение до другой консистории, чтобы тем временем иметь возможность более подробно изучить это исследование, если только блаженнейшему Понтифику не покажется подобающим иное.

Собор определил, что все то вместе и каждое по отдельности, что установлено в другом месте этим Собором о жизни, возрасте, учении и других качествах лиц, подлежащих возведению в епископы, должно исполняться также и при возведении в кардиналы святой Римской Церкви, даже если они диаконы. И пусть святейший Римский Понтифик, насколько это будет возможно, выбирает тех, кого найдет пригодными, из всех христианских наций.

Наконец, этот святой Собор, побуждаемый столь тяжкими нестроениями в Церкви, не может не вспомнить, что нет ничего более необходимого для Церкви Божьей, чем, чтобы блаженнейший Римский Понтифик ту заботу, которую он должен Вселенской Церкви в силу обязанностей своего служения, в особенности посвятил тому, чтобы избирать себе только самых достойнейших кардиналов и ставить во главе отдельных церквей самых достойных и пригодных пастырей; и это тем более так, что кровь овец Христовых, которые погибнут из-за дурного управления нерадивых и забывающих о своих обязанностях пастырей, Господь наш Иисус Христос взыщет от его рук^[127].

Провинциальные соборы пусть будут возобновлены повсюду, где они в пренебрежении, ради упорядочивания нравов, исправления эксцессов, разрешения споров и другого, что дозволено священными канонами.

Потому митрополиты пусть не преминут или сами, или, если удерживаемы законным препятствим, через старейшего соепископа^[128] созвать в своей провинции собор, самое позднее, в течение года после конца этого Собора и затем хотя бы каждые три года после октавы Пасхи Воскресения Господа нашего Иисуса Христа или в другое более удобное время согласно обычаю провинции. На этот собор пусть они всеми средствами понудят съехаться всех епископов и других, кто по закону или по обычаю должен участвовать, кроме тех, кому для этого придется отправиться в грозящее опасностями плавание. В дальнейшем епископы провинции пусть не принуждаются [в других случаях] под предлогом какого-либо обычая приезжать в митрополичью Церковь против своей воли.

^[128] То есть епископа-суффрагана, Ординария одной из входящих в митрополию епархий.

Те же епископы, которые не подчинены никакому архиепископу, пусть один раз выберут кого-либо из ближайших митрополитов, в чьих провинциальных соборах они должны будут участвовать. И то, что там будет постановлено, пусть соблюдают и принуждают соблюдать. Во всем остальном их изъятие и привилегии пусть остаются без вреда и ущерба.

Епархиальные же синоды пусть созываются ежегодно. На них пусть будут обязаны явиться даже все изъятые [из-под власти епископа], кто иначе, если бы не изъятие, должен был бы участвовать, и не подвластные генеральным капитулам. По этой причине те, кто имеют какое-либо попечение о приходских и всех других секулярных церквях, даже присоединенных, должны участвовать в этих синодах.

Если же митрополиты или епископы и другие вышеназванные проявят в этом пренебрежение, то навлекут на себя наказания, предписанные священными канонами.

Патриархи, примасы, митрополиты и епископы пусть не преминут сами или, если будут удерживаемы законным препятствием, через своего генерального викария или визитатора визитировать свои епархии. Если они не могут за год совершить визитацию всей епархии по причине ее обширности, то пусть совершат визитацию хотя бы большей ее части, но так, чтобы самостоятельно или через визитатора полностью завершить ее за два года.

Митрополиты же, даже после полной визитации своей епархии, не должны совершать визитацию кафедральных соборов и епархий своей провинции, кроме как по причине, известной и одобренной на провинциальном соборе.

Архидиаконы же, деканы и другие нижестоящие в тех церквях, где до сих пор имели обычай законным образом совершать визитацию, отныне должны будут совершать визитацию, лично, и только с согласия епископа и в присутствии нотариуса.

Визитаторы, даже назначенные капитулом там, где у капитула есть право визитации, прежде должны быть одобрены епископом, но это не лишает епископа или, если он будет удерживаем препятствием, его визитатора права совершать визитацию тех же церквей отдельно. Сами архидиаконы или другие нижестоящие обязаны в течение месяца представить епископу или его визитатору отчет о совершенной визитации и продемонстрировать показания свидетелей и все документы, несмотря ни на какие обычаи, даже незапамятные, никакие изъятия и никакие привилегии.

Главной же целью всех этих визитаций должно быть: внедрить здоровое и ортодоксальное учение, изгнав ереси, защитить добрые нравы, исправить порочные, призвать народ побуждениями и увещеваниями к вере, миру и невинности, а также установить другое, что, согласно благоразумию визитатора, место, время и обстоятельства потребуют на пользу верующих.

Чтобы легче и благополучнее достичь этого, все вышеназванные и каждый из них по отдельности, кому надлежит проводить визитацию, призваны проявлять ко всем отеческую любовь и христианскую ревность; и потому, довольствуясь умеренной по числу лошадей и сопровождающих свитой, пусть постараются поскорее, хотя и с должным усердием, завершить визитацию.

Кроме того, пусть остерегутся, чтобы из-за бесполезных покупок они не были ни для кого тяжким обременением и ни сами, ни кто-либо из их свиты не принимали ни деньги, ни дары, как бы они ни предлагались — ни как вознаграждение за проведение визитации, ни даже как пожертвования на благочестивые цели, кроме тех, которые по закону должны получить из благочестиво оставленных денег, ни под каким угодно другим именем, не смотря ни на какой обычай, даже незапамятный.

Исключением является только пропитание, которое должно быть простым и умеренным, и которое им и их свите предоставляется, только на необходимое время и не сверх того.

Однако, выбор должен оставаться за визитируемыми, предпочитают ли они возместить твердо обозначенную сумму денег, как раньше возмещали согласно обычаю, или же предоставить вышеназванное пропитание. При этом сохраняют свою силу древние договоры, заключенные с монастырями и другими благочестивыми местами или с не приходскими церквями, которые должны оставаться неприкосновенными.

В тех же местах или провинциях, где есть обычай, что визитаторы не принимают ни пропитания, ни денег, ни чего-либо иного, а делают все безвозмездно, так пусть и сохраняется.

Если же кто-то (чего да не будет) дерзнет в вышеназванных случаях принять что-то большее, он, помимо возмещения в двойном размере, которое должен будет сделать в течение месяца, должен быть без всякой надежды на прощение подвергнут также наказанию согласно конституции Вселенского Лионского Собора, начинающейся со слова Exigit^[129], и другим наказаниям на провинциальном соборе по усмотрению собора.

^[129] Кан. 24 Второго Лионского Собора (см. прим. 39).

Патроны же пусть никоим образом не дерзают вмешиваться в то, что относится к преподаванию таинств, и не принимают участия в визитации церковных украшений или доходов, полученных от недвижимости или дела церкви, разве только в том, что с ними договорено от установления или основания. Пусть сами епископы совершают визитацию и заботятся о том, чтобы доходы от дела церкви тратились на необходимые и полезные церковные нужды, которые они сочтут наиболее подобающими.

Святой Собор, желая, чтобы служение проповеди, которое особенно относится к епископам, могло чаще исполняться на благо верных, приспособив для более уместного использования в нынешние времена другие каноны, изданные по этому вопросу при блаженной памяти Павле III^[130], предписывает, чтобы епископы возвещали Священное Писание и закон Божий хотя бы каждое воскресенье и во все дни торжественных праздников, в периоды же поста — Четыредесятницы и Адвента Господня — каждый день или хотя бы три дня в неделю, если сочтут, что так подобает, а в иное время — настолько часто, насколько они сочтут, что это возможно и удобно делать: в своих церквях сами или, если удерживаемы законным препятствием, через тех, кого выбрали для служения проповеди; в других же церквях — через настоятелей или, если тем что-то препятствует, за счет тех, кто по закону или обычаю должен в этих церквях предстоять, через других [священников], которые должны быть назначены епископом в городе или в некоторой части епархии, как он сочтет уместным.

^[130] См. Сессия V. «Декрет в обоснование чтения Священного Писания».

И пусть епископ старательно побуждает народ, что каждому следует присутствовать в своем приходе, где это можно сделать удобным образом, для слушания Слова Божьего.

Пусть никто — ни секулярный, ни монашествующий священник, даже в церквях своего ордена, — не дерзает проповедовать, противореча епископу.

Епископы пусть также позаботятся, чтобы в каждом приходе те, кому это положено, старательно, хотя бы по воскресеньям и другим праздничным дням, учили детей основам веры и послушанию Богу и родителям. Если в этом будет нужда, пусть епископы добиваются этого даже при помощи церковных наказаний.

В остальном то, что было постановлено о служении проповеди при том же Павле III, сохраняет свою силу.

Обвинения против епископов в тяжких преступлениях, даже в ереси (чего да не будет!), которые заслуживают отстранения или смещения, пусть расследует и разрешает только верховный Римский Понтифик.

Если же обвинения такого рода, что их по необходимости надо рассматривать вне Римской курии, они ни в коем случае не должны поручаться никому, кроме митрополитов и епископов, выбранных блаженнейшим Папой.

Это поручение должно быть особым и подписанным рукой самого святейшего Понтифика, и пусть он не поручает ничего сверх того, чтобы они только составили сообщение о расследовании фактов и открыли процесс, а затем тотчас передали его Римскому Понтифику, поскольку только за Святейшим Отцом сохраняется право на окончательное решение.

Остальное, некогда предписанное по этому вопросу при блаженной памяти Юлии III^[131], а также конституция Вселенского Собора при Иннокентии III, начинающаяся со слов Qualiter et quando^[132], которую святой Собор настоящим обновляет, пусть соблюдается всеми.

^[131] См. Сессия XIII. «Декрет о реформе», канн. 7−8.

^[132] Кан. 8 Четвертого Латеранского Собора De inquisitionibus [О расследованиях], начинающийся со слов Qualiter et quomodo [Как и каким образом]. В тексте Декрета Тридентского Собора первые слова документа приведены с ошибкой.

Обвинения же против епископов в менее тяжких преступлениях пусть расследует и разрешает только провинциальный собор епископов или назначенное провинциальным собором лицо.

Епископам дозволено давать диспенсацию от всех неурегулированностей и запрещений, навлеченных из-за тайного преступления, кроме тех, которые проистекают из сознательного убийства, и других преступлений, уже расследуемых состязательным судом, и в любых тайных делах, даже сохраненных за апостольским престолом, даром освобождать в области совести любых подвластных им преступников в своих епархиях самим или через специально назначенного для этого викария, налагая спасительные наказания.

То же да будет им дозволено и в отношении преступления ереси, в той же области совести, но только не их викариям.

Дабы верный народ приступал к принятию таинств с бо́льшим благоговением и устремлением души к Богу, святой Собор предписывает всем [епископам], чтобы не только, когда они сами собираются преподавать таинства народу, прежде объяснили их силу и употребление в соответствии с пониманием принимающих, но также позаботились, чтобы то же благочестиво и благоразумно, даже на народном языке, если будет нужно и можно будет сделать это удобным образом, делали все настоятели согласно форме, предписанной святым Собором для катехезы о каждом таинстве. Епископы пусть позаботятся, чтобы она была переведена на народные языки и излагалась всеми приходскими настоятелями народу; а также, чтобы они в каждый день праздника или торжества объясняли тем же народным языком во время праздничных Месс или совершения богослужений святые изречения и спасительные наставления и тем самым старались посеять их в сердцах всех людей и наставить этих людей в законе Господнем, отложив бесполезные вопросы.

Апостол увещевает, что публично согрешившие должны быть открыто обличаемы^[133]. Поэтому, когда кто-либо публично и на глазах у многих совершит преступление, из-за чего, не следует сомневаться, другие будут возмущены и оскорблены соблазном, такому человеку подобает наложить публичное покаяние, соответствующее мере его вины, чтобы кто своим примером побуждал нравы ко злу, свидетельством своего исправления вернул их к правой жизни. Епископ, однако, когда сочтет это более подобающим, может заменить этот род публичного покаяния на другой, секретный.

Во всех же кафедральных церквях, где это можно будет сделать удобным образом, пусть епископ назначит пенитенциария, присовокупив к этой должности пребенду, которая первой освободится. Пусть он будет магистром, доктором или лиценциатом теологии или канонического права и хотя бы сорока лет от роду, или иным, который покажется более подходящим для особенностей данного места. Пусть он считается присутствующим в хоре, когда выслушивает исповеди в церкви.

То же, что некогда при блаженной памяти Павле III и недавно при блаженнейшем господине нашем Пии IV^[134] было установлено этим Собором о той тщательности, с которой Ординарии должны осуществлять визитацию бенефициев, даже изъятых, должно соблюдаться и в секулярных церквях, называемых не принадлежащими ни к какой епархии. Их визитацию должен совершать как делегат Апостольского Престола епископ, чей кафедральный собор к ним ближайший, если это удобно, а в ином случае — тот, кого однажды на провинциальном соборе выбрал прелат этого места.

^[134] См. Сессия VI. «Декрет о местопребывании епископов и других нижестоящих», гл. 4; Сессия VII. «Декрет о реформе», кан. 8; Сессия XXI. «Декрет о реформе», кан. 8.

Несмотря ни на какие привилегии и обычаи, даже незапамятные.

Епископы, дабы они легче могли удерживать в исполнении долга и послушании народ, которым правят, должны во всем, что относится к визитации и исправлению нравов своих подвластных, иметь право и власть даже как делегаты Апостольского Престола предписывать, управлять, наказывать и исполнять согласно предписаниям канонов то, что по их разумению покажется им необходимым для исправления подвластных и пользы их епархий; и пусть в том, что делается для визитации или исправления нравов, никакое изъятие, никакая приостановка, апелляция или жалоба, даже представленная Апостольскому Престолу, никоим образом не препятствуют и не приостанавливают исполнение того, что они повелели, предписали или рассудили.

Поскольку привилегии и изъятия, которые под разными предлогами предоставляются слишком многим, в наше время оказываются создающими помехи епископской власти и предоставляющими для изъятых возможность более расслабленной жизни, святой Собор постановил, чтобы, если некогда по справедливым, весомым, воистину необходимым, убедительным причинам в Римской курии или вне ее сочтут уместным украсить кого-то почетными титулами протонотария, аколита, паладина или королевского капеллана, или другими титулами того же рода, а также, чтобы кто-то другой был принят в некий монастырь облатом или как-либо еще связан с ним, либо — под именем служителя или каким угодно другим титулом в рыцарский орден или монастырь, госпиталь или коллегию, ничто из привилегий не должно пониматься как умаляющее власть Ординария так, будто те, кому эти привилегии уже предоставлены или будут предоставлены в будущем, включая королевских капелланов согласно конституции Иннокентия III, начинающейся со слов Cum capella^[135], не являются полностью во всем подвластными названным Ординариям как делегатам Апостольского Престола. Исключением являются только те, кто действительно служит в вышеназванных местах или рыцарских орденах, пребывает в их замках или домах и живет в послушании им, либо те, кто законно и согласно уставу этих рыцарских орденов принес обеты, на что Ординарий должен дать согласие.

^[135] Cum capella — конституция Папы Иннокентия III от 16 февраля 1206 г. См.: Corpus Iuris Canonici. Decretales Gregorii IX. Liber V. Titulus XXXIII. Caput. XVI.

Несмотря ни на какие привилегии, даже ордена святого Иоанна Иерусалимского и других рыцарских орденов.

Что же касается тех привилегий, которые в силу конституций Папы Евгения^{^[136]} предоставлены находящимся при Римской курии или в свите кардиналов, они никоим образом не должны пониматься как касающиеся тех, кто обладает церковными бенефициями, в отношении названных бенефициев; но они должны оставаться подчиненными власти Ординария, несмотря ни на какие приостановки.

Там, где для сохранения и укрепления церковной дисциплины в церквях, особенно кафедральных, были учреждены должности, чтобы те, кто их занимает, выделялись благочестием, были примером для остальных и помогали епископу делами и служением, заслуги призываемых на эти должности должны быть такими, чтобы они могли соответствовать своим обязанностям.

Поэтому никто впредь не должен назначаться ни на какие должности, связанные с заботой о душах, кроме тех, кто достиг возраста хотя бы двадцати пяти лет, пребывает в священном сане, зарекомендовал себя ученостью, необходимой для исполнения своих обязанностей, и целостностью нравов согласно конституции Александра III, обнародованной на Латеранском Соборе и начинающейся со слов Cum in cunctis^[137].

^[137] Cum in cunctis [Поскольку в каждой церкви] — кан. 16 Третьего Латеранского Собора (см. прим. 38).

Архидиаконы же, которых называют глазами епископа, должны быть во всех церквях, где это возможно, магистрами богословия или докторами и лиценциатами канонического права.

До прочих же достоинств или персонатов, которые с заботой о душах не связаны, должны допускаться клирики, пригодные в ином отношении и не моложе двадцати двух лет.

Получившие же бенефиции, как-либо касающиеся заботы о душах, пусть будут должны в течение не более двух месяцев от дня вступления в должность принести публичное исповедание своей ортодоксальной веры в руки самого епископа или, если тому что-то препятствует, в присутствии его генерального викария или назначенного им представителя, а также пообещать и поклясться оставаться в послушании Римской Церкви.

Получившие же должность каноника или иную должность в кафедральном соборе должны сделать это не только в присутствии епископа или его представителя, но также и капитула. В противном случае все вышеназванные получившие должность лица пусть не получают соответствующих доходов и не приобретают никаких преимуществ, связанных с должностью.

И пусть никого не допускают к достоинству каноника или доле [от дохода], кроме тех, кто или посвящен в тот священный сан, которого требует достоинство, пребенда или доля, или достиг такого возраста, чтобы его можно было посвятить в течение времени, предписанного законом и этим святым Собором.

Во всех же кафедральных соборах все должности каноника и все доли должны требовать сан пресвитера, диакона или субдиакона.

Епископ же, выслушав совет капитула, пусть определит и распределит, как усмотрит подобающим, какие должности какого из священных санов впредь должны требовать, так, однако, чтобы хотя бы половину составляли пресвитеры, а остальных — диаконы и субдиаконы. Там же, где существует более похвальный обычай, чтобы большинство или все были пресвитерами, он должен полностью сохраняться.

Также святой Собор призывает, чтобы в провинциях, где это можно без труда сделать, все должности и хотя бы половина мест в капитуле кафедральных церквей и значимых коллегиальных церквей предоставлялись только магистрам, докторам или хотя бы лиценциатам теологии или канонического права.

Затем, имеющим в этих кафедральных и коллегиальных церквях достоинство каноника, пользующимся пребендой или долей, не должно дозволяться в силу какого-либо установления или обычая отсутствовать в этой церкви свыше трех месяцев в году, сохраняя, тем не менее, установления тех церквей, где требуют более долгого срока службы. В противном случае пусть любой из них будет в первый год лишен половины тех доходов, которые получает от своей пребенды или пребывания.

Если же вновь он проявит то же небрежение, пусть будет лишен всех доходов, которые получит за этот год. Если же их упорство будет возрастать, пусть против них действуют согласно установлениям священных канонов.

Что же касается раздач, то пусть те, кто присутствовал в назначенные часы, получают их; остальные, исключая всякие договоры и послабления, пусть их лишаются согласно декрету Бонифация VIII, начинающемуся со слова Consuetudinem^[138], который святой Собор вновь приводит в действие. Несмотря ни на какие статуты и обычаи.

^[138] Папа Бонифаций VIII — см. прим. 104. Конституция Consuetudinem — см. Corpus Juris Canonici. Sexti Decretalium. Liber III. Titulus. III.

И пусть все будут обязаны лично, а не через заместителей, совершать Часы, присутствовать и ассистировать при совершении епископом Мессы или исполнении других епископских церемоний, а также благочестиво, ясно и благоговейно прославлять гимнами и песнями имя Божье в хоре, установленном для псалмопения.

Далее, пусть они всегда носят достойное одеяние как в церкви, так и вне ее, воздерживаются от незаконной охоты на зверей и птиц, танцев, посещения таверн и игр, и сияют такой цельностью нравов, чтобы заслуженно могли они называться церковным сенатом.

О прочем же, что касается должного отправления богослужений, подобающего порядка пения и музыки, четких правил, по которым собираются и пребывают в хоре, и о прочем, что необходимо всем служителям Церкви, и другом в том же роде, пусть провинциальный собор предпишет четкие нормы, соответствующие пользе и нравам каждой провинции.

А тем временем, епископ — вместе с не менее, чем двумя канониками, из которых одного избирает он, а другого капитул — может постановить то, что сочтет подобающим.

Поскольку многие кафедральные церкви имеют слишком скудное содержание и малы, и потому никоим образом не отвечают епископскому достоинству и не достаточны для церковных нужд, пусть провинциальный собор, созвав тех, кого это касается, взвесит и тщательно рассудит, какие из них по причине малости и скудости подобает объединить с соседними церквями или расширить при помощи новых доходов, и пошлет Верховному Понтифику подготовленные по этому вопросу документы, ознакомившись с которыми Верховный Понтифик рассудит, как ему по его благоразумному суждению представляется подобающим: или объединить друг с другом небольшие церкви, или добавить некоторые доходы.

Тем временем же, пока названный эффект не будет достигнут, для тех епископов, которые из-за скудости своей епархии нуждаются в дополнительных доходах, они могут быть предоставлены верховным Римским Понтификом из каких-либо бенефициев, но только не связанных с пастырством, достоинствами, каноникатами, пребендами и монастырями, в которых поддерживается соблюдение монашеского устава или которые подчинены генеральным капитулам и назначенным визитаторам.

Так же и в приходских церквях, доходы от которых слишком малы, чтобы они могли исполнять необходимые обязанности, пусть епископ, если он не может добиться этого через объединение бенефициев (но только не монашеских!), позаботится, чтобы посредством выделения от первых плодов или десятины, или посредством приношений и сборов от прихожан, или иным способом, который ему покажется более подходящим, столько собиралось, сколько достаточно для достойного покрытия нужд ректора и прихода.

Однако, при любых объединениях, совершаемых по вышеназванным или по любым другим причинам, приходские церкви не должны присоединяться к каким-либо монастырям или аббатствам, или достоинствам или пребендам кафедральных или коллегиальных церквей, или к другим бенефициям — простым, госпитальным или рыцарских орденов; а те присоединения, которые уже совершены, пусть будут пересмотрены Ординариями согласно другому декрету этого же Собора^[139], принятому при блаженной памяти Павле III. В равной мере это должно соблюдаться и применительно к объединениям, которые будут сделаны в будущем.

Несмотря при этом ни на какие словесные формулировки, которые считаются достаточно выраженными здесь.

Сверх того, в будущем все те кафедральные церкви, чей доход, согласно правильной годовой оценке, не превышает тысячу дукатов, и приходские церкви, чей доход не превышает сотню дукатов, пусть не отягощаются никакими пенсиями или изъятиями доходов.

В тех же городах и местах, где приходские церкви не имеют четких границ, а их ректоры — своего народа, которым они правят, но без разбора преподают таинства просящим, святой Собор предписывает епископам ради большей безопасности спасения вверенных им душ, чтобы каждой определенной части народа в установленных своих приходах назначили своего собственного и постоянного настоятеля, который сможет знать их и только от которого они будут законно принимать таинства, или позаботились об этом иным, более полезным образом, как того требуют особенности места.

И пусть они позаботятся, чтобы то же было как можно скорее сделано в тех городах и местах, где нет приходов.

Несмотря ни на какие привилегии и обычаи, даже незапамятные.

Во многих церквях — как кафедральных, так и коллегиальных и приходских — принято согласно их установлениям или порочному обычаю соблюдать, чтобы при избрании, представлении, назначении, введении, подтверждении, пожертвовании или ином назначении или допуске к владению какой-либо кафедральной церковью или бенефицием, должностью каноника или пребендой или долей в доходах или ежедневных раздачах, налагались определенные незаконные условия или вычеты из доходов, платежи, обещания или компенсации, или даже то, что в некоторых церквях называется прибылями по очереди.

Поскольку святой Собор осуждает это, он предписывает епископам, дабы они не позволяли, чтобы подобные платежи не шли на благочестивые нужды, а вступления в должность происходили так, чтобы вызвать подозрение в преступлении симонии или в постыдной алчности; и сами они пусть тщательно изучат местные установления и обычаи в отношении вышесказанного и, исключив только те из них, которые они одобрят как достохвальные, остальные пусть отвергнут и отменят как порочные и вводящие в соблазн.

[Собор] постановляет, что те, кто каким-либо образом поступит против содержащегося в этом декрете, подлежат карам против виновных в симонии, введенным священными канонами и различными установлениями верховных Понтификов, которые все [Собор] обновляет.

Несмотря ни на какие статуты, установления и обычаи, даже незапамятные, даже одобренные апостольской властью; епископ, как делегат Апостольского Престола, вправе рассудить о мошенничестве, обмане и дефекте намерения в их отношении.

В кафедральных и значимых коллегиальных церквях, где пребенды столь многочисленны и столь скудны, что даже с ежедневными раздачами не достаточны для достойного содержания каноников в соответствии с особенностями места и лиц, пусть будет дозволено епископу с согласия капитула или присоединить к ним какие-либо простые бенефиции, но только не монашеские, или, если он не может таким образом обеспечить эти жалования, свести их к меньшему числу, сократив некоторые из них с согласия патронов, если право патроната принадлежит мирянам, а их доходы и выплаты добавить к остальным пребендам посредством ежедневных раздач, с тем, однако, чтобы оставшиеся могли достойным образом отвечать потребностям совершения богослужений и достоинству церкви.

Несмотря ни на какие установления и привилегии или какие-либо изъятия, общие или специальные, или воздействия. И никакие ухищрения не могут отменить вышеназванные объединения или сокращения или воспрепятствовать им, даже отставки или какие-либо другие отзывы или приостановки полномочий.

Во время вакантной кафедры капитул там, где ему выпадает обязанность сбора доходов, пусть назначит одного или нескольких верных и внимательных экономов, которые будут заботиться о церковном имуществе и доходах; затем они должны будут представить отчет об этом, кому подобает.

Также он обязан в течение восьми дней после смерти епископа обязательно назначить должностное лицо, или викария, либо подтвердить полномочия существующего; викарий должен быть хотя бы доктором или лиценциатом канонического права или, в любом случае, пригодным настолько, насколько это возможно. Если капитул поступит иначе, полномочия этого рода переходят к митрополиту. Если же в митрополичьей Церкви или в изъятой капитул проявит вышеописанное пренебрежение, тогда поставить пригодных эконома и викария вправе старейший епископ-суффраган в митрополичьей Церкви или ближайший епископ — в изъятой.

Епископ же, назначенный в эту вакантную Церковь, пусть потребует отчет о том, что относится к его полномочиям: об обязанностях суда, управления или каких-либо еще их обязанностях, от этих эконома, викария и любых других должностных лиц и администраторов, которые во время вакантной кафедры были назначены на его место капитулом или кем-либо другим, даже если они были избраны из членов самого капитула. И он вправе наказать тех, кто не должным образом исполнял свои обязанности и управлял, даже если вышеназванные должностные лица, подавая отчет, получили от капитула или от назначенных капитулом делегатов прощение или освобождение от ответственности.

И тому же епископу капитул должен представить отчет о церковных документах, если они оказались в руках капитула.

Поскольку церковный порядок извращается, когда один занимает должности многих клириков, священными канонами было свято установлено, что никто не должен числиться в двух церквях.

Поскольку же многие, побуждаемые бесстыдной алчностью, обманывая себя самих, не Бога, не постыдились различными уловками обойти то, что было добро установлено, и получить одновременно много бенефициев, святой Собор, желая восстановить должную дисциплину в управлении церквями, настоящим декретом, который он повелевает соблюдать всем, каким бы титулом — даже кардинальским достоинством — они ни отличались, постановил, чтобы в будущем одному духовному лицу вверялся только один бенефиций. Если же ему не хватает вверенного для поддержания достойной жизни, пусть, тем не менее, ему будет дозволено получить другой простой бенефиций, которого будет достаточно, но только в случае, когда ни тот, ни другой бенефиций не требуют личного пребывания.

И это относится не только к кафедральным церквям, но также и ко всем другим бенефициям, как секулярным, так и монашеским, даже и в комменде, какого бы титула и качества они ни были.

Те же, кто в настоящее время владеет несколькими приходскими церквями или одной кафедральной и другой приходской, должны быть полностью принуждены, несмотря ни на какие диспенсации и пожизненные объединения, оставить за собой только одну приходскую или только кафедральную церковь, а от других приходских церквей отказаться в течение шести месяцев. В противном случае все приходы и бенефиции, которыми они владеют, в силу самого закона должны будут считаться вакантными и по причине вакансии быть свободно переданы другим пригодным лицам, а те, кто обладал ими раньше, не могут с чистой совестью сохранить после указанного времени доходы от них.

Однако, святой Собор желает, чтобы о нуждах отказавшихся позаботились каким-либо подходящим образом, как усмотрит Верховный Понтифик.

Для спасения душ в высшей степени важно, чтобы ими управляли достойные и пригодные приходские настоятели.

Дабы это более тщательно и правильно устроить, святой Собор постановил, чтобы в случае возникновения вакансии в приходской церкви из-за смерти, отзыва, даже в Римскую курию, или по любой иной причине, даже если пастырство возложено на церковь или на епископа^[140] и осуществляется через одного или нескольких [священников], даже в церквях, называемых патримониальными или получающими, в которых епископ имеет обычай предоставлять заботу о душах одному или нескольким [священникам], что [Собор] предписывает во всем подвергнуть нижеприведенной оценке, даже если эта церковь была изъята или затронута имеющими общую или особенную силу индультом или привилегией в пользу кардиналов святой Римской Церкви или аббатов, или капитулов, — пусть епископ будет обязан тотчас по получении известий о вакансии в церкви, если будет нужда, назначить в нее пригодного викария с выделением подобающей, по епископскому суждению, доли от доходов, чтобы он обеспечивал все нужды этой церкви, доколе не будет принято решение о ее ректоре.

^[140] То есть в ситуации, когда доходы от приходского бенефиция принадлежат епархии или епископу.

Далее, епископ и тот, кто наделен правом патроната, пусть для управления церковью представят в присутствии экзаменаторов, которые должны быть назначены, в течение десяти дней или в иной срок, предписанный епископом, нескольких пригодных клириков.

Пусть также и другие, кто знают подходящих для этого людей, могут свободно представлять их имена, чтобы затем можно было провести тщательное исследование их возраста, нравов и достаточности.

И если епископу или провинциальному собору сообразно с местным обычаем покажется более подобающим, пусть даже публичным эдиктом созовут тех, кто желает быть экзаменованным.

По прошествии установленного времени епископ или, если ему препятствует законная причина, его генеральный викарий вместе с другими экзаменаторами, которых должно быть не менее трех, пусть проэкзаменуют всех, кто был записан. Если голоса экзаменаторов разделились поровну или по одному между разными претендентами, епископ или викарий может добавить решающий голос за того, за кого усмотрит наиболее подходящим.

Экзаменаторов же, числом не менее шести, епископ или его викарий должен каждый год предлагать епархиальному синоду; они должны удовлетворить синод и быть им одобрены. При наступлении же вакансии в какой-либо церкви епископ пусть выберет трех из них, чтобы они вместе с ним провели экзамен; затем же, при наступлении следующей вакансии, пусть он выберет, кого предпочтет из вышеназванных шести: или тех же трех, или других.

Экзаменаторы же эти пусть будут магистрами или докторами, или лиценциатами теологии или канонического права, или другими клириками — будь то монашествующими, даже из нищенствующих орденов, или секулярными — которые покажутся для этого максимально пригодными. И пусть они поклянутся на святом Божьем Евангелии, что, отложив всякую человеческую предвзятость, будут верно исполнять свои обязанности. И пусть они остерегаются принимать что-либо по случаю этого экзамена — как до, так и после него; в противном случае как они, так и дающие навлекут на себя вину в симонии, от которой не смогут быть освобождены, если не откажутся от бенефициев, которые имели каким бы то ни было образом, даже и до этого; и после этого они не смогут получить иные бенефиции. Обо всем этом они должны дать отчет не только пред Богом, но, если потребуется, то и на провинциальном соборе, который, если обнаружит, что они сделали что-либо против своих обязанностей, по своему суждению может их тяжко наказать.

После завершения экзамена обо всех, кого они сочтут пригодными для управления вакантной церковью возрастом, нравами, учением, благоразумием и прочим, должно быть сообщено, и епископ из этих подходящих кандидатов пусть выберет того, кого сочтет пригодным более других. И пусть тот, кому надлежит предоставлять церковный сбор, предоставляет его ему и никому другому.

Если же действует право церковного патроната и право введения в должность принадлежит епископу, а не кому-то иному, тот из одобренных экзаменаторами, кого патрон сочтет наиболее достойным, должен быть представлен епископу, чтобы тот ввел его в должность.

Если же введение в должность должно совершаться кем-то другим, а не епископом, тогда один только епископ выбирает из достойных достойнейшего, а патрон представляет его тому, кому принадлежит право вводить в должность.

Если же право патроната принадлежит мирянину, то тот, кто представлен патроном, должен быть проэкзаменован теми же назначенными лицами, как описано выше, и допускаться только в том случае, если будет признан пригодным.

И во всех вышеназванных случаях забота о церкви предоставляется никому иному, как одному из вышеназванных, прошедших экзамен и одобренных экзаменаторами согласно вышеописанному правилу; и не препятствуют и не приостанавливают исполнение доклада вышеназванных экзаменаторов никакие передачи прав или апелляции, даже представленные пред Святым Престолом или легатами, вице-легатами или нунциями того же Престола, или перед епископами, митрополитами, примасами или патриархами. В противном случае викарий, которого прежде епископ по своему суждению временно назначил в вакантную церковь или может назначить позже, не лишается заботы об этой церкви и управления ею, доколе она не будет поручена или ему, или другому [священнику], который был одобрен и избран согласно установленному выше. Все другие распоряжения и установления, кроме сделанных согласно вышеуказанному порядку, должны считаться обманными.

Несмотря ни на какие изъятия, индульты, привилегии, упреждения, воздействия, новые постановления, индульты, данные какому-либо университету, даже только до получения установленной суммы, и другие препятствия этому декрету.

Если же доходы названного прихода будут слишком скудны, чтобы покрыть расходы на весь этот экзамен; или не будет никого, кто захочет подвергнуться этому экзамену; или из-за открытых разделений на группировки и раздоров, которые бывают в некоторых местах, легко могут возникнуть более тяжкие ссоры и беспорядки, Ординарий может, если по своему суждению и совету назначенных представителей сочтет это подобающим, пренебрегши этим порядком, прибегнуть к другому, частному экзамену, соблюдя, однако, остальное вышесказанное.

Должно быть также дозволено провинциальному собору, если он сочтет, что в вышеназванном порядке экзамена что-то следует добавить или убавить, обеспечить это.

Святой Собор решил, что предписания «о предоставлении»^[141] и милости, которые называют «ожидающими»^[142], никому более не следует предоставлять, даже коллегиям, университетам, сенатам и другим отдельным лицам, даже под именем индульта или только до получения установленной суммы, или под любым другим предлогом, и никому не дозволено пользоваться предоставленными до сих пор. Ни мысленные сохранения^[143], ни другие какие-либо милости на случай вакансии, ни индульты, применимые к чужим церквям или монастырям, не должны предоставляться никому, даже кардиналам святой Римской Церкви, и предоставленные до сих пор пусть считаются отмененными.

^[141] О предоставлении [лат. De providendo] — предписания Папы епископу предоставить определенному лицу свободный бенефиций.

^[142] Указания предоставить определенному лицу первый же освободившийся бенефиций.

^[143] Практика сохранения Папой за собой определенной части доходов от бенефициев на определяемые им самим цели за счет других лиц, которые могли бы получать эти доходы.

Все дела, каким-либо образом относящиеся к церковной сфере, даже если они касаются бенефициев, в первой инстанции пусть рассматриваются только пред местным Ординарием и полностью завершаются не дольше, чем в течение двух лет со дня подачи дела. В противном случае по истечении этого срока стороны или одна из них должны быть вправе обратиться к другим, вышестоящим, судьям, обладающим компетенцией, которые должны принять дело в том положении, в каком оно находится, и позаботиться завершить его как можно скорее. А до того пусть дело ни поручается другим судьям, ни отзывается у Ординария, и апелляции, поданные сторонами, пусть не принимаются никакими вышестоящими судьями, и пусть они ничего не поручают и не приостанавливают, кроме как на окончательное решение или имеющее силу окончательного, бремя которого не может быть исправлено апелляцией на окончательное.

Из этого исключаются те дела, которые согласно каноническим постановлениям должны быть рассмотрены Святым Престолом или которые верховный Римский Понтифик по срочной и разумной причине сочтет нужным поручить или отозвать специальным рескриптом, подписанным собственной рукой Его Святейшества.

К тому же, брачные и криминальные дела оставляются не суду декана, архидиакона или других нижестоящих, даже совершающих визитацию, а только исследованию и юрисдикции епископа, даже если в настоящее время между епископом и деканом или архидиаконом, или другими нижестоящими по поводу рассмотрения этих дел рассматривается какой-либо судебный спор в любой инстанции. Если же одна из сторон пред лицом епископа докажет свою бедность, она не должна быть принуждена судиться по тому же брачному делу за пределами провинции ни во второй, ни в третьей инстанции, если только другая сторона не захочет возместить и расходы на проживание, и судебные издержки.

Легаты же, даже de latere^[144], нунции, церковные правители или иные пусть не дерзают силой каких-либо полномочий не только препятствовать епископам в вышеназванных делах, но и каким-либо образом перехватывать или нарушать их юрисдикцию. Но даже против клириков или других церковных лиц пусть ничего не предпринимают, если прежде не запросят епископа и он не оставит дело в небрежении. В противном случае их действия или постановления будут лишены силы, и они будут принуждены к возмещению сторонам нанесенного ущерба.

Далее, если кто-либо в случаях, разрешенных законом, подаст апелляцию или жалобу на любое бремя, или по причине прошествия двух лет, о которых выше, обратится к другому судье, пусть будет обязан все документы суда, состоявшегося пред епископом, за свой счет передать апелляционному судье, прежде, однако, уведомив этого епископа, чтобы он мог сообщить что-либо апелляционному судье, если ему это покажется важным для рассмотрения дела.

Если же ответчик по апелляции будет присутствовать на суде, то пусть будет должен возместить и свою часть расходов на передачу судебных документов, если желает ими пользоваться, если только по местному обычаю не следует поступить иначе, а именно полностью возложить эти расходы на подающего апелляцию.

Более того, саму копию актов суда нотариус, получив подобающее вознаграждение, должен предоставить подателю апелляции как можно скорее и не позднее, чем в течение месяца. Если же нотариус совершит мошенничество, откладывая предоставление [актов], пусть он будет отстранен по суждению Ординария от исполнения должности и принужден заплатить двойную стоимость иска, которую следует поделить между подателем апелляции и местными нищими.

Судья же, если и он или будет сознательным соучастником этой задержки, или иначе воспрепятствует тому, чтобы судебные акты были полностью переданы в срок подателю апелляции, пусть будет должен заплатить ту же двойную стоимость, о которой выше.

Несмотря, в том, что касается всего вышеуказанного, на привилегии, индульты, договоры, обязывающие только заключившие их стороны, и любые другие обычаи.

Святой Собор, желая, чтобы из декретов, им изданных, не возникло никогда в будущем никаких поводов для сомнений, толкуя слова, содержащиеся в декрете, опубликованном первой сессией в понтификат блаженнейшего господина нашего Пия IV, а именно: «будучи предложено легатами и председателями, покажется этому святому Собору годным и подходящим для облегчения жестокостей нынешнего времени, разрешения споров о религии, усмирения лживых языков, исправления злоупотреблений извращенных нравов и примирения Церкви истинным и христианским миром»^[145], объявляет, что не имел в виду вышеназванными словами изменить каким-либо образом принятый порядок рассмотрения дел на вселенских соборах или что-либо новое, помимо того, что до сих пор постановлено священными канонами или решением вселенских соборов, к чему-либо прибавить или убавить.

Далее, тот же священный Собор постановил и решил, чтобы ближайшая будущая Сессия состоялась в четверг после праздника Зачатия Блаженной Девы Марии, который будет в день девятый ближайшего будущего месяца декабря, с властью также сокращения срока.

На этой сессии будет обсуждаться шестая глава, ныне до тех пор отложенная, и другие главы реформы, уже представленные, и другие предметы, имеющие к этому отношение.

Если же это покажется подходящим, и время будет терпеть, возможно будет также обсудить и некоторые догматы, если они своевременно будут представлены в конгрегациях.

Поскольку Католическая Церковь, наученная Святым Духом, [начиная] от Священных Писаний и древнего Предания Отцов, на святых Соборах и наконец на сем вселенском Соборе учила и учит, что существует чистилище, где удерживаются души верных, которым можно оказать помощь поддержкой верующих, в особенности принесением жертвы алтаря, святой Собор повелевает епископам тщательно заботиться о том, чтобы христиане веровали, соблюдали, учили и повсюду проповедовали здравое учение о чистилище, переданное святыми Отцами и Соборами.

Но пусть наиболее сложные и тонкие вопросы, не полезные для наставления и не способствующие благочестию, будут удалены от публичного обсуждения перед невежественными людьми.

Вопросы же неясные, ложность которых установить затруднительно, да не позволяют епископы распространять и обсуждать.

Те же вопросы, которые относятся скорее к некому любопытству или суеверию, или приносят постыдную прибыль, да запрещают епископы обсуждать как соблазн и преткновение для верных.

Пусть епископы заботятся, чтобы поддержка, которую живые верные обыкновенно оказывают усопшим, т. е. жертвоприношение Месс, молитвы, милостыня и иные благочестивые дела, совершалась благоговейно и благочестиво согласно установлениям Церкви. Если же эта поддержка должна совершаться, исходя из вкладов, сделанных завещателями, или по другим причинам, то пусть не небрежно, но тщательно и аккуратно исполняется священниками или иными служителями Церкви, в обязанность которым сие вменяется.

О ПРИЗЫВАНИИ И ПОЧИТАНИИ СВЯТЫХ, ОБ ИХ МОЩАХ И СВЯЩЕННЫХ ИЗОБРАЖЕНИЯХ

Святой Собор поручает епископам и иным лицам, облеченным обязанностью учительства, чтобы в согласии с практикой Католической и Апостольской Церкви, полученной от первых времен христианской веры, общим мнением святых Отцов и декретами Соборов, они усердно научали верных в том, что относится к заступничеству и призыванию святых, почитанию мощей и законному использованию изображений. Пусть они научают, что святые, царствуя со Христом, приносят Богу молитвы за людей; что благотворно и полезно со смирением призывать их в молитвах и прибегать к силе и помощи их молитв ради обретения благ от Бога через Сына Его Иисуса Христа, Господа нашего, который один есть наш Искупитель и Спаситель. Если же кто отрицает необходимость призывать святых, наслаждающихся на небе вечным блаженством, или утверждает, что они не молятся за людей, или что призывание их даже для того, чтобы они молились за каждого из нас, есть идолослужение, борьба со Словом Божиим и противление славе единого Посредника между Богом и человеками, Иисуса Христа (1 Тим 2, 5), или что глупо гласом или умом молиться тем, кто царствует на небе, таковые мыслят нечестиво.

Верным следует почитать святые тела святых мучеников и иных, живущих во Христе, которые были живыми членами Тела Христова и храмами Святого Духа^[146], Он же их воскресит и прославит. Через них Бог подает людям многие блага. Если же кто утверждает, что святым мощам не подобает честь и почитание, но они напрасно чтимы верными, как и другие священные вещи, или что верные напрасно посещают места, посвященные памяти святых, чтобы получить их помощь, таковых следует полностью осуждать, как их прежде осуждала и ныне осуждает Церковь.

Кроме того, изображения Христа, Богородицы Девы и других святых следует иметь и держать в храмах, воздавая им должную честь и почитание, не потому, что в них присутствует некая божественность или сила, ради которой они почитаемы, и не потому, что к ним следует обращаться с мольбами или полагать в них веру, как возлагали некогда язычники надежду свою на идолов^[147]; но честь, которую воздают этим образам, относится к первообразу, в них изображенному. Так через иконы, которые мы целуем, перед которыми обнажаем голову и простираемся, мы поклоняемся Христу и почитаем святых, подобие которых они представляют.

Таково было определение Соборов, в особенности Второго Никейского, против иконоборцев^[148].

^[148] Второй Никейский (VII вселенский) Собор состоялся в 787 г.

Пусть епископы также усердно наставляют в следующем: с помощью картин или иных изображений, передающих историю тайны нашего Искупления, народ назидается и укрепляется в ежедневном воспоминании истин веры. Все священные изображения приносят немалый плод не только потому, что указуют народу на блага и дары, данные ему Христом, но и потому, что пред взором верных представляются чудеса, совершенные Богом через святых, и их спасительные примеры; так верные воздают за эти чудеса хвалу Богу, жизнью своей и нравами подражают святым, побуждаются же чтить и любить Бога, а равно и возрастать в благочестии.

Если кто будет преподавать или мыслить противное сим декретам, да будет анафема.

Если в эти святые и спасительные практики прокрадется некое злоупотребление, святому Собору угодно совершенно уничтожить таковое, дабы не было никаких изображений, вводящих ложное учение и дающих невеждам повод к заблуждению.

Если же для пользы неученого народа истории и рассказы из Священного Писания получают видимое изображение, то пусть народ научают, что в этих изображениях Божество не предстает так, будто оно может быть увидено телесными очами или представлено в телесных образах и красках.

В молитвенном призывании святых, почитании мощей и употреблении образов да будет впредь устранено всякое суеверие, уничтожена всякая корысть, удалена всякая вольность; пусть не создаются и не украшаются изображения с бесстыдным изяществом, пусть празднование памяти святых и посещение мощей не побуждают людей к кутежам и попойкам, как будто дни почитания святых следует праздновать с невоздержанностью и разнузданностью.

Наконец в этом отношении епископам следует проявлять такую осмотрительность и заботу, чтобы не допустить никакого бесчинства, превратности или смущения, ничего кощунственного и недостойного, ибо дому Господню подобает святость^[149].

Сие святой Собор устанавливает для соблюдения верными: никому не позволительно ни в каком месте, ни в какой церкви, даже обладающей правом изъятия, помещать или заботиться о помещении необычного изображения, если оно не будет одобрено епископом.

Не следует также признавать новых чудес и принимать новые реликвии^[150], иначе как удостоверенные и признанные епископом. Когда епископ узнает нечто о таких чудесах или реликвиях, пусть, созвав на совет богословов и иных благочестивых мужей, примет решение, согласное с истиной и благочестием.

^[150] Ср. кан. 62 Четвертого Латеранского Собора.

Если в этих делах следует устранить некое сложное и сомнительное злоупотребление или возникнет серьезный спор по этим вопросам, то епископ прежде, чем разрешить противоречие, пусть ожидает суждения митрополита и епископов той же провинции, вынесенного на провинциальном соборе. Однако ничего нового и непривычного в Церкви не следует вводить, не спросив Святейшего Римского Понтифика.

Тот же Святой Собор, продолжая дело реформы, постановил следующее:

Поскольку Святому Собору известно, сколь велико блистание и польза, которые в Церкви проистекают от благочестиво устроенных и верно управляемых монастырей, то он считает необходимым, дабы легче и скорее восстановить древнюю уставную дисциплину там, где она пала, и твердо соблюдать там, где она сохранилась, повелеть, и настоящим декретом он повелевает: пусть все монашествующие, мужчины и женщины, подчиняют и упорядочивают свою жизнь в согласии с требованиями устава, следовать которому они обещали. Пусть они верно соблюдают, во-первых, то, что относится к совершенному исполнению обещаний послушания, бедности и целомудрия, а также особые обеты и предписания каждого устава и ордена, относящиеся к самой их сущности, к общежительной жизни, пище и одежде. Пусть их настоятели на генеральных и провинциальных капитулах и во время визитаций, которые да совершают своевременно, прилагают всякое усердие и заботу, чтобы не случалось отпадения от этих предписаний. При том очевидно, что эти настоятели не могут ослабить предписаний, относящихся к основам монашеской жизни.

Ведь если фундамент и основание всей монашеской дисциплины не сохранится, то все здание ее неизбежно падет.

Итак, никому из монашествующих, мужчин или женщин, не позволено иметь в собствености или владеть от своего имени или от имени монастыря никаким имуществом, движимым или недвижимым, любого вида, как бы оно ни было приобретено, но следует незамедлительно передать его настоятелю и присоединить к имуществу монастыря.

Впредь настоятелям не позволено передавать монашествующим какое-либо недвижимое имущество даже на правах получения дохода, пользования, управления или в комменду.

Управление же имуществами монастырей да принадлежит одним только управляющим, отстраняемым по желанию настоятелей.

Пусть настоятели дозволяют монашествующим употребление движимого имущества так, чтобы их утварь соответствовала обету нестяжания, в ней не было ничего лишнего, но в необходимом им не было отказано.

Если же кто будет уличен в том, что держит некое имущество иным образом, то пусть он на два года будет лишен права активного и пассивного голоса и понесет наказание в соответствии с конституциями и уставом своего ордена.

Святой Собор дозволяет впредь владеть недвижимым имуществом всем монастырям и обителям, мужским, женским и нищенствующим, даже тем, которым запрещали их установления или не было дано апостольской привилегии (исключая только обители братьев святого Франциска капуцинов и тех, которые называются меньшими братьями обсервантами).

Если какие-то из этих мест, которым прежде было апостольской властью позволено пользоваться недвижимым имуществом, были его лишены, Собор постановляет все им возвратить.

В упомянутых монастырях и обителях, как мужских, так и женских, владеющих или не владеющих недвижимым имуществом, пусть живет и сохраняется впоследствии такое число насельников, которое можно прокормить из доходов монастыря или от обыкновенно поступающей милостыни.

Пусть такие места воздвигаются впредь не иначе, как с дозволения епископа той епархии, в которой они должны быть воздвигнуты.

Святой Собор запрещает всякому монашествующему без дозволения от своего настоятеля, под предлогом проповеди или чтения лекций, или некоего благочестивого дела, поступать на службу к какому-либо прелату, правителю, университету, коммуне, какому угодно иному лицу или учреждению. Для такого монашествующего не имеет силы никакая привилегия или разрешение, полученные на это у кого-либо другого.

Если же он поступит противным образом, то пусть будет наказан за непослушание по решению своего настоятеля.

Монашествующим не дозволяется удаляться из своих монастырей даже под предлогом того, чтобы пойти к своим настоятелям, если только их не послали или не позвали.

Если же кто будет обнаружен без такового письменного дозволения, пусть будет наказан местным Ординарием как оставивший свой институт.

Те, кто посылается на обучение в университеты, должны жить только в монастырях. В противном случае пусть их судят Ординарии.

Подтверждая конституцию Бонифация VIII, начинающуюся со слова Periculoso^[151], Святой Собор, под угрозой Божьего Суда и вечного проклятия, повелевает всем епископам, чтобы они во всех подчиненных им монастырях своей ординарной властью, а в остальных монастырях — властью Апостольского Престола, позаботились восстановить затвор монахинь, где он нарушен, и укрепить, где сохранен. Пусть они обуздывают непокорных и противников церковными наказаниями и иными карами без всякой апелляции и привлекая для этого, если потребуется, принуждение светской власти.

^[151] Папа Бонифаций VIII — см. прим. 104. Конституция Periculoso [Опасная] опубликована в сборнике декреталий Liber Sextus Папы Бонифация VIII (Liber III. Titulus XVI. Caput I).

Святой Собор увещевает всех христианских правителей предоставить помощь в этом деле и возлагает эту обязанность на все светские должностные лица под страхом отлучения, какому подвергаются в силу самого факта преступления.

Никому из монахинь не разрешается после принесения обетов выходить из монастыря даже на краткий срок под каким угодно предлогом, кроме законной причины, которую должен одобрить епископ. Несмотря ни на какие индульты и привилегии.

Входить же в стены [женского] монастыря без письменного разрешения епископа или настоятеля не позволяется никому, какого бы рода, положения, пола или возраста он ни был, под страхом отлучения, которому подвергаются в силу самого факта преступления.

Епископ или настоятель должен давать такое разрешение только в необходимых случаях. Никто другой никоим образом не может дать такого разрешения в силу какого угодно права или индульта, пожалованного до сего дня или такого, который будет пожалован в будущем.

Поскольку монастыри монахинь, находящиеся вне стен городов и поселений без всякой защиты, подвержены разграблению дурными людьми и прочим злодеяниям, пусть епископы и иные настоятели позаботятся, если это покажется необходимым, переселить монахинь в новые или древние монастыри, находящиеся внутри городов или поселений, привлекая для этого, если потребуется, принуждение светской власти.

Препятствующих же этому и проявляющих непослушание да принуждают церковными наказаниями к повиновению.

При избрании любых настоятелей, аббатов, временных и иных настоятелей, так же и генералов, аббатис и других настоятельниц, дабы все проходило справедливо и без обмана, святой Собор строго повелевает всех вышеназванных избирать тайным голосованием так, чтобы никогда не стало известно, за кого отдал голос каждый из выборщиков.

Впредь также не дозволяется поставлять провинциалов, аббатов, приоров или иных настоятелей любого достоинства для осуществления выборов; также запрещается восполнять голоса отсутствующих.

Если кто будет избран вопреки установлению сего декрета, то избрание его не имеет силы. Тот, кто по результатам такого избрания дозволит избрать себя провинциалом, аббатом или приором, впредь да считается непригодным к любым монашеским должностям, а права, доставляемые этими должностями, да считаются у него отнятыми в силу самого незаконного избрания. И, если впоследствии другие права будут ему дарованы, то пусть считаются подложными.

Аббатиса или приоресса, или настоятельница с иным титулом, пусть избирается, будучи не младше сорока лет, похвально прожив по крайней мере восемь лет после принесения обетов.

Если монахини с такими качествами не найдется в одном монастыре, можно избрать настоятельницу из другого монастыря того же ордена.

Если это покажется неуместным настоятелю, возглавляющему выборы, то, с согласия епископа или иного настоятеля, можно избрать настоятельницу из достигших тридцатилетнего возраста и праведно живших в монастыре хотя бы пять лет после принятия обетов.

Пусть не ставится одна настоятельница над двумя монастырями. Если каким-либо образом получит в управление два или больше монастырей, то пусть ее заставят в течение шести месяцев отречься от управления всеми, кроме одного.

Если в этот срок не отречется, то все монастыри по праву считаются вакантными.

Епископ или иной настоятель, возглавляющий выборы, да не входит в монастырский затвор, но пусть принимает или выслушивает голос каждой из выборщиц у решетки.

В остальном пусть соблюдаются конституции каждого ордена или монастыря.

Все монастыри, не подчиненные генеральным капитулам или епископам и не имеющие своих монашеских визитаторов, но находящиеся непосредственно под управлением и покровительством Апостольского Престола, должны в течение года с окончания сего Собора, а затем в течение каждых трех лет собираться на конгрегации согласно конституции Иннокентия III на вселенском Соборе, которая начинается со слов In singulis^[152]. Они должны направить туда определенных монашествующих, чтобы те рассудили и вынесли решение о способе и порядке формирования этих конгрегаций и о статутах, которые надлежит на них принять.

^[152] Кан. 12 Четвертого Латеранского Собора, начинающийся со слов In singulis [В каждом].

Если они пренебрегут этим, то митрополиту, в чьей провинции монастыри располагаются, разрешается как легату Апостольского Престола собрать их с этой целью.

Если в границах одной провинции недостаточно монастырей, чтобы создать конгрегацию, то монастыри двух или трех провинций могут создать одну конгрегацию.

Когда конгрегации будут сформированы, их генеральные капитулы и избранные ими настоятели или визитаторы да имеют такую же власть над монастырями и монашествующими своей конгрегации, как настоятели и визитаторы в других орденах.

Они должны совершать частые визитации монастырей своей конгрегации и усердствовать в их реформе, соблюдая святые каноны и декреты сего священного Собора.

Если же, даже по настоянию митрополита, они не примут мер по исполнению вышесказанного, то они перейдут в подчинение епископа, на территории которого находятся указанные места, как делегата Апостольского Престола.

Монастыри монахинь, непосредственно подчиненные Апостольскому Престолу даже под именем капитулов святого Петра или святого Иоанна или каких угодно иных, да управляются епископами как делегатами упомянутого Престола, несмотря ни на какие препятствия.

Те же монастыри, которыми управляют лица, направленные генеральным капитулом, или иные монашествующие, да остаются под их заботой и управлением.

Пусть епископы и иные настоятели над женскими монастырями усердно позаботятся, чтобы конституции этих монастырей увещевали монахинь хотя бы раз в месяц исповедовать грехи и принимать Святую Евхаристию, дабы с этой спасительной защитой они укреплялись для преодоления всех бесовских нападок.

Кроме ординарного исповедника епископ и другие настоятели должны два или три раза в год предоставлять экстраординарного, который должен выслушать исповедь всех монахинь. Святой Собор также запрещает хранить Святейшее Тело Христово в хоре или внутри монастыря, но только в общедоступной церкви. Несмотря ни на какой индульт или привилегию.

В монастырях или обителях, мужских или женских, которым принадлежит попечение о душах мирян помимо тех, что живут и работают в них, лица, осуществляющие такое попечение, будь они монашествующими или секулярными, да подлежат во всем, что касается этого попечения и преподания таинств, юрисдикции, визитации и взысканиям со стороны епископа, в чьей епархии они находятся. Пусть эти должности никто не занимает (даже если его можно свободно отстранить) без согласия епископа и испытания кандидата, проведенного епископом или его викарием. Все это не относится к Клюнийскому монастырю^[153] с его границами, а также к тем монастырям и обителям, в которых аббаты, генералы или иные монашеские настоятели обладают епископской и светской юрисдикцией над приходскими священниками и прихожанами, с сохранением, однако, права епископов, обладающих над указанными областями и лицами высшей юрисдикцией.

^[153] Бенедиктинское аббатство во Франции. Основано в 909 г. герцогом Аквитании Гильомом I Благочестивым. Центр клюнийской реформы, возродившей монашескую дисциплину в X–XI вв., и головное аббатство влиятельной клюнийской конгрегации. К XVI в. находилось в упадке, а в 1562 г., за год до принятия настоящего декрета, было разграблено и подожжено гугенотами. Погибла значительная часть монастырской библиотеки, до того считавшейся одной из лучших в Европе. Окончательно прекратило свое существование в период революции: в 1790 г. аббатство было закрыто, а комплекс зданий национализирован и большей частью уничтожен в начале XIX в. Последний аббат Клюни был гильотинирован в 1794 г.

Цензуры и интердикты, исходящие даже не от Апостольского Престола, но от местных Ординариев, по повелению епископа должны провозглашаться и соблюдаться монашествующими в их церквах.

Праздничные дни, предписанные епископом в своей епархии, должны соблюдаться монашествующими, даже обладающими правом изъятия.

Все споры о первенстве места в публичных процессиях, при похоронах усопших, при несении балдахина и прочие, которые с великим соблазном возникают между клириками — как монашествующими, так и секулярными — пусть улаживает епископ без всякой апелляции и несмотря ни на какие обстоятельства.

Все пользующиеся правом изъятия — как монашествующие или секулярные клирики, так и монахи, — вызванные участвовать в публичных процессиях, обязаны присутствовать, за исключением лишь тех, кто живет в постоянном строгом затворе.

Если монашествующий, не подчиненный епископу и живущий в монастыре, совершил вне стен монастыря такое преступление, что оно служит народу соблазном, то по настоянию епископа и в установленное епископом время он должен быть сурово наказан своим настоятелем. Пусть настоятель известит епископа об этом наказании. В противном случае настоятель должен быть лишен должности своим начальством, а преступник — может быть наказан епископом.

Ни в какой монашеской общине ни мужчина, ни женщина не может приносить обеты прежде, чем будет шестнадцати полных лет от роду.

Никто не допускается к принесению обетов прежде прошествия одного испытательного года с момента принятия облачения.

Принесение обетов, совершенное раньше этих сроков, не имеет силы, не обязывает повиноваться какому-либо уставу, какому-либо монастырю или ордену, и не имеет никаких иных последствий.

Никакое отречение или обязательство, даже совершенное под присягой или в пользу какого-либо благочестивого дела, не имеет силы, если не совершено с позволения епископа или его викария в течение двух месяцев до принесения обетов. И даже такое отречение и обязательство понимается, как вступающие в силу вследствие принесенных обетов. совершенное же иным образом, даже с особым отказом от сей привилегии и с клятвой, не имеет никакой силы и никаких последствий.

По завершении времени новициата настоятели должны допускать к принесению обетов новициев, если найдут их способными, или же изгонять их из монастыря.

Этим святой Собор не намерен вводить или запрещать ничего нового в отношении благочестивых установлений, одобренных Апостольским Престолом, по которым клирики Общества Иисуса служат Господу и Его Церкви^[154]. Но прежде принесения обетов, в то время как новиций или новиция находятся на испытательном сроке, пусть их родители, родственники или опекуны ни под каким предлогом не передают монастырю ничего из их имущества, кроме пропитания и одежды. В противном случае не может уйти из монастыря тот, чьим имуществом или большей его частью владеет монастырь, а если он и уйдет, то непросто будет ему вернуть свое имущество.

^[154] Булла Папы Павла III Regimini militantis Ecclesiae [Управлению воинствующей Церкви] от 27 сентября 1540 г. и булла Папы Юлия III Exposcit debitum [Обязанность требует] от 21 июля 1550 г., предоставившие Обществу Иисуса (иезуитам), соответственно, временное и постоянное утверждение Святым Престолом.

Святой Собор повелевает, чтобы таких передач имущества не совершалось под угрозой анафемы как дающим, так и принимающим; также пусть уходящим из монастыря прежде принесения обетов будет возвращено все их имущество.

Если необходимо, епископ может церковными наказаниями побуждать к тому, чтобы все это совершалось справедливо.

Святой Собор, заботясь о свободном волеизъявлении дев, посвящающих себя Богу, постановляет и определяет следующее. Если девушка, пожелавшая принять монашеское облачение, старше двенадцати лет, то она не может принять его, а позднее ни она сама, ни другая [от ее имени] — принести обеты, прежде, чем епископ, а если он отсутствует или не имеет возможности — то его викарий или некто, посланный ими за свой счет, не исследует тщательно волю девы: не была ли она принуждена или соблазнена; знает ли она, что делает. Если желание ее благочестиво и добровольно, если она обладает качествами, которых требует устав того монастыря и ордена, если сам монастырь пригоден, то она может свободно принести обеты. Дабы епископу было известно время принесения ею обетов, настоятельница монастыря должна поставить его в известность за месяц.

Если настоятельница не известит епископа, то по его усмотрению может быть отстранена от должности на срок, определенный епископом.

Святой Собор анафематствует всех и каждого, какого бы положения и состояния они ни были, клириков и мирян, секулярных и монашествующих, и даже обладающих любым достоинством, если они каким угодно образом будут принуждать какую-либо девицу или вдовицу или иную женщину против воли вступить в монастырь, принять облачение какого-либо ордена или принести обеты, за исключением случаев, предусмотренных правом^[155]; а также всех, кто окажет в этом помощь, совет или благоволение, и всех, кто зная, что она не добровольно поступает в монастырь, принимает облачение или приносит обеты, присутствует при этом, дает на это согласие или употребляет свою власть.

^[155] Corpus luris Canonici. Decretales GregoriiIX. Liber III. Titulus XXXII. Caput XVIII–XIX.

Святой Собор равно анафематствует тех, кто каким-либо образом без справедливых причин воспрепятствует желанию святых дев или иных женщин принять облачение или принести обеты.

Все, что надлежит соблюдать в монастырях до принесения обетов и при самом принесении обетов, пусть соблюдается не только в монастырях, подчиненных епископам, но и во всех остальных.

Из этих правил исключаются женщины, которых называют кающимися или обратившимися, в отношении которых пусть соблюдаются их установления.

Если какой-либо монашествующий утверждает, что вступил в орден под принуждением и из страха, или что принес обеты раньше установленного срока, или нечто подобное, и если он пожелает по какой-либо причине снять облачение или с облачением покинуть монастырь без разрешения настоятеля, то жалоба такового может быть рассмотрена только в течение пяти лет после принесения обетов и не иначе, как перед настоятелем и Ординарием.

Если же он прежде самовольно снимет облачение, то не допускается ни к какому слушанию дела, но его следует заставить вернуться в монастырь и наказать как отступника. В это время он не может пользоваться никакими монашескими привилегиями.

Никакому монашествующему ни по какому праву не позволительно переходить в орден с менее строгим уставом. Никакому монашествующему не разрешается тайное ношение своего облачения.

Аббаты, которые являются главами орденов, и прочие начальствующие в этих орденах, которые не подчинены епископам и обладают законной юрисдикцией над другими, меньшими монастырями или приоратами, каждый в своем месте и в своем законе, должны по должности совершать визитации подчиненных им монастырей и приоратов, даже если они отданы в комменду. Святой Собор провозглашает, что, поскольку эти монастыри и приораты подчинены главам своих орденов, то они не подпадают под все иные постановления о визитации монастырей, отданых в комменду^[156]. Те, кто возглавляет монастыри упомянутых орденов, обязаны принимать упомянутых визитаторов и исполнять их приказы.

Также и монастыри, которые являются главами орденов, должны принимать визитации согласно постановлениям Апостольского Престола и конституциям каждого отдельного ордена. До тех пор, пока существуют монастыри на правах комменды, генеральные капитулы или визитаторы орденов назначают приоров монастырей или, в приоратах, имеющих собственное собрание, субприоров, которые налагают взыскания и осуществляют духовное управление.

Во всем остальном привилегии и вольности вышеназванных орденов относительно их самих, их обителей и их прав, пусть сохраняются твердо и неизменно.

Поскольку многие монастыри, даже аббатства, приораты и препозитуры понесли немалый ущерб как в духовных, так и в светских делах от дурного управления тех, кому были поручены, святой Собор желает полностью возвратить их к должной дисциплине монашеской жизни.

Однако нынешнее положение дел столь тяжко, что невозможно немедля употребить одно средство для исцеления всех и во всех местах, как желал бы Собор.

Чтобы ничего не упустить из спасительных средств, Собор, во-первых, доверяет Верховному Римскому Понтифику по его благочестию и благоразумию усмотреть, насколько позволяют условия времени, чтобы в монастыри на правах комменды и имеющие собственные собрания назначались главами монашествующие того же ордена, принесшие обеты, которые могли бы главенствовать над своей паствой и вести ее за собой.

Те же должности настоятелей, которые в будущем освободятся, должны поручаться монашествующим выдающейся добродетели и святости.

Относительно монастырей, которые являются главами орденов, называются ли их дочерние монастыри аббатствами или приоратами, те, кто держит их в настоящий момент как комменду, если не позаботятся в течение шести месяцев назначить преемника из монашествующих, должны или торжественно принести обеты и вступить в тот же орден, или отречься от своей должности. В противном случае их комменды считаются вакантными в силу самого права.

Дабы во всем вышеназванном или в отдельных его пунктах не возникло никакого обмана, святой Собор поручает, чтобы при назначении настоятелей упомянутых монастырей было ясно указано положение каждого кандидата. Иначе совершенное назначение считается ложным и не влечет за собой владения даже на трехлетний срок.

Святой Собор повелевает, чтобы все, содержащееся в вышеизложенных декретах, соблюдалось во всех киновиях, монастырях, коллегиях и обителях всех монахов, монашествующих, монахинь, дев и вдов, даже если они находятся под управлением рыцарских орденов, даже ордена св. Иоанна Иерусалимского; как бы они ни назывались, каким бы уставом и конституциями ни управлялись, под чьей бы опекой и управлением ни находились, какому бы ордену, нищенствующему или не нищенствующему, или другому ордену монахов или каноников, или кого-либо еще, ни были подчинены, присоединены и зависимы. Несмотря ни на какие их общие или отдельные привилегии, в каких бы формулах они ни были записаны, даже те, которые называются Mare magnum^[157], даже те, которые были получены при основании, ни на какие уставы и конституции, даже скрепленные клятвой, ни на какие обычаи и предписания, даже незапамятные.

^[157] Mare magnum [Великое море] — распространенное название совокупности привилегий, предоставленных в разное время Апостольским Престолом нищенствующим монашеским орденам и фактически выводящих их из-под власти местных Ординариев.

Если же некоторые монашествующие, мужчины или женщины, живут по более строгому уставу (исключая лишь право общины на недвижимое имущество), святой Собор не намерен отвращать их от послушания их установлениям.

Поскольку святому Собору угодно все вышеперечисленное как можно быстрее исполнить, он повелевает всем епископам в подчиненных им монастырях и во всех иных монастырях, которые поручены им в силу приведенных выше декретов, а также всем аббатам, генералам и настоятелям всех вышеупомянутых орденов немедленно привести эти декреты в исполнение. Если же нечто не будет исполнено по нерадению епископов, то провинциальные соборы должны понуждать их и восполнять недостаток их усилий. В то же время провинциальные и генеральный капитулы монашествующих, и, в отсутствие генерального капитула — провинциальные соборы, позаботятся об этом, назначая определенных лиц из того же ордена.

Святой Собор увещевает всех королей, правителей, республики и должностных лиц, и в духе святого послушания повелевает по просьбе вышеназванных епископов, аббатов, генералов и иных предстоятелей направлять свою власть и помощь на осуществление описанной выше реформы, дабы она без всякого промедления исполнилась во славу Бога Всемогущего.

Желательно, чтобы принимающие епископское служение знали свои обязанности и понимали, что они призваны не к личным удобствам, не к богатству и роскоши, но к трудам и заботам во славу Божию.

Несомненно, что прочие верные скорее воспылают желанием благочестия и непорочности, если увидят своих начальствующих помышляющими не о мирских делах, но о спасении душ и небесном отечестве.

Святой Собор полагает это главнейшим для восстановления церковной дисциплины, а потому увещевает всех епископов, непрестанно так помышляя, самими делами своей жизни, которая есть непрерывный вид проповеди, показать, что они сообразны своему служению.

Во-первых, им надлежит так устроить свои нравы, чтобы подавать другим пример простоты, умеренности, воздержания и святого смирения, которое так приближает нас к Богу.

Посему, следуя примеру отцов Карфагенского собора^[158], святой Собор не только приказывает епископам довольствоваться простой пищей, скромной утварью и столом, но и в остальном образе жизни и во всем своем доме избегать всего, чуждого этому святому установлению, что не указывало бы на простоту, ревность о Боге и презрение к суетному.

^[158] Кан. 15 Четвертого Карфагенского собора. См. Munier Ch. (ed.). Concilia Africae. A. 345 — A. 525 // CCSL 149. Turnholt: Brespols, 1974. P. 345.

Святой Собор совершенно запрещает епископам обогащать своих родственников и домашних от церковных доходов, ибо и апостольские каноны^[159] запрещают даровать родственникам церковные имущества, которые принадлежат Богу. Но если родственники или домашние их бедны, то пусть уделяют им милостыню как прочим бедным, а церковное имущество ради них не расточают.

Особенно же святой Собор увещевает епископов полностью отвергнуть всякое человеческое предпочтение к братьям, племянникам и сродникам по плоти, которое было в Церкви рассадником многих зол.

Святой Собор повелевает, чтобы все сказанное выше о епископах соблюдалось не только всеми держателями церковных бенефициев, секулярных или монашествующих, смотря по их сану, но также относилось к кардиналам Святой Римской Церкви. Поскольку на их советы святейшему Римскому Понтифику опирается управление Вселенской Церковью, нечестиво было бы им, на которых по заслугам устремлены взоры всех, не блистать добродетелями и строгостью жизни.

Бедственное время и возрастающая злоба ересей побуждает не упускать ничего, что может оказаться полезным для наставления народов и сохранения католической веры.

Святой Собор повелевает патриархам, примасам, архиепископам, епископам и всем другим, которые по праву или по обычаю должны присутствовать на провинциальном соборе, на первом же соборе провинции после окончания сего Собора явно принять все декреты и постановления сего Собора, подтвердить и исповедать истинное послушание Верховному Римскому Понтифику, публично осудить и предать анафеме все ереси, осужденные святыми канонами, всеобщими Соборами и особенно сим Собором.

Впредь все, кто будет поставлен патриархами, примасами, архиепископами и епископами, да соблюдают такой же обычай на первом провинциальном соборе, на котором будут присутствовать.

Если же кто из вышеназванных откажется так сделать (чего да не будет), то епископы той провинции должны под страхом Божьего гнева тотчас известить об этом Верховного Римского Понтифика.

Между тем пускай воздерживаются от общения с отказавшимся.

Все прочие, кто ныне и впредь получит церковный бенефиций и должен будет присутствовать на епархиальном синоде, пусть сделают то же самое на первом епархиальном синоде, на котором будут присутствовать. В противном случае они будут подвергнуты наказанию согласно священным канонам.

Все, к кому относится попечение, визитация и реформа университетов и высших училищ, должны усердно позаботиться, чтобы эти университеты полностью приняли каноны и декреты сего святого Собора; чтобы магистры, доктора и другие наставники в этих университетах преподавали и толковали все, что относится к католической вере, согласно с этими канонами и декретами, в чем они должны приносить торжественную присягу в начале каждого года. Если же в этих университетах есть еще нечто, достойное исправления и реформы, пусть об этом ради возрастания благочестия и церковной дисциплины рассудят и примут решение ответственные лица.

Те же университеты, которые находятся под покровительством Верховного Римского Понтифика и подлежат его визитации, Его Блаженство через своих делегатов позаботится подвергнуть визитации и реформировать описанным выше способом и как ему покажется наиболее полезным.

Хотя меч отлучения есть сила церковной дисциплины, и он весьма полезен для поддержания народов в исполнении обязанностей, однако надлежит пользоваться им умеренно и с великой осмотрительностью, ибо опыт учит, что, применяемый опрометчиво или по незначительной причине, он более вызывает пренебрежение, чем страх, и порождает скорее гибель, чем спасение.

Потому отлучения, которые обыкновенно произносят, сделавши прежде увещевание, как говорят, ради выявления зла или отыскания украденных вещей, пусть не накладывает никто, кроме епископа, и только по делу не повседневному, которое епископу представляется важным, и после тщательного и зрелого расмотрения. К такому отлучению епископа не должен побуждать никакой мирянин, даже должностное лицо, наделенное властью, но только по собственному решению и разумению епископ может издать такое отлучение, рассмотрев обстоятельства дела, места, личности и времени.

В судебных делах велено всем церковным судьям, какую бы должность они ни занимали: когда они своей властью на любой стадии судебного процесса могут наложить взыскание на имущество или личность, пусть в процессе и приговоре воздержатся от церковных цензур или интердикта. Но если покажется полезным, в гражданских делах, как-либо относящихся к церковному суду, им позволяется вести процесс и выносить приговоры даже против мирян, налагая денежные штрафы, которые в силу самого факта изъятия должны быть отданы на содержание богоугодных заведений; также они могут налагать арест на имущество или на само лицо, производимый их собственными или иными исполнителями; также они могут лишать бенефициев и прибегать к другим законным средствам.

Если же невозможно наложить взыскание на имущество или личность виновного, который сопротивляется судье, тот может, помимо прочих кар, по своему усмотрению поразить виновного также лезвием анафемы.

В делах же о уголовных преступлениях, за которые можно наложить наказание на имущество или личность, от цензур следует воздержаться. Если же с легкостью исполнить такое наказание невозможно, то судья может воспользоваться против преступников духовным мечом, если только этого требует тяжесть преступления и если тому предшествуют два увещевания, сделанных хотя бы путем публичного эдикта.

Нечестиво, чтобы какое-либо мирское должностное лицо запрещало церковному судье налагать отлучение на кого-либо, или же требовало от него снять наложенное отлучение под предлогом несоблюдения данного декрета, ибо суждение об этом принадлежит духовным лицам, а не мирянам.

Если отлученный после законных увещеваний не образумится, то он не только не принимает таинств и отлучается от общения и дружбы с верными, но, если, ожесточившись духом, в течение года пребудет под наложенным наказанием, против него можно вести процесс как против подозреваемого в ереси.

Часто случается в некоторых церквах, что число Месс, которые необходимо совершать на основании разных завещаний, столь велико, что не каждый день можно удовлетворить предписания всех завещателей; или же милостыня за их совершение столь мала, что едва ли найдется готовый взять на себя эту обязанность. Потому не исполняется благочестивая воля завещателей, и дается повод к отягощению совести тех, кто должен ее исполнять.

Святой Собор, желая, чтобы такие благочестивые завещания исполнялись как можно полней и с наибольшей пользой, дает епископам власть на епархиальном синоде, а аббатам и генералам орденов — на своих генеральных капитулах по тщательном изучении дела и по своей совести принять решение о таких церквях, которые в этом нуждаются, как им покажется полезней для большей славы Божией, поклонения Ему и пользы самих церквей^[160]. Однако пусть продолжается поминовение усопших, которые ради спасения своих душ оставили наследство на благочестивые дела.

^[160] См. Сессия XXII. «Декрет о реформе», канон 6.

Разум требует не изменять вещей, хорошо установленных, противоположными установлениями.

Итак, когда при основании неких бенефициев или вследствие иных установлений требуются определенные качества от их держателей, или с этими бенефициями соединяются некие обязанности, то при пожаловании этих бенефициев такие требования не могут быть устранены никаким другим распоряжением.

Также относительно пребенд, жалуемых богословам, магистрам и докторам, пресвитерам, диаконам и субдиаконам, когда бы они ни были основаны, никаким распоряжением не могут быть изменены требования к качествам и сану их держателей. Совершенное иным образом назначение считается недействительным.

Святой Собор постановляет, чтобы во всех кафедральных и коллегиальных церквах соблюдался декрет, изданный при блаженной памяти Павле III, который начинается со слов: Capitula cathedralium^[161], не только во время визитации епископа, но и когда он по должности или по чьей-либо просьбе ведет судебное дело против кого-либо из указанных в том декрете. Однако, когда он ведет дело не во время визитации, пусть соблюдается следующее. Капитул в начале каждого года выбирает из своего числа двух человек, по совету и с согласия которых епископ или его викарий должен вести дело, как открывая его, так и во всех прочих действиях вплоть до его завершения, но в присутствии епископского нотариуса и в доме епископа или в трибунале, установленном обычаем.

^[161] См. Сессия VI. «Декрет о местопребывании епископов и других нижестоящих», гл. 4.

Однако эти два делегата имеют один голос, и любой из них может присоединиться к решению епископа.

Если оба они в каком-либо процессуальном действии или же в промежуточном или окончательном решении не согласны с епископом, то в течение шести дней они вместе с епископом избирают третьего, а если и в его избрании они не согласны, то избирает соседний епископ, и спор решается в пользу той стороны, с которой согласится третий. В противном случае процесс по делу не имеет силы и не влечет никаких законных последствий.

В случае преступлений, происходящих от невоздержания (о котором сказано в декрете об имеющих сожительниц)^[162], и особо тяжких преступлений, которые требуют лишения должности или низложения, когда есть опасение, что подсудимый бегством избежит суда, и необходимо его задержать, тогда в начале епископ может один приступить к сбору общей информации и необходимому задержанию, в остальном же сохраняется описанный выше порядок.

^[162] См. Сессия XXIV. Каноны о реформе, касающейся брака, гл. 8.

Во всех случаях следует иметь в виду, что подсудимые должны содержаться под стражей в подходящем месте, согласно тяжести преступления и их положению.

Кроме того, епископам пусть воздаются почести, подобающие их достоинству. Пусть в хоре, в капитуле, в процессиях и во время других публичных актов они всегда занимают главное место, которое сами себе выбирают, и обладают наибольшей властью во всех делах.

Если епископы предлагают на рассмотрение каноников некий вопрос, который не относится к их личной выгоде или выгоде их людей, то епископы сами созывают капитулы, собирают голоса и согласно с ними принимают решение.

В отсутствие же епископа собрание капитула осуществляется теми членами капитула, которым надлежит делать это по праву или по обычаю, не допуская к этому викария епископа.

В остальном же юрисдикция и власть капитула, если она ему полагается, и управление его имуществом пусть остаются в полной неприкосновенности.

Те же все, кто не обладает достоинством и не принадлежит к капитулу, в церковных делах подлежат ведению епископа.

Несмотрянинакакиепривилегии, дажеполученныеприосновании, никакие обычаи, даже незапамятные, никакие приговоры, присяги и соглашения, которые обязывают только их стороны. Однако остаются неприкосновенными привилегии, пожалованные университетам и связанным с ними лицам.

Все это не должно иметь места в тех церквах, где епископы или их викарии по установлениям или привилегиям, или по обычаю, или по соглашению, или по любому другому праву имеют большую власть, авторитет и юрисдикцию, чем предполагается в данном декрете. Этих полномочий святой Собор не намерен отменять.

В церковных бенефициях все, что напоминает наследственную передачу, отвратительно святым конституциям и противно декретам Отцов^[163]. Посему никому впредь не следует дозволять право получения бенефиция в будущем [accessus] и возвращения к бенефицию [regressus], даже по согласию, каково бы ни было положение этого церковного бенефиция. Но такие права, пожалованные доныне, не должны быть отняты, расширены или переданы.

^[163] Кан. 16 Второго Латеранского Собора (см. прим. 115).

Этот декрет имеет силу для любых церковных бенефициев, даже кафедральных церквей, и для всех лиц, даже облеченных кардинальским достоинством.

Также в отношении коадъюторов, пользующихся правом наследования, должно в будущем соблюдаться, что оно не разрешено ни для каких церковных бенефициев.

Если же настоятельная необходимость кафедральной церкви или монастыря или очевидная польза требует, чтобы прелату был дан коадъютор, то коадъютор назначается с правом наследования не раньше, чем святейший Римский Понтифик тщательно рассмотрит дело и выяснит, что данное лицо обладает всеми качествами, каких требует от епископов и прелатов право и сей святой Собор. Пожалование, совершенное иначе, считается хитростью.

Святой Собор увещевает всех держателей церковных бенефициев, секулярных и монашествующих, по своим возможностям, охотно и радушно блюсти долг гостеприимства, хвалимый Святыми Отцами, памятуя о том, что любящие гостеприимство, когда принимают гостей, принимают самого Христа^[164].

Тем, кто держит в качестве комменды, в управлении или каким-либо иным образом то, что называется госпиталями, и иные благочестивые места, устроенные для пользы паломников, больных, стариков или бедных, или если эти места связаны с их церквями, или приходские церкви оказались соединенными с госпиталями, или в госпиталях устроены, даны в управление их попечителям, святой Собор повелевает: пусть они несут возложенное на них бремя обязанностей и оказывают из причитающихся на это средств должное гостеприимство согласно постановлению Вьеннского Собора, подтвержденному при блаженной памяти Павле III на сем святом Соборе и начинающемуся со слов Quia contingit^[165].

В случаях, когда госпитали были основаны для принятия определенного числа паломников или больных, а в тех местах нет должного их числа или таковых вовсе не обретается, святой Собор повелевает доходы, для них предназначенные, обратить на иное благочестивое дело, близкое к цели основания данного госпиталя и наиболее полезное в данное время и в данном месте. Об этом да усмотрит Ординарий вместе с двумя лицами из капитула, наиболее сведущими в таковых делах и выбранными им самим, если только иное не предусмотрено в этом случае в акте основания или учреждения самого госпиталя. В таком случае об исполнении этих установлений пусть позаботится епископ; если же исполнить их невозможно, пусть епископ распорядится средствами с наибольшей пользой.

Итак, если все или кто-либо из вышеназванных лиц, будь они монашествующие любого ордена или института, какого бы ни были достоинства, даже миряне, но не подчиненные монашествующим (где силу имеет монашеский устав), получив увещевание от Ординария и имея должные средства, не стали оказывать на деле гостеприимство, то их можно не только принуждать к этому с помощью церковных наказаний и иных законных средств, но и отстранить навечно от управления госпиталем с назначением на их место других управителей со стороны тех, кто имеет право назначения. Они же должны по долгу совести возвратить доходы, которые получили вопреки установлениям госпиталей; эти имущества не могут быть оставлены им ни по какому соглашению или освобождению.

Впредь пусть управление такими заведениями не поручается одному лицу на срок больше трех лет, если только иного не было предусмотрено при их основании.

Все вышесказанное имеет силу, несмотря ни на какое объединение, изъятие и противный сему обычай, даже незапамятный, никакие привилегии или индульты.

Несправедливо уничтожать законные права патроната^[166] и нарушать благочестивую волю верных, выраженную при установлении этих прав. Но не следует также позволять, чтобы под этим предлогом церковные бенефиции низводились до сервитутов, как неразумно делается многими.

^[166] Сессия XIV. «Декрет о реформе», канн. 12 и 13.

Чтобы во всем соблюдать должную осмотрительность, святой Собор постановляет: право патроната может происходить из факта основания или дарения, которое можно доказать подлинным документом и иными свидетельствами, которых требует закон, или же многократными представлениями [кандидатов со стороны патрона на церковный бенефиций], которые древностью времен превосходят человеческую память, или иными законными способами. Относительно тех лиц, общин и университетов, которые, как считается, самовольно присвоили это право, требуется представить более полные и точные доказательства. Таковым не поможет доказательство незапамятным обычаем, если только, помимо прочих доказательств, не будет представлено подлинных документов, что представления на бенефиций со стороны патрона были непрерывными в течение пятидесяти лет и все были приведены в исполнение.

Все остальные права патроната относительно бенефициев, секулярных, приходских и монашеских, церковных достоинств или любых других бенефициев в кафедральной или коллегиальной церкви, или же права и привилегии, данные в силу права патроната или любого иного права, на назначение, избрание и представление кандидатов на свободный бенефиций, считаются полностью отмененными и утратившими всяческую силу, как и владение бенефицием, из них проистекающее (исключая лишь право патроната над соответствующими кафедральными и некоторыми иными церквами, которое принадлежит императору, королям или правителям королевств и иным великим и славным суверенным государям в их владениях, а также университетам). Бенефиции такого рода считаются свободными, соответствующие лица могут их свободно жаловать, и такие пожалования будут иметь все законные последствия.

Кроме того, епископ может отвергать кандидатов, представленных патронами, если они будут недостойны.

Если назначение на бенефиций относится к компетенции низших должностей, оно все же должно быть проверено епископом согласно другим статутам сего Собора^[167]. Назначение, совершенное иным образом, не имеет никакой силы.

Патроны же бенефициев, к какому бы ордену они ни принадлежали, какую бы должность ни занимали, будь они даже общинами, университетами, коллегиями клириков или мирян, не должны никоим образом ни по какой причине получать доходы, прибыли и выплаты с этих бенефициев, даже если право их патроната проистекает из основания или дарения; но пусть все доходы они передают держателю бенефиция или его церковному начальнику; несмотря ни на какой обычай. Пусть они также не дерзают продавать право патроната или передавать его каким-либо образом вопреки предписаниям канонов. Если они поступят иначе, то подвергнутся отлучению и интердикту и в силу самого закона потеряют право патроната.

Кроме того, бывает получение бенефиция, совершенное путем соединения свободных бенефициев с церквями, находящимися под патронатом даже у мирян, как с приходскими, так и с любыми другими бенефициями, даже простыми, с церковными достоинствами или госпиталями, так что эти свободные бенефиции тоже подпадают под право патроната. Если такие соединения еще не осуществлены полностью или впредь будут санкционированы какой угодно, даже апостольской властью, такие пожалования и соединения будут считаться полученными хитростью, несмотря ни на какую словесную формулу этих соединений или упомянутое в них исключение из закона. Такие соединения впредь да не приводятся в исполнение, но пусть бенефиции остаются свободными, и будучи вакантны, подлежат свободному пожалованию, как ранее.

Такие пожалования и соединения, проведенные за последние сорок лет^[168], вступившие в силу и приведшие к полному присоединению бенефиция, пусть будут вновь рассмотрены Ординариями, как делегатами Апостольского Престола, и, если обнаружится, что эти бенефиции получены хитростью или обманом, то их пожалование и соединение да будет объявлено недействительным, а бенефиции вновь будут отделены и пожалованы другим лицам.

Подобным же образом, если над церквами и любыми другими бенефициями, даже церковными достоинствами, прежде свободными, были приобретены права патроната в течение последних сорока лет или будут приобретены в будущем в силу увеличения пожертвований или постройки, или по другой подобной причине, пусть те же Ординарии властью Апостольского Престола, как его делегаты, исследуют эти случаи, не будучи связаны ничьими правами или привилегиями. Если они обнаружат, что такие права патроната не были законно установлены ради очевидной необходимости Церкви, бенефиция или церковной должности, пусть полностью отменят такие соединения и пожалования, бенефиции без ущерба для их владельцев вернут к прежнему свободному состоянию, вернув патронам все, что они ради этих бенефициев даровали, несмотря ни на какие привилегии, установления или обычаи, даже незапамятные.

Случается, что по зловредному внушению истцов или в силу удаленности мест нельзя точно узнать, кому следует поручить судебное дело; и подчас судебные дела поручаются судьям не совсем подходящим. Посему святой Собор определяет: пусть на провинциальных соборах будут назначены лица, обладающие качествами, указанными в конституции Бонифация VIII Statutum^[169], и пригодные к тому, чтобы помимо местных Ординариев им поручались судебные дела, церковные, духовные и относящиеся к церковному суду на их территориях.

^[169] Конституция Statutum [Установлено] опубликована в сборнике декреталий Liber Sextus Папы Бонифация VIII (Liber I. Titulus III. Caput XI).

Если случится кому-либо из назначенных судей умереть, пусть местный Ординарий по совету капитула назначит на его место другого до времени ближайшего провинциального собора или епархиального синода. Так, пусть в каждой епархии будет хотя бы четверо или больше испытанных и обладающих упомянутыми качествами людей, которым такие судебные дела может поручить какой-либо легат, нунций или даже сам Апостольский Престол. Как только произойдет это назначение судей, епископы должны тотчас известить о нем Верховного Римского Понтифика, и после этого назначения любое делегирование судебных полномочий кому-либо, кроме этих назначенных лиц, считается не имеющим силы.

Кроме того, святой Собор увещевает как Ординариев, так и других судей, чтобы они старались как можно быстрее разрешать судебные тяжбы, или назначая точный срок разбирательства, или иным способом противясь уловкам тяжущихся сторон, стремящихся задержать открытие или другую часть судебного процесса.

Обыкновенно бывает весьма опасным для церквей, когда их имущество в ущерб преемникам сдается в аренду за деньги.

Всякая аренда такого рода, если она подразумевает предшествующую выплату денег, никоим образом не считается действительной в ущерб преемникам, несмотря ни на какой индульт или привилегию.

Такого рода аренда не может быть подтверждена в Римской курии или вне ее.

Не разрешается отдавать в аренду церковные юрисдикции, права представления или назначения викариев в духовных делах, а арендаторам запрещается самим исполнять эти обязанности. В противном случае все такие дозволения, даже данные Апостольским Престолом, считаются полученными хитростью.

Аренду церковных имуществ, даже утвержденную Апостольской властью, Святой Собор объявляет юридически ничтожной. Такие арендные договоры, которые были заключены в течение последних тридцати лет на долгое время или, как в некоторых странах, на двадцать девять лет или на дважды двадцать девять лет, провинциальный собор и его делегаты пусть осудят как заключенные в ущерб Церкви и вопреки каноническим предписаниям.

Невозможно терпеть тех, кто различными уловками пытается удержать десятину, причитающуюся церквам, а также и тех, кто присваивает десятину, платимую другими, направляя ее на свои нужды. Уплата десятины причитается Богу, и все, не платящие ее или препятствующие другим платить, расхищают чужое^[170].

^[170] Ср. Исх 22, 29; Лев 27, 30; Числ 18, 21−22; Втор 26, 12.

Повелевает святой Собор всем, кому надлежит платить десятину, какого бы сословия и положения они ни были, впредь полностью платить положенную по праву десятину кафедральным и иным церквам или лицам, которым она законно причитается.

Те же, кто не платит сам или препятствует другим, да будут отлучены; такое преступление можно простить им лишь после полной уплаты.

Святой Собор увещевает всех и каждого во имя христианской любви и должного почтения к своим пастырям щедро помогать из имущества, данного Богом, епископам и настоятелям бедных церквей ради славы Божией и достоинства своих пастырей, неусыпно над ними бдящих^[171].

Святой Собор постановляет: во всех местах, где четвертая часть за похороны^[172], как она называется, сорок лет назад платилась по обычаю кафедральной или приходской церкви, но потом какой-либо привилегией была пожалована монастырям, госпиталям или другим богоугодным заведениям, пусть она снова полноправно и в прежнем объеме принадлежит кафедральной или приходской церкви. Несмотря ни на какие пожалования, милости, привилегии, даже называемые Mare magnum^[173], и ничто иное.

^[172] Corpus Iuris Canonici. Decretales Gregorii IX. Liber III. Titulus XXVIII. Caput. VIII устанавливает, что в случае похорон вне собственного прихода четверть совершенного пожертвования подлежит передаче в собственный приход усопшего.

О том, сколь постыдно и недостойно звания клирика, посвятившего себя служению Богу, жить в грязи бесстыдства и в нечистом сожительстве, достаточно свидетельствует само это явление, оскорбляющее всех верных и навлекающее позор на весь духовный сан.

Дабы служители Церкви вернулись к подобающему воздержанию и целомудренной жизни, а народ тем сильнее почитал их, чем яснее видел их достойную жизнь, святой Собор запрещает всем клирикам держать в доме или вне дома сожительниц или женщин, в отношении которых может возникнуть подозрение, или иметь с ними какие-либо отношения.

В противном случае они будут подвергнуты карам, предусмотренным святыми канонами или установлениями церквей.

Если по увещевании от церковного начальства они не будут воздерживаться, то самим этим фактом они лишатся третьей части доходов и прибылей от своих бенефициев и жалований. Пусть епископы направят эти средства на содержание церкви или другого богоугодного заведения.

Если, упорствуя в своем преступлении с той же самой или другой женщиной, они не повинуются второму увещеванию, то не только потеряют все прибыли и доходы от своих бенефициев и все жалования (которые следует направить на содержание упомянутых богоугодных заведений), но будут отстранены от управления бенефициями по решению своего Ординария как делегата Апостольского Престола.

Если они после этого не изгонят женщин или продолжат жить с ними, то не только навсегда лишатся всех церковных бенефициев, долей, должностей, жалований, но и впредь навсегда будут считаться неспособными и недостойными любых церковных почестей, достоинств, бенефициев и должностей, пока и если их церковным начальникам не покажется возможным ввиду явного исправления жизни даровать им освобождение от наказания.

Если же, однажды изгнав женщину, вновь дерзнут вернуться к прерванной связи или сожительствовать с другими вводящими в соблазн женщинами, то помимо перечисленных выше кар их следует поразить мечом отлучения, которому да не воспрепятствует и не приостановит никакая апелляция или изъятие.

Расследовать все вышеперечисленное надлежит не архидиаконам и не деканам и не другим низшим должностным лицам, но только самим епископам, которые могут принимать решение без шума и формальностей судебных процедур, только лишь установив истинность факта.

Клириков, не имеющих церковных бенефициев или жалованья, пусть сам епископ наказывает, смотря по их упорству и тяжести преступления, заключением в темнице, временным лишением сана, объявлением неспособности к занятию бенефициев и другими способами согласно священным канонам.

Если же и епископы (чего да не будет) не удержатся от сего преступления и после увещевания, сделанного провинциальным собором, не исправятся, то они самим фактом отстранены от должности и, если будут упорствовать, пусть тот же провинциальный собор доведет дело до святейшего Римского Понтифика, который, смотря по тяжести преступления, разрешит дело, если потребуется, через лишение должности.

Чтобы память об отцовском невоздержании была далека от посвященных Богу мест, которым подобает святость^[174], сыновьям клириков, которые не рождены из законного брака, в тех церквях, где их отцы имели или имеют некий бенефиций, не дозволяется ни иметь бенефиций, даже другой, ни служить, ни получать в этих церквях жалование из доходов от бенефициев, которые их отцы держат или держали.

Если ныне обнаружится, что отец и сын держат бенефиции в одной и той же церкви, то сын должен в течение трех месяцев отречься от своего бенефиция или обменять его на другой бенефиций вне этой церкви. В противном случае он считается лишенным бенефиция, а всякая диспенсация по этому вопросу считается полученной хитростью.

Обратные сему отречения, когда отцы-клирики отрекаются от бенефициев в пользу сыновей с тем, чтобы один получил бенефиций другого, считаются совершенными с целью обманом обойти сей декрет и канонические предписания; пожалования в силу таких отречений или иных, нацеленных на обман, не будут иметь никакой силы для сыновей клириков.

Святой Собор постановляет, что церковные секулярные бенефиции, как бы они ни назывались, если с ними связана от основания или иным образом забота о душах, не могут впредь быть обращены в простой бенефиций, даже если постоянному викарию выделяется значительная часть дохода, несмотря ни на какие милости, которые не вступили еще в силу.

В бенефициях, где вопреки их основанию и учреждению забота о душах передана постоянному викарию, если такому викарию, как бы он ни назывался, не назначена достойная часть дохода, то, даже если бенефиции находятся в таком положении с незапамятных времен, доход должен быть назначен викарию как можно скорее, не позднее чем через год с окончания настоящего Собора, по усмотрению Ординария и в согласии с постановлением блаженной памяти Павла III^[175].

Если же сделать это не представляется уместным, или это не будет сделано в означенный срок, то, как только бенефиций освободится через отречение или смерть викария или настоятеля или каким-либо иным образом, к бенефицию тотчас возвращается попечение о душах и его прежнее состояние, а должность викария упраздняется.

Святой Собор тяжко скорбит, слыша, как некоторые епископы забывают о своем положении и весьма бесчестят епископское достоинство, когда, в церкви или вне церкви, с неподобающей услужливостью обращаются к королевским чиновникам, сановной знати и баронам. Словно меньшие прислужники у алтаря, епископы не только весьма недостойно уступают им место, но даже лично прислуживают.

Осуждая такое и подобное поведение, святой Собор возобновляет все священные каноны, постановления вселенских соборов и апостольские предписания, относящиеся к достоинству и важности епископского сана; святой Собор повелевает, чтобы епископы впредь воздержались от подобного поведения как в церкви, так и вне ее, имея пред взором свою степень и сан и памятуя о том, что повсюду они — отцы и пастыри; остальные же, государи и все прочие, да обращаются с епископами как с отцами, воздавая им должные почести.

Иногда бывает полезно ослабить узы закона, чтобы ко всеобщей пользе он лучше отвечал настоящему положению дел и нынешним нуждам; но чаще ослаблять закон и благодушно удовлетворять просителей, основываясь скорее на прецеденте, чем на точном рассмотрении лиц и обстоятельств, есть не что иное, как открывать путь нарушению законов.

Посему да знают все, что священнейшие каноны должно строго соблюдать всем, насколько это возможно, без различия.

Если того иногда потребует справедливая причина и великая польза, некоторым лицам можно давать диспенсацию. Ее предоставляют только те, кто обладает таким правом, по известной причине, по тщательном рассмотрении и безвозмездно. Диспенсация, данная иным образом, считается не имеющей силы.

Гнусный обычай дуэлей, введенный посредством дьявола, чтобы помимо кровавой смерти тел он мог достигнуть и погибели душ, да будет совершенно уничтожен в христианском мире.

Император, короли, герцоги, князья, маркизы, графы и любые другие светские властители с любым другим титулом, которые выделят в своих землях место для поединков между христианами, самим этим фактом да будут отлучены от Церкви, лишены юрисдикции и суверенной власти над городом, замком или местом, в котором или подле которого они разрешили проводить дуэль (если эту власть они получили от Церкви); если же эту местность они держат в качестве феода, то пусть она будет возвращена непосредственному сюзерену.

Затеявшие дуэль и те, кто называется их секундантами, да будут подвергнуты отлучению, конфискации всего имущества и вечному позору; по священным канонам их надлежит карать как человекоубийц, а если они погибнут во время дуэли, то навсегда лишаются церковного погребения.

Те же, кто подал какой-либо совет в случае дуэли, относительно права или самого дела, или каким-либо образом побуждал к дуэли, а также зрители дуэли связаны узами отлучения и вечного проклятия.

Несмотря ни на какую привилегию и дурной обычай, даже незапамятный.

Святой Собор желает не только восстановить церковную дисциплину в христианском народе, но и навсегда сохранить ее в безопасности от всех возможных препятствий. Кроме того, что Собор постановил о церковных лицах, он также решил напомнить светским князьям об их служении. Собор уверен, что они как католики, поставленные Богом для защиты святой веры и Церкви, не только позволят вернуть Церкви ее права, но и призовут своих подданных должным образом почитать клир, приходских священников и высшие церковные саны; что они не позволят чиновникам и низшим должностным лицам из алчности или некой неосмотрительности нарушать неприкосновенность церковных лиц, установленную самим Богом и каноническими распоряжениями, но пусть эти чиновники и должностные лица вместе со своими государями выказывают должное повиновение священным постановлениям Верховных Понтификов и соборов.

Святой Собор постановляет и повелевает всем строго соблюдать священные каноны, постановления всех вселенских соборов, иные апостольские распоряжения, изданные в пользу свободы церковных лиц и против нарушителей этой свободы; все эти постановления он настоящим декретом возобновляет.

Кроме того, Святой Собор увещевает императора, королей, республики, князей, всех и каждого по отдельности, в каком бы чине и звании они ни находились, обладая мирскими благами и властью над другими: пусть они свято почитают церковное право, как повеления Божии, которым Он покровительствует; пусть они не позволяют баронам, дворянам, управителям, иным светским владетелям или должностным лицам, особенно — служителям самих государей, нарушать церковное право, но сурово наказывают тех, кто посягает на свободу, неприкосновенность и юрисдикцию

Церкви; пусть для своих подданных они будут примером благочестия, набожности и защиты церквей, подражая прежним наилучшим и благочестивейшим государям, которые своей властью и щедростью умножили имущества Церкви и защитили ее от чужих посягательств.

Пусть каждый так ревностно осуществляет свое служение, чтобы почитание Бога благочестиво осуществлялось, а прелаты и прочие клирики спокойно находились на своих местах и исполняли свое служение, без препятствий принося плод и созидая народ.

Наконец святой Собор провозглашает, что во всех его постановлениях относительно реформы нравов и церковной дисциплины, изданных при блаженной памяти Павле III, Юлии III и святейшем Пии IV, Великих Понтификах, в каких бы словах и с какими бы клаузулами эти постановления ни были, всегда должна соблюдаться и подразумеваться власть Апостольского Престола.

Поскольку все, что должно было обсуждаться на данной сессии, не может ввиду позднего времени быть разобрано, то согласно решению отцов на генеральной конгрегации, все оставшиеся вопросы переносятся на следующий день, продолжая ту же самую сессию.

ДЕКРЕТЫ, ОБНАРОДОВАННЫЕ ВО ВТОРОЙ ДЕНЬ СЕССИИ

Власть давать индульгенции дарована Церкви самим Христом, и Церковь с древнейших времен пользовалась этой богоданной властью. Потому святой Собор учит и повелевает, что использование индульгенций, спасительное для христианского народа и подтвержденное властью священных Соборов, следует сохранить в Церкви. Собор анафематствует тех, кто утверждает, будто индульгенции бесполезны или Церковь не имеет власти даровать их.

Однако святой Собор желает, чтобы, согласно древнему и принятому в Церкви обычаю, индульгенции даровались с умеренностью, дабы чрезмерной легкостью их получения не ослаблялась церковная дисциплина.

Злоупотребления же, которые вкрались в дарование индульгенций и из-за которых славное это название хулится еретиками, святой Собор желает исправить. Настоящим декретом Собор постановляет, что всякая дурная плата за получение индульгенций, ставшая причиной многих злоупотреблений в христианском народе, должна быть повсеместно и полностью уничтожена.

Прочие же злоупотребления, некоторым образом порожденные суеверием, невежеством или иными причинами, из-за множества соблазнов на местах и в провинциях, где они совершаются, не могут быть легко устранены. Потому святой Собор повелевает епископам тщательно зафиксировать все злоупотребления в своих церквах и доложить о них на ближайшем провинциальном соборе. Пусть об этих злоупотреблениях станет известно другим епископам, и пусть о них будет доложено Верховному Римскому Понтифику, который своей властью и мудростью вынесет решение, полезное для вселенской церкви, дабы дар святых индульгенций благочестиво, свято и непревратно подавался верным.

Сверх того, святой Собор увещевает и святейшим пришествием Господа нашего и Спасителя заклинает всех пастырей, чтобы они как хорошие воины ревностно передавали всем верным все, что постановляет святая Римская Церковь, мать и владычица всех церквей, и все, что принято на сем и на всех прочих вселенских соборах. Пусть пастыри употребят всяческое усердие, чтобы повиноваться этим постановлениям, особенно тем, что относятся к умерщвлению плоти, как например о выборе пищи и постах, или тем, которые способствуют приращению благочестия, как, например, благочестивое и набожное отмечание праздничных дней. Пусть пастыри увещевают народ повиноваться начальствующим, которых если слушаются, услышат Бога вознаграждающего, если же презирают, встретят Бога карающего.

ОБ ИНДЕКСЕ КНИГ, КАТЕХИЗИСЕ, БРЕВИАРИИ И МИССАЛЕ

Святой Собор на второй сессии под председательством святейшего господина нашего Пия IV^[176] поручил некоторым выбранным отцам рассмотреть вопрос о различных цензурах, а также о подозрительных и опасных книгах и доложить об этом святому Собору. Услышав, что они завершили это дело, но из-за многоразличия книг невозможно вынести о них общего суждения, святой Собор повелевает, чтобы составленный этими отцами список был предоставлен святейшему Римскому Понтифику, который властью своей его завершит и опубликует.

Святой Собор повелевает таким же образом поступить с катехизисом, миссалом и бревиарием тем отцам, которым было поручено это дело.

Святой Собор провозглашает, что не было нанесено никакой обиды никому из послов, церковных и светских, в занимаемом ими месте на заседаниях, во время процессий и других публичных церемоний, но все права и прерогативы их самих и их императора, королей, республик и князей были сохранены неприкосновенно и пребывают в том же положении, в каком были до настоящего Собора.

Так бедственно было положение сих времен и так закоснела злоба еретиков, что не было в нашей вере никакого ясного положения, никакого точного установления, которое они бы по внушению врага рода человеческого не осквернили заблуждением.

Потому святой Собор особенно заботился о том, чтобы осудить и анафематствовать главные заблуждения нынешних еретиков, передать же и преподать истинное и католическое учение, как он в действительности осудил, анафематствовал и определил.

Епископы, собравшиеся из стольких областей христианского мира, не могут столь долго отсутствовать в своих церквах без ущерба для вверенной им паствы и всеобщей опасности. И нет уже никакой надежды, что придут на этот святой Собор еретики, которых приглашали и так долго ждали^[177], публично обещая им безопасность, как они того желали. Потому необходимо завершить сей святой Собор. Ему остается только во Господе увещевать всех государей потрудиться, чтобы еретикам не было позволено нарушать и искажать декреты сего Собора, но чтобы сами государи и все остальные верно приняли и соблюдали эти декреты.

Если в принятии этих декретов возникнет некая сложность или (во что Собор не верит) некая их часть потребует разъяснения или определения, святой Собор помимо прочих определенных им средств полагается на святейшего Римского Понтифика, который ради славы Божией и спокойствия Церкви позаботится о нуждах провинций, вызвав к себе из провинций, где возникла сложность, тех людей, которые будут полезны для ее обсуждения, или, если сочтет необходимым, созвав даже вселенский Собор, или иным способом на свое благоусмотрение.

ДЕКРЕТ О ТОМ, ЧТОБЫ ЗАЧИТАТЬ НА ЭТОЙ СЕССИИ ДЕКРЕТЫ, ПРОВОЗГЛАШЕННЫЕ НА СЕМ СОБОРЕ ПРИ ВЕРХОВНЫХ ПОНТИФИКАХ ПАВЛЕ III И ЮЛИИ III

Поскольку в разное время при блаженной памяти Павле III и Юлии III на сем святом Соборе было принято много декретов и определений относительно догматов и реформы нравов, святому Собору угодно, чтобы все они были зачитаны.

ДЕКРЕТ ОБ ОКОНЧАНИИ СОБОРА И ПРОСЬБЕ УТВЕРЖДЕНИЯ У ВЕРХОВНОГО ПОНТИФИКА

Сиятельнейшие владыки и достопочтеннейшие отцы, угодно ли вам во славу Бога всемогущего завершить сей святой и вселенский Собор и через его председателей, легатов Апостольского Престола, от имени сего святого Собора просить святейшего Римского Понтифика утвердить все, что было принято на этом Соборе как при блаженной памяти Павле III и Юлии III, так и при святейшем господине нашем Пии IV, Римских Понтификах?

Перевод, комментарии: Евгений Розенблюм (сессии I–XXII и XXIV), Илья Аникьев (сессии XXIII и XXV). Редактор: монс. Сергей Тимашов.

Перевод и публикация осуществлены Ассоциацией Una Voce Russia на средства, собранные благотворителями — участниками проекта.

Также предлагаем вниманию читателей эту книгу в формате .pdf, выпущенную издательством Католической высшей духовной семинарии «Мария — Царица Апостолов» (Санкт-Петербург, 2019)